— Видимо, так и есть, — сухо ответила она. Ситуация не казалась ей забавной.
Каменный Пес еще раз устало постучал в дверь.
— В первую очередь — сегодня собрание, и брат Ланри хочет убедиться, что вы не попадете впросак, когда вас попросят высказаться.
Бронвин и Хасим обменялись встревоженными взглядами. Им говорили, что собрания следует ожидать, однако новость все равно их испугала. Капитан Хоррок из Отряда Призраков подал прошение о том, чтобы поднять все Свободные Отряды и объявить войну захватчикам — Красным рыцарям. Йохан Длинная Тень с ним согласился, но у раненов было принято давать слово всем участвующим сторонам.
Не все обрадовались такому решению, но Хоррок был уверен, они замолкнут, как только армия рыцарей покажется на горизонте. Бронвин посоветовала отправить Уильяма из Вереллиана, пленного капитана Красных рыцарей, с условиями мира, но большинство раненов высмеяли ее. Ее выслушали только благодаря уважению, которое она заработала среди воинов Отряда Призраков.
Круглое каменное здание — зал для собраний раненов из Южного Стража — стояло в самом центре города. Со времени их приезда Бронвин видела его каждый день, но только сейчас ей разрешили в него войти. Все ранены относились к собранию с чрезвычайным почтением. Даже беженцы из Отряда Призраков знали о важности Камня Рованоко и решений, принятых на собрании. Любой ранен с хорошей репутацией мог сидеть в холодном каменном зале, и каждый держал в руках небольшой топорик, с помощью которого мог проголосовать. Отец Магнус часто шутил, что политика раненов гораздо более жестока, чем войны народа ро, и решение никогда не вызовет уважения, если в процессе обсуждения не погиб хотя бы один человек.
Бронвин считала немыслимым такой метод управления страной. Даже Аль–Хасиму собрание раненов показалось пугающим, и пока они поднимались по ухабистой грунтовой дороге, которая называлась улицей, он выглядел еще более взволнованным, чем Бронвин. Каменный Пес, как всегда, казался равнодушным и спокойно шел рядом с ними, используя свой устрашающий лохаберский топор вместо трости.
Южный Страж построили на естественной возвышенности, и центральный частокол отдаленно напоминал деревянную крепость, а зал собраний раненов был единственным каменным зданием во внутреннем кольце. Семья Длинной Тени специально строила город с наибольшими возможностями для защиты, и во всех направлениях расходились частоколы и ворота, большая часть которых в настоящее время не охранялась. Бронвин не была военным стратегом, но даже она видела, что, если Алый Отряд захочет, Южный Страж может стать кошмаром для армии вторжения.
Брат Ланри ожидал их за пределами внутренних укреплений, в нескольких улицах от зала собраний. Бромви отправил его на север, чтобы сообщить о смерти Магнуса и об освобождении Канарна от засилья Красных рыцарей. Бронвин нравился старый священник, и, кроме Аль–Хасима, это был самый дружелюбный по отношению к ней человек во всем Южном Страже.
— Самое ясное и свежее раненское утро из всех, которые я видел, — бодро объявил он, когда к нему подошли аристократка из народа ро, воин из народа раненов и каресианский негодяй. — Хоррок сказал, утром будет дождь… хорошо, что сражается он гораздо лучше, чем предсказывает погоду.
— Не могу согласиться, — проворчал Каменный Пес без тени улыбки. — Он уже стар, и колени его подводят.
Ланри виновато усмехнулся.
— Ладно, юный Мика, в остальном этот день, думаю, является хорошим знаком для нашего дела.
— Какого дела? — спросила Бронвин.
— Дело о добре против зла, моя дорогая госпожа, о правде против лжи, — ответил Коричневый священник с искренней улыбкой. — Я так понимаю, наши друзья–ранены этим утром примут решение.
— И они хотят говорить с нами? — спросила Бронвин, позволив чувствам отразиться в словах.
Мика Каменный Пес повернулся к ней.
— Ты была там, Бронвин, ты видела произошедшее в Ро Хейле. Видела армию рыцарей, королевские знамена, ты знаешь, что за этим последует.
— Тогда почему мои слова будут что–то значить? — спросила она, пытаясь избежать разговора. — Там были сотни людей из Отряда Призраков.
Аль–Хасим, который молчал все время, пока они шли к собранию, произнес:
— Но мы чужеземцы. Когда человек не из народа раненов соглашается с решением собрания, это увеличивает важность принятого решения… если, конечно, это не человек ро. Тогда они скорее не обратят внимания на его мнение.
— Не в нашем случае, — сказал Каменный Пес. — Ее брат хочет стать союзником Свободных Отрядов. Это придает определенный вес ее словам.
Брат Ланри поднял руку, вежливо спрашивая разрешения на то, чтобы вмешаться в разговор.
— Но, юный Мика, лорд Бромви — хороший союзник. Лорд Канарна — благородный воин великого духа и чести.
— Я в этом не сомневаюсь, — ответил Мика с выражением удивления на лице. Он повернулся к Бронвин и Хасиму. — Нам нужно идти… если брат Ланри уже закончил. — Он вопросительно посмотрел на священника.
— О да, я, несомненно, закончил, — спохватился Ланри, — веди же нас, юный Мика.
Язвительный юный ранен не знал, как реагировать на священника. Он обсуждал с Бронвин свое недоверие к любому человеку Одного Бога. Неважно, как бы часто она ни говорила ему, что Ланри никогда не обидит ни одну живую душу, — Каменный Пес все еще настороженно относился к нему.
Бронвин знала, что Мику выбрали неофициальным посредником между ней и Аль–Хасимом и раненами и что остальные воины Отряда Призраков не особо хотели с ними общаться после того, как попали в Южный Страж. Самый восточный город Свободных Земель построили спустя долгое время после оккупации, и он никогда не был под властью народа ро. Здесь ранены могли быть раненами, полную власть имел Рованоко, а Тор Фунвейр находился бесконечно далеко отсюда.
Спутники вошли за стены внутреннего частокола и достигли здания собраний, Мика указывал им путь. Вблизи оно казалось еще больше, и Бронвин почувствовала робость рядом с Камнем Рованоко. Здание возвышалось на пять или шесть этажей, с каменными галереями, выходящими из центрального этажа, и с большим залом посередине. Туда, похоже, могло поместиться несколько сотен людей, хотя сейчас зал был заполнен лишь частично.
Мика провел их внутрь, и ранены, сидящие перед ними, не издали ни звука. За те сто лет, которые простоял этот зал для собраний, Бронвин стала первой аристократкой ро, посетившей его, и ее прибытие сопровождал только низкий гул ветра. Она вступила на Камень Рованоко и огляделась — в зале она узнавала некоторые лица, но остальные были незнакомые и устрашающие. В центре восседал капитан Хоррок Зеленый Клинок, в пронзительном
