Она мигом уснула, а я поцеловал ее в лоб и прикрыл за собой двери.
– Спит? – раздался тихий голос из-за спины.
Резко обернувшись, гневно уставился на Фриду. Вот же… ненормальная! Пугать ворона – та еще забава. И как только подкралась?
– Чего тебе?
– Привязка зовет, – честно ответила она. – Дарна далеко, и меня тянет в путь. Но я не могу идти в этом, – она указала на свой наряд.
– Предлагаешь мне сбегать в магазин и купить тебе что-то из готовых платьев? – Я саркастично хмыкнул. Ну не самоубийца же эта рабыня.
– Нет. Мне нужен утепленный костюм для верховой езды и сапоги. Здесь холоднее, чем в Хастарии.
Вскинув бровь, долго смотрел на Фриду, пытаясь решить: послать ее сразу или подождать до завтра. Решил, что лучше сразу.
– Ты хоть на минуту задумывалась, с кем имеешь дело?
– В данный момент – с вороном, дланью правосудия Шести Старцев, – уверенно кивнула девица.
– То есть, по-твоему, длань правосудия существует для того, чтобы раздавать щедроты клятвопреступницам? – прибавив яду в голос, уточнил я.
Вопреки моим надеждам, Фрида не стала лепетать оправдания и просить прощения за свою опрометчивость. Изящно пожав тонкими плечиками, она впервые на моей памяти искренне улыбнулась, превращаясь из загадочной красотки в прелестную молодую девушку с ямочками на щечках.
От столь разительной перемены в ее облике я слегка обалдел. В глубине души снова заворочалось это неуместное чувство – не то сострадания, не то уважения, не то… Тьфу!!! Точно не то!
– Я знаю вас совсем недолго, – заговорила Фрида первой, нарушая затянувшееся из-за моего шока молчание. – И совсем не привыкла просить помощи. Но вас прошу, потому что если отправлюсь за Дарной в таком виде, меня тут же пленят и казнят. А ждать больше не могу – расстояние мучает, жалит изнутри, и боль усиливается.
Я знал, о чем она говорит. Привязка рабыни к хозяйке – сильная магия. Если Фрида будет противиться встрече, то просто погибнет. Она должна делать все возможное, чтобы найти Дарну как можно скорее.
– Хорошо. – Я сам не понимал, с чего вдруг проявил этот акт доброй воли. По сути, мне должно было плевать на незнакомую рабыню и ее дальнейший путь. Но чем-то она цепляла, лишала меня привычного покоя. – Я прикажу служащему отеля вызвать швею, она снимет с тебя мерки, а ты прикрой метку магией. Только в путь мы отправимся вместе.
– Как прикажете, – согласилась она, снова меня удивив.
– Неужели тебе не претит дальняя дорога с вороном плечом к плечу? – спросил, вглядываясь в омуты черных, совершенно бездонных глаз.
– Если бы хотели привести казнь в исполнение без суда – давно сделали бы это.
Уголки ее губ слегка приподнялись в подобии улыбки. И я вдруг почувствовал острую необходимость увидеть снова ту озорную Фриду, с ямочками на щеках… Идиотизм да и только!
– Что ж, отправляйся в комнату. Я все сделаю.
Швея пришла довольно быстро. Я как раз доедал холодный ужин, а Фрида снова спала, восстанавливая силы после огромных затрат. Накинув на метку рабыни морок, исказил рисунок и грубо потряс за плечо.
– Вставай, швея пришла. Отправляйтесь в комнату матери.
– Но она ведь отдыхает.
Мне почудился испуг в глазах рабыни.
– Ничего, ей все равно пора принимать лекарства. Иди. Или передумала?
– Нет.
– Возьми монеты в мешке. Часть отдашь сразу, часть – когда выполнит заказ. Скажи, что доплатишь за скорость.
– Я знаю, как обходиться с деньгами, – буркнула Фрида, вытаскивая из мешка пару монет. – Не всегда была рабыней, ворон!
– И кем же ты родилась? – спросил с деланым безразличием. – В чьей семье?
– Теперь это значения не имеет, – тоскливо отозвалась она, покидая комнату.
Вот и слабое место. По всему ясно – рабыня все еще тоскует о своих родных, кем бы они ни были. Или по статусу, который занимала когда-то.
Пока Фрида не вернулась, решил ознакомиться с новостями. Едва развернув газету, обомлел. Чтение затянулось, приятное настроение улетучилось. События в мире совсем не радовали: по всему выходило, заговорщики кинулись во все тяжкие, обостряя и без того непростые отношения между странами.
Итак, Хакарк, я и мать под подозрением. Нас разыскивают, дабы передать в руки местного правосудия. Что ж, я покажу им, что такое закон. Хакарк, несомненно, был прав, послав своих людей в Громовое ущелье к Буревестнику. Пришла пора призвать Старцев.
Откинув газету, направился в комнату к матери, обдумывая на ходу, как поступить.
На мой стук отозвались топотом каблуков. Из комнаты вышла пышная блондинка с корзиной, полной всяких швейных штучек.
– Мы как раз закончили, господин, – поклонилась она. – Для вас костюм тоже найдется. – Она окинула меня внимательным взглядом с головы до ног. – Да, ваша сестра назвала правильный размер. Завтра я все принесу.
– Замечательно, – процедил сквозь зубы, поглядывая на «сестрицу».
– Тогда всего доброго, – прощебетала женщина, удаляясь.
Я мельком глянул на мать. Она спала, что было странно с учетом ее чувствительности к любому шуму. Мысленно помянув Раена и пообещав уроду самую мучительную смерть, переключился на «сестру».
Она стояла у стола, поправляя съехавшую старенькую скатерть.
– Значит, угадываешь размеры мужчины с полувзгляда? – тут же съязвил, отчего-то закипая. – Никак портнихой была? Или подмастерьем?
– Нет. – Фрида наконец взглянула на меня. Ее лицо вновь было непроницаемым – ни тени эмоций. – Первый хозяин научил. Он требовал внимания к любым мелочам, ворон, потому что знал, что чаще всего спасение и выход именно в них.
– Кем же он был?
– Даргхаином.
Я задумался. Быть рабыней элитного наемника с большой магической силой – это сродни самоубийству. Но Фриду обучали. А значит, даргхаин сразу распознал в ней способности и хотел однажды сделать своей преемницей.
– И сколько ты пробыла с ним?
– Достаточно долго, – с вызовом в голосе бросила она. – Мне есть в чем каяться на высшем суде.
– Что ж, я обязательно поприсутствую.
Ответил зло, обрывая внутренний порыв подбодрить рабыню. С чего бы мне поддерживать ту, что была на посылках у убийцы?
– Чего еще ждать от ворона. – Фрида мотнула головой, откидывая назад высокий хвост. – Я хочу прогуляться. Подышать. Это мне не запрещено?
– Жаждешь попасть в лапы стражников?
– Швея продала мне свой плащ.
Она подошла к вешалке рядом со мной и указала на темно-серую тряпку, отороченную лисьим мехом. Лицо оставалось холодным и безучастным, отчего я стал еще злее.
– Иди куда хочешь, но помни, что за Дарной мы отправимся вместе.
– Как прикажет ворон.
Фрида едко ухмыльнулась и, подарив мне поклон, покинула комнату.
Яростно заскрежетав зубами, подошел к единственной кровати и присел на самый край, погружаясь в пучину собственного гнева.
– Отпусти ее, Эдуард, – внезапно шепнула мама, хватая меня за руку. Выглядела она довольно бодро для человека, спавшего еще минуту назад. – Дай уйти.
Я нахмурился.
– Ты права. Пусть прогуляется, успокоится, а потом мы поговорим как следует.
– Нет. Я говорю, отпусти ее. Совсем. Откажись от власти над ней.
Значит, мама, вопреки собственным убеждениям, подслушивала все, что происходило в комнате. И считает теперь, что Фрида – моя рабыня. Хорошего же она
