– Один из этих чертовых мальчишек. Мы поймали его сегодня утром. Клянусь, мы с парнями едва разбирали его варварский лепет. Сколько раз обернулся вокруг солнца этот дряхлый мир, пока нас не было, Лили? А мы тут с тобой прохлаждаемся… Торчим на острове, пляшем под дудку этого гнусного недоросля, а между тем кто знает, что за великие и малые дела творятся во внешнем мире? Ба, да от одного этого уже можно сойти с ума!
– Сколько лет с твоего последнего явления, Джеймс? Дай-ка подумать. Тут были наци, тайные агенты, инопланетяне, ниндзя… – некоторое время она перечисляла разные партии, загибая пальцы. – Почти трижды по двадцать зим, насколько я могу судить. Много-много лун.
Крюк глядел в огонь сквозь плывущий меж ними дым.
– В первый раз, когда мы выплыли из туманов к этим берегам, Лили, и в те первые несколько раз, когда он возвращал нас назад из моря, мы, насколько я помню, честно играли по правилам, что он нам дал, и бились во всех битвах, в которых нам полагалось. Но после четвертого или пятого возвращения я отдал своим людям приказ поднимать якорь и править назад сквозь туман – туда, откуда мы приплыли, хотя компас так и плясал у себя в коробке, карты несли бред, а секстант показывал прямо руля! Я поклялся, что лучше уж пойти ко дну в честном море, чем вечно бултыхаться в этом, зачарованном. Но куда бы мы ни плыли, перед нами все время вставала эта проклятая бухта, так что я прекратил эти попытки, пока сердца у команды не ухнули слишком глубоко в сапоги.
– Мои люди тоже давно перестали радоваться битвам, которые ни к чему не ведут, – согласно кивнула Тигровая Лилия. – Это правда. Но у нас здесь оказалась целая деревня, с детьми и всем скарбом, так что нам есть чем себя занять. А вот для тебя с твоими ребятами это, должно быть, очень тяжело.
Крюк уперся подбородком в свой железный коготь.
– Какой он, тот, внешний мир, а, Лили? Даже сумей мы лечь на верный курс, найдется ли там место для старого пирата вроде меня?
Тигровая Лилия аккуратно положила трубку на глиняное блюдце, стоявшее на устланном камышом полу.
– Нет, Джеймс, – негромко сказала она. – Боюсь, для таких, как ты, места уже не осталось – да и для таких, как я, честно говоря, тоже. В последней стае мальчишек, которых притащил сюда Пэн, был один из моего народа. Он очень интересовался нашей деревней. Куда больше самого Пэна, – она хихикнула, – по крайней мере, в нынешние времена. Он о нас годами не вспоминает – бросил мирно жить, как живется. Не сказать, чтобы это было к худшему… Все на самом деле к лучшему.
Она легонько покачалась взад-вперед.
– Так вот, мальчик все торчал у нас, задавал вопросы – а на некоторые и отвечал. В том мире, что он оставил позади, никто из наших больше не живет в домах из шкур вроде этого, – она коснулась натянутого, как бубен, бока вигвама. – И великие корабли с парусами и пушками больше не бороздят океаны, Джеймс. Обычные морские грабители, наверное, будут всегда… но ты с твоими людьми, кажется, последние настоящие пираты, что остались на свете.
Крюк застонал, словно попавший в ловушку зверь.
– А знаешь, что самое худшее? – воскликнул он, пробуя стальное острие своего орудия левой рукой. – Худшее – то, что я даже, кажется, уже не помню, кем когда-то был… когда еще мог хлопать в ладоши, как все нормальные люди. Он дал мне имя, которое я ношу, вместе с этим железным багром, и тогда я подумал, что он забрал мое прошлое и похоронил его где-то… неизвестно где.
И он хлопнул – с такой силой, что по левому запястью побежала тонкая струйка крови.
– Кто я был, Лили? Я знаю, что когда-то ходил в хорошую школу. Помню, как играл в крикет… И что бы ни случилось – хоть ад приди, хоть потоп, – я не должен был подводить команду… Я уже видел и ад, и потоп, Лили, и это был трудный урок, очень трудный! Говорю тебе, я с ума сойду!
В смятении он отвернулся, чтобы вытереть глаза рукавом.
Что Тигровая Лилия умела превосходно, так это молчать. Вот и сейчас она молчала, только попыхивала трубкой, пока ее друг пытался взять себя в руки.
– Ты не сойдешь с ума, Джеймс, – мягко сказала она.
Крюк вздохнул.
– Твоя правда. Не сойду. Но я завидую тем, кто может. Кажется, это единственный выход.
Он вытащил портсигар, выбрал еще две сигары, потом в приступе внезапной ярости швырнул обе наземь.
– Это нечестно! Что я такого сделал, чтобы провести вечность в игрушках у какого-то всемогущего божка-недоросля?
– О, он вовсе не всемогущ, – заметила Тигровая Лилия, выдувая красивое кольцо дыма. – Ничего подобного. Большую часть работы для него делает эта мелкая шлюха.
– Мелкая шлюха? – Крюк наклонился вперед. – Хочешь сказать, он снова притащил сюда какую-то девку, чтобы занималась домом?
Тигровая Лилия расхохоталась.
– Ах, Джеймс, ты безнадежно отстал от времени. Нынешние девочки куда больше любят сами убивать пиратов, чем ждать, пока их похитят и привяжут к какой-нибудь мачте. Но я не про человеческих девчонок говорю, а про фей. Про одну конкретную фею.
Крюк заморгал.
– Про фею? – ошарашенно проговорил он. – Ты что же, хочешь сказать, они правда существуют? Я слыхал от детей о чем-то таком, но решил, что это просто их дурацкие игры.
Лилия покачала головой.
– Ты забываешь, что я здесь родилась, Джеймс. Сейчас я уже выросла и не могу их видеть, но они все равно здесь. Гнездятся на вершинах деревьев. Я говорю о той, которая живет в Пэновой пещере и присматривает за ним. Думаю, она вполне могла в него влюбиться, как куча других глупых девиц в прошлом. Звать ее Динь-Динь, и это она воскрешает вас снова и снова на потеху своему юному хозяину. Она же служит проводником для всех, кто летит сюда из своих рассеянных по свету земель, а пыльца с ее крыльев и счастливые мысли помогают детям летать. Так что если ты хочешь встретиться со своим тюремщиком, ищи ее, Джеймс.
– Тюремщик? Что, фея? Какая нелепость!
Он откинулся на кучу шкур и задумался обо всех тех нелепых вещах, что ежедневно творились на острове.
– Но если такое создание действительно существует… во что, имей в виду, я ни на мгновение не поверил… как Мальчишке удалось завоевать такую преданность?
– Думаю, все дело в том, что когда-то он спас ей жизнь. По крайней мере, так говорит сам Пэн. А он – не самый достоверный источник, мы оба это знаем.
– Да он постоянно что-то выдумывает, – согласился Крюк.
Он резко вскочил и подошел ко
