— Как ты сюда попал?
Газван пришел в себя, но теплоты в его голосе не прибавилось. И было отчего: источник, может, и не сердце Круга, но самая оберегаемая его часть. Даже из чародеев сюда входили лишь избранные.
— М–м–м… последний Верховный, если помнишь, носил золотую маску. А мой предшественник в Ночном дворе тоже был магом. — Советник понял, что Газван не в настроении для лирических отступлений, и быстро закончил: — Это знание… скажем, досталось мне по наследству.
— Только тебе?
— О, про ход знаем только я и Аджит! И это единственный путь в Круг, который мне известен. Но знай я еще, все равно бы выбрал этот.
Советник бросил зачарованный взгляд на столб силы. Он казался нелепым: жирный, разряженный, вынужденный смотреть снизу вверх и перекрикивать мерное шипение силы. «Это то, как он хочет выглядеть», — напомнил себе Газван.
— Я и в мыслях не имел навредить источнику! — заверил советник.
— Попробовал бы ты… Простого смертного сила раздерет в клочья. Как и неподготовленного мага.
Из–за стены, привлеченный голосами, показался Аджит, и Верховный смерил его хмурым взглядом.
— Это все или ты еще кого приволок?
— Все, все! — Вельможа поднял руки, словно бы сдаваясь.
— Так чего ты хочешь?
Советник с вызовом задрал бороду, но ответить не успел — вместо него в беседу встрял Аджит:
— Это то, что я думаю?
Газван понял, что целитель смотрит на разорванный ворот коввы и мерцающую грань алмаза.
— Я давно не знаю, что ты там себе думаешь, мальчик. Но это талисман, который позволит мне черпать из источника. И который можно украсть, только перерезав глотку.
— Ты все же начал готовиться к войне?
— А ты вломился в мой дом и ждешь отчета? — обернулся к советнику Газван. — Явился говорить — ну так говори!
Мауз прошелся взад–вперед, смиренно сложил перед собой руки… точь–в–точь Семеди, когда его объявили Царем Царей.
— У меня новое предложение, — наконец заявил он. — Такое, что даже тебе понравится.
— В первый раз ты не очень–то рассчитал. Кажется, ты вообще плохо понимаешь, что мне может понравиться.
— А я попробую догадаться, — советник остановился прямо под ступенями. — В наши дни кровь стоит дешево, но ты пережил войну не в высокой башне и не в богатом имении. Ты не хочешь новых смертей, не хочешь перемен, потому что они никогда не проходят спокойно… Я бы сказал, ты человек чести, хотя послушать жрецов, маги не люди вовсе, какая там честь?
Газван молчал.
— Ты боялся, я стану новым узурпатором? Отлично, ты дождался узурпатора стократ хуже меня…
— Для таких обвинений нужны доказательства.
— Узурпатор? — Советник хохотнул. — Вот уж обвинение так обвинение! Жаль, Азасу теперь не расскажешь. — Он посерьезнел и прищурился. — Кого в наши дни волнуют законы? Тех, у кого есть власть, чтобы их переписать? Это смешно, Первый! Доказательства не нужны никому, кроме тебя.
Запустив руку за спину, Верховный, не глядя, зачерпнул силу и бросил на пол у подножия ступеней. За пару вздохов он вылепил три тонких, выструганных из света кресла.
— Благодарю…
Советник царственно опустился на сидение, хотя будь то сделано из дерева — ни за что бы не выдержало его веса.
— То, что ты рассказываешь… это дико! — напустился на него Верховный. — Да, я понимаю, Семеди подминает столицу под себя. Но твои сделки смахивают на еще один заговор. Твои объяснения — это полная дичь!
— Например?
— Например участие Усопшего. Послушай, в секте Братьев все одурманены. Они другой жизни не знают, кроме безопасности царя. А Усопший — самый одурманенный из них.
— Ну, я бы не сказал, что самый… — Мауз причмокнул и внезапно сменил тему. — Тогда я расскажу тебе историю.
На лице Первого было написано, что он не желает слушать никаких историй — но когда это останавливало толстяка?
— Ты помнишь, как первый царь–чародей пришел к власти?
— Был переворот, — отрывисто сказал Газван. — Страна воевала, все соглашались, что лучше маг, чем престарелый царь.
— Да, я знаю, ты любишь хроники, — усмехнулся советник, — но, видишь ли, в них записывают не все. Был бунт, столица кипела, но дворец держался, а Братья охраняли старого царя до последнего. Полководцы не советовали Аасиму ас-Джаркалу нападать на Черных. И что? Он подослал к старику убийцу. Мальчик–слуга только и успел, что кликнуть охрану, но, когда Братья вломились в царскую спальню, лучезарный был мертв. Спустя звон Усопший уже приносил убийце клятвы.
— Поучительная байка, — буркнул Газван, но вельможа поднял кверху палец:
— В высшей степени поучительная, я бы сказал. Потому что объясняет, как мыслят Черные. Живого царя они бы защищали до последнего — и не важно, что война давно проиграна. Но мертвый царь — не то божество, которому поклоняется Братство, мстить за мертвеца бессмысленно. Ты понимаешь? Они служат Царю Царей, а не человеку!
Мауз даже подался вперед от возбуждения.
— Азас еще жив, — пожал плечами Первый.
— Хорошо, тогда вот тебе другая история. Царь Раммак пытался вернуть области к северу от Гиллу Тхан и потерпел поражение. Его захватили в плен, Золотой двор собрал и выслал целый караван дани для выкупа. Дворцовый переворот устроили наспех, пока лучезарный не вернулся: тогдашний советник Железного двора использовал братьев, чтобы схватить царицу Тару и ослепить юношу–наследника. Следующим царем был провозглашен Нааман Седьмой. Усопший потом до смерти говорил, что владыка, попавший в плен к врагу, — не царь…
— Хочешь сказать, для Братьев Азас уже никто?
— Именно. Особенно теперь, после Совета. И мальчишка для них не царь, пока есть Семеди. Я не ошибся ни с одним именем: Семеди, Камран, Усопший — все, кого я называл, подписали грамоту. Как они оказались в опочивальне так вовремя?
В чертоге воцарилась тягостная тишина, даже сила, казалось, гудела зловеще.
— Уверен, ты подозреваешь всех своих подопечных, — наконец произнес советник.
— По–твоему, зря?
— Скорее всего. У Семеди и здесь есть лазутчики, они могут сами не знать, что на него работают… но это мелюзга. Полевые мыши! Ты просто не там ищешь. Те, кто напал на тебя вчера, должны сидеть в Караккской башне.
В квартале иноземцев? Что ж, это имело смысл. Царство семьсот лет как растеряло старые провинции, но царей в них ненавидят и сейчас. И, конечно, западные колдуны не стали слабее спустя столетия. Вся магия пришла из Закатных царств, говорил наставник Газвана по истории. На закат уходит умирать солнце, и люди там живут на границе мира живых и мира мертвых.
Кишки Усира, какая чушь!..
— За год
