Он снова закрыл глаза. С лестницы донеслись радостные крики и поздравления.
Пес вздохнул.
* * *Рэйчел Хантер прижала руку к животу и деликатно отрыгнула в ладонь.
– Чревоугодие, конечно, грех. И наказание неизбежно. Кажется, меня сейчас стошнит.
– Всех рано или поздно ждет божественная кара, – рассеянно отозвался ее брат, опуская перо. – Но ты не обжора. Я же видел, сколько ты съела.
– Да я сейчас лопну! – запротестовала она. – Кроме того, я все думаю о тех, кто остался в Валли-Фодж. Как они отпраздновали сегодняшний вечер?.. Особенно по сравнению с… с излишествами, которые были на нашем столе.
– Тогда твой нынешний грех – это вина, а не чревоугодие. Причем вина ложная. Ты ела самую обычную пищу. Просто отвыкла за столько месяцев. Не думаю, что жареный гусь – такое уж излишество, пусть даже фаршированный устрицами и каштанами. Вот будь на его месте фазан, напичканный трюфелями, или кабан с золоченым яблоком во рту…
Он улыбнулся, не поднимая головы от бумаг.
– А что, и такое бывает? Ты сам видел? – полюбопытствовала она.
– Да, своими глазами. Когда работал в Лондоне с Джоном Хантером. Он вращался в высшем свете и частенько брал меня составить компанию ему или его супруге… в основном ему. Впрочем, ты же знаешь: нельзя судить по внешности. Даже тот, кто ведет себя на первый взгляд фривольно, легкомысленно или расточительно, имеет свою цену в глазах Господа.
– Ага, – рассеянно согласилась она, не слишком вслушиваясь в слова брата.
Рэйчел отодвинула занавеску, глядя на улицу, где густой пеленой валил снег. Рядом с дверью постоялого двора висел фонарь, отбрасывающий лучи света, но их не хватало, чтобы разогнать белую муть за окном. В темных стеклах отражалось лицо Рэйчел, худое и скуластое. Нахмурившись, она заправила волосы под чепчик.
– Как думаешь, он знает? – спросила она внезапно. – Друг Уильям?
– Что знает?
– Он ведь невероятно похож на Джеймса Фрэзера… – Она опустила занавеску. – Тебе не кажется, что это не просто совпадение?
– Мне кажется, это не наше с тобой дело.
Денни вновь зацарапал пером по бумаге.
Рэйчел с досадой вздохнула. Он прав, конечно, – но кто запретит ей делать свои выводы?! Рэйчел была рада – очень рада! – снова видеть Уильяма. Она предполагала, что он вступил в ряды британской армии, но, увидев его в офицерском мундире, изрядно поразилась. И еще больше удивилась, когда узнала от его денщика, что Уильям – самый настоящий лорд. Правда, тощий тип из Корнуолла не знал, какой у его хозяина титул…
Да вот только двое мужчин не могут быть настолько похожи, если их не объединяет близкое родство по крови. Всякий раз при встрече с Джеймсом Фрэзером Рэйчел восхищалась его прямотой и благородством, приходила в легкий трепет при виде свирепого лица – и терзалась мыслью, кого же он ей напоминает. И лишь увидев Уильяма в лагере, наконец поняла, кого именно. Но что может быть общего у английского лорда и помилованного якобита? Йен рассказывал немного о своей семье, но мало… слишком мало!
– Снова думаешь об Йене Мюррее? – спросил вдруг брат, по-прежнему глядя в бумаги.
– Я-то думала, ты против колдовства, – саркастично ответила Рэйчел. – Или чтение мыслей – не ворожба?
– Как вижу, ты не отрицаешь.
Он поднял голову и кончиком пальца поправил очки на носу.
– Не отрицаю. – Она вздернула подбородок. – И как ты узнал?
– Ты посмотрела на собаку и вздохнула. Обычно собаки не вызывают у женщин столь нежных чувств.
– Хм-м… – смутилась Рэйчел. – Ну и что, если я о нем думаю? Как будто это не мое дело. Мне интересно, как он устроился в Шотландии, как его приняли родственники… Чувствует ли он себя как дома…
– …вернется ли он.
Денни снял очки и провел рукой по лицу. День выдался тяжелым, он устал, и это было заметно.
– Он вернется, – ровным тоном ответила Рэйчел. – Собаку он не бросит.
Брат рассмеялся, чем здорово ее разозлил.
– Да, за собакой он вернется, – согласился он. – Но что, если он приедет с женой, а, сестренка?
Теперь он говорил мягко, и Рэйчел отвернулась к окну, чтобы он не видел, как больно задел ее этот вопрос. Хотя Денни и без того все понял.
– Может, так будет лучше? – ласково и в то же время предостерегающе произнес он. – Ты же знаешь, у него кровь на руках.
– И что мне, по-твоему, делать? – огрызнулась она, не поворачивая головы. – Выйти замуж за Уильяма?
Повисла тишина.
– За Уильяма? – чуть испуганно переспросил Денни. – У тебя к нему чувства?
– Я… ну конечно, я испытываю к нему определенные чувства! Дружеские, прежде всего. И благодарность, – тут же добавила она.
– Я тоже ему благодарен, но как-то и в мыслях не имел выходить за него замуж.
– Ох, и почему ты такой злой? – вспылила она, оборачиваясь и бросая на него гневный взгляд. – Можешь хотя бы один день надо мной не смеяться?!
Он открыл было рот, но тут с улицы донесся шум, и Рэйчел повернулась к окну, отодвинув тяжелую занавеску. Темное стекло затуманилось от дыхания, и она поспешно протерла его рукавом, успев заметить внизу портшез, из которого во вьюгу выскочила женщина в мехах. Незнакомка второпях сунула кучеру кошель и забежала в двери постоялого дома.
– Странно, – покачала головой Рэйчел, глядя на часы. – Кто ходит с визитом так поздно, да еще и на Рождество? Или это Друзья?
Квакеры не отмечают Рождество, поэтому сегодняшний вечер у них свободен, но Хантеры никого из местной общины не знали.
Дензил не успел ответить – с лестницы донеслись торопливые шаги, и дверь их комнаты распахнулась. На пороге стояла та самая женщина: такая же белая, как и ее меха.
– Денни? – слабо произнесла она.
Брат вскочил, опрокинув чернильницу, словно на стул ему сыпанули раскаленных углей.
– Доротея!
В два шага он пересек комнату и заключил женщину в крепкие объятья.
Рэйчел оторопела. Чернила капали со стола на пестрый ковер. Надо бы убрать… Но она оставалась на месте, разинув рот. Потом спохватилась и тут же поджала губы.
Впервые в жизни она поняла, отчего у людей возникает желание богохульничать.
* * *Рэйчел подняла с пола очки – надо же вернуть брату, когда он оторвется от этой особы. Доротеи. Кто она вообще такая?.. Уж не кузина ли Уильяма? По дороге из Валли-Фордж тот упоминал двоюродную сестру. Если это она, то Доротея должна была находиться в доме Греев, когда Денни оперировал пациента… который, между прочим, приходится ей родным братом! А она отчего-то пряталась на кухне, словно от страха или презрения.
Хотя, может, просто не хотела показываться на глаза Денни перед столь сложной операцией?..
В общем, если поразмыслить, незнакомка в глазах Рэйчел выглядела вполне достойной дамой, хотя, конечно, она все равно не собиралась прижимать эту особу к груди и называть сестрой. Да и та, скорее всего, тоже не воспылала к Рэйчел дружескими чувствами… если