– Очевидно, был очень голоден. Бедняга, – добавил он без жалости в голосе.
– Даже если и так, он мог попросить, чтобы его покормили, – выпалила Рэйчел. – Он вор, обыкновенный вор. – Она раздраженно топнула. – Ладно, я схожу и попрошу еды. А ты присмотри за кофе.
– Не ходи, не стоит беспокойства, – неискренне запротестовал Денни. Рэйчел знала, что он не ел с самого утра и сейчас был голоден. – Волки… – с чувством добавил он, но она уже надевала плащ и чепец.
– Я возьму факел. И поверь мне, тому волку, который наткнется на меня, когда я в таком настроении, очень сильно не повезет! – Подхватив сумку, Рэйчел вышла, и он не успел спросить, куда именно она направилась.
* * *Рядом стояли десятки палаток. Настороженное отношение к Хантерам исчезло после того, как Денни побывал дезертиром, а Рэйчел завязала дружеские отношения с несколькими женами ополченцев, проживавших неподалеку. Она могла сказать себе, что стесняется беспокоить этих достойных женщин в столь позднее время. Или хочет услышать последние новости о капитуляции – Друг Джейми всегда знал о переговорах и поведал бы ей, что можно. Или что ей нужен совет Клэр Фрэзер насчет маленькой, но болезненной бородавки на большом пальце.
Однако Рэйчел была честной женщиной и не стала себя обманывать. Она шла к палатке Фрэзеров, словно ее тянуло магнитом. Магнитом по имени Йен Мюррей. Она осознавала это, считала свой поступок безумным – и не могла поступить иначе, как не могла изменить цвет своих глаз.
Рэйчел не представляла, что сделает или даже подумает, когда его увидит, однако все равно шла. Шла уверенно, будто на рынок; факел освещал утоптанную вьющуюся тропу, и на бледную ткань палаток, мимо которых она проходила, ложилась огромная изломанная тень.
Глава 68. Вредитель
Я подбрасывала дрова в костер и вдруг услышала чьи-то шаги. Я обернулась. Огромная тень загородила луну и быстро приближалась ко мне. Как в худших кошмарах, я попыталась закричать, но крик застрял у меня в горле. Я поперхнулась, и у меня вырвалось лишь короткое, полузадушенное «ип».
Чудовищное нечто, горбатое и безголовое, с пыхтением остановилось возле меня, и что-то со свистом бухнулось на землю, обдав холодом мои ноги.
– Я принес тебе подарок, саксоночка, – сказал Джейми, ухмыляясь и отирая пот с шеи.
– По… дарок, – слабым голосом повторила я, глядя на огромную кучу… чего-то. Затем я ощутила запах. – Шкура бизона!.. Ох, Джейми! Настоящая шкура бизона?
Она, никаких сомнений. Слава богу, не свежеснятая, хотя запах бизона до сих пор ощущался даже на холоде. Я села рядом и осмотрела ее. Отлично выделанная, гибкая и довольно чистая – без грязи, репьев, кусков помета и прочего багажа, который обычно носят живые бизоны. Огромная. И теплая.
Я сунула озябшие руки внутрь шкуры, которая до сих пор хранила тепло тела Джейми, глубоко вздохнула и спросила:
– Ты ее выиграл?
– Да, у одного из английских офицеров, – гордо подтвердил Джейми и признался: – Он вполне прилично играет в карты, но неудачлив.
– Ты играл с английскими офицерами? – Я с беспокойством посмотрела в сторону английского лагеря, хотя его отсюда и не было видно.
– Только с одним. Капитан Мэнсел. Он пришел с очередным ответом от Бергойна и был вынужден ждать, пока Грэнни его переварит. Бедняге повезет, если его не разденут догола, прежде чем отпустят обратно, – безжалостно добавил Джейми. – Более неудачливого игрока я еще не видывал.
Я слушала вполуха, сосредоточившись на осмотре шкуры.
– Она замечательная! И такая большая!
И правда, большая: восемь футов в длину, а ширина такая, что два человека могли бы завернуться в нее и не оказаться бок о бок друг с другом. Я представила, как тепло и уютно будет закутаться в эту шкуру после ночевок под ветхим одеялом…
Похоже, Джейми думал о том же.
– Она такая большая, что мы и вдвоем под ней поместимся, – сказал он и нежно коснулся моей груди.
– Да ну?
Он подошел ближе, и сквозь вонь бизоньей шкуры я уловила его запах: сухих листьев и горького желудевого кофе, приправленных сладостью бренди, и поверх всего – насыщенный мужской запах кожи. Я закрыла глаза и с наслаждением вдохнула его.
– В темной комнате я бы узнала тебя даже из десяти мужчин.
– Еще бы – ведь я не мылся уже неделю. – Он положил руки мне на плечи; наши лбы соприкоснулись. – Хочу расшнуровать верх твоего платья, – прошептал он, – и сосать твои соски, пока ты не свернешься, словно креветочка, уткнувшись коленями мне в пах. Быстро и грубо взять тебя, а потом заснуть, уложив голову на твои обнаженные груди. Вот так вот. – Он выпрямился.
– Отличная мысль, – сказала я.
* * *Мне нравился предложенный Джейми план, но прежде чем приступать к столь энергозатратным действиям, Джейми следовало накормить – я и на расстоянии ярда слышала, как урчал его желудок.
– Похоже, ты неслабо выложился при игре в карты, – заметила я после того, как он в шесть укусов расправился с тремя яблоками.
– Ага. Хлеб есть?
– Нет. Зато есть пиво.
И словно призванный этим словом, из темноты материализовался Йен-младший.
– Пиво? – с надеждой переспросил он.
– Хлеб? – дружно сказали Джейми и я, по-собачьи принюхиваясь к одежде Йена, – от нее пахло дрожжами и свежей, поджаристой хлебной корочкой.
Йен вынул из кармана две маленькие буханки хлеба.
– Где ты их взял? – спросила я, вручая ему фляжку с пивом.
Он принялся жадно пить, затем опустил руку с фляжкой и какой-то время безучастно смотрел на меня.
– А? – рассеянно спросил он.
– Что с тобой, Йен? – Я озабоченно посмотрела на него, но он моргнул, и его лицо вновь приняло осмысленное выражение.
– Все хорошо, тетя. Я просто… ох, спасибо за пиво. – Йен вернул мне пустую фляжку, улыбнулся так, словно мы были незнакомы, и снова ушел в темноту.
– Видел? – повернулась я к Джейми, который влажным пальцем подбирал хлебные крошки с колен.
– Что видел? Вот, саксоночка, возьми. – Он отдал мне вторую булку хлеба.
– Йен вел себя как слабоумный. Возьми полбулки, тебе нужнее.
– У него текла кровь, он пошатывался? Нет? Значит, просто влюбился в какую-то девушку.
– Да? Что ж, симптомы похожи. Но… – Продлевая удовольствие, я медленно откусывала хлеб, хрустящий и свежий, только что с огня.
Я видела влюбленных парней, и поведение Йена вполне укладывалось в симптоматику. Но я не видела Йена влюбленным с тех пор, как…
– Интересно, кто она?
– Кто знает. Надеюсь лишь, что не одна из шлюх. – Джейми вздохнул и провел рукой по лицу. – Впрочем, уж лучше шлюха, чем чужая жена.
– Вряд ли бы он… – начала я и осеклась, заметив кривую ухмылку Джейми. – Ведь он не?..
– Нет. Хотя до этого недалеко, что не делает чести той леди.
– Кто она?
– Жена полковника Миллера.
– Боже мой!
Абигейл Миллер была бойкой юной блондинкой лет двадцати – и на столько же лет младше своего грузного – и скучного – мужа.
– А… насколько недалеко?
– Совсем недалеко, – мрачно сказал Джейми. – Она прижимала его к дереву и