— Скажи, Вектор, тебе нравится твоя работа?
Очень вежливый, спокойный голос, но у Кирен будто мороз по коже. А Вектор потупился, сжался. Кирен никогда не видела его таким. Если бы его сейчас увидели подчиненные, он растерял бы авторитет.
— К-к-кто говорит? — запинаясь, промямлил он.
— Ты прекрасно знаешь кто, — отчеканил чужой, завладевший Гревишкой. — А если тебе нравится твоя власть, комфорт, привилегии и все удовольствия, сопровождающие их…
Не-Гревишка взглянул на Кирен, и та возненавидела его вдвое против прежнего.
— В общем, если не хочешь потерять все это, лучше послушай доктора Кирен. Бизнес есть бизнес, но что именно его составляет, решаю я. И если я говорю, что мое личное дело касается тебя, ты уж прислушайся.
Темно-коричневая кожа Вектора посерела. Он что, сейчас упадет в обморок?
Вектор прокашлялся:
— Нова, простите, пожалуйста, я не узнал вас…
Где прежнее высокомерие? От него не осталось и следа. Смиренный Вектор. Вот это зрелище.
— Чем мы можем быть вам полезны?
Нам? Неужели Вектор готов разделить ответственность с ней? Невероятно! Кирен никогда бы не подумала, что он на это способен. Может, шутит? Нет, шутки — это точно не про Вектора.
— Гревишка мне как сын, — мрачно произнес Наблюдатель Нова. — Кто сделал это с ним?
Вектор уставился на нее: вот и кончилось «мы». Она оперлась о стол, чтобы не упасть. От мыслей о твари, вселившейся в голову Гревишки, Кирен стало дурно.
— Это сделала девочка-киборг, — сообщила она, — причем маленькая девочка. Посмотрите.
Она указала на точки ударов на изувеченном теле киборга.
— Такие повреждения требуют исключительной силы. Я не могу представить, как в крохотном теле можно уместить такую мощь.
Угнездившееся в Гревишке существо грубо, зловеще рассмеялось.
— Дело не в телесной силе, а в силе разума, управляющего телом, — с холодной ненавистью произнес Нова. — Эта маленькая кибердевочка знает боевые техники панцер кунст. Ее нужно остановить. Восстановите Гревишку. Сделайте его лучше, сильнее, смертоноснее. Пусть он доставит ее мне… Мертвой.
Глаза Гревишки помутнели, уродливое лицо исказилось в гримасе боли, нижняя часть киберядра снова скорчилась.
— Ушел, — едва не обмякнув от облегчения, произнесла Кирен.
Она стала демонстративно готовиться к работе, думая, что если Вектор не уберется сам, придется попросить его. Но он подошел и встал перед ней.
— Я не ушел, — сообщил Нова. — Я перезагрузился.
Голос Вектора стал чужим, жутким. Кирен с трудом подавила желание отпрянуть. Присутствие Новы в разуме Вектора казалось немыслимо кошмарным. Она заставила себя выпрямиться и расправить плечи, уставилась в точку между бровями. Пусть Нова думает, что Кирен смело глядит ему в глаза.
— Доктор, я никогда не сомневался, что вы — очень умная женщина, — мягко выговорил Нова. — Потому я делаю вам предложение: если вы исполните то, что нужно мне, — когда исполните, я дарую вам судьбу, которой вы жаждете.
Наконец-то! Вот оно, единственное, что так долго хотела услышать Кирен. Столько слов для простого, краткого и понятного…
— Залем. Вы вернете меня в Залем!
— Сейчас я именно там, — сказал Нова с беззаботной прямодушной жестокостью, свойственной власть имущим. — Закрыв глаза здесь и открыв там, я выйду наружу, к западной обзорной платформе, и посмотрю на закат. Кирен, вы помните закаты Залема? Последние лучи солнца, когда остальной мир погружен во тьму.
Кирен посмотрела прямо в глаза Нове, в черные провалы его зрачков, желая, чтобы Наблюдатель ощутил силу ее взгляда и духа, ее желание, готовность ни перед чем не останавливаться.
— Я полностью в вашем распоряжении, — пообещала она.
Нова вдруг вытянул руку, схватил Кирен за шею и притянул к себе, ко рту Вектора, ее губы; сунул глубоко в ее рот язык Вектора, совершая отвратительно грубый, сладострастный поцелуй. Он походил на укус змеи: жестокий, равнодушный, нечеловеческий.
Когда Нова наконец отстранился, он ухмыльнулся и изрек:
— Запечатано поцелуем[10].
Дрожа, Кирен отпрянула и вытерла помятые губы рукой. Какое мерзкое ощущение во рту! Гнусность. Наверное, от памяти о ней никогда не избавишься. Глаза Вектора задрожали, закатились, он упал на колени и завалился бы набок, если бы Кирен не схватила его за плечи. Он сконфуженно, растерянно посмотрел на нее, так беспомощно, что она почти пожалела его. Но затем злорадно подумала: «Что, ублюдок, тебе понравился мой мир? А со мной так каждый день моей жизни».
Она приподняла его подбородок и заглянула в глаза:
— Вижу, ты пришел в себя. Не будешь ли настолько любезен — не расскажешь мне, с чем — или с кем — я только что заключила сделку?
— Это Наблюдатель, жучок, расположенный в голове — ответил Вектор.
Он оперся руками о бедра, выпрямился, встал.
— И молись своему богу, чтобы у нас получилось сделать то, что он хочет.
Опять «мы». Это оговорка, или он и в самом деле желает, чтобы она поверила? Чтобы решила, будто они в этом деле вместе?
— Чем сильнее и могущественнее я сделаю Гревишку, тем труднее его будет контролировать, — заметила она.
— Контролировать? — повторил Вектор и невесело рассмеялся. — Какой контроль? Пусть убивает.
Он поправил одежду, смахнул с лацкана воображаемую пылинку.
— Давай, за работу.
Он развернулся и вышел. Глядя ему вслед, Кирен подумала, что это точно Вектор, которого она знала и не любила.
* * *Алита все обходила и обходила столб с объявлениями о розыске и наградах, петляя между прохожими, пытаясь рассмотреть все экраны и листки бумаги. Идо вздохнул. Он много раз говорил ей, что против ее выходов в ночной город, пусть и в его сопровождении. Но Алита настояла. Она упорно хотела сама увидеть объявления о наградах. Ее воля, она бы обошла все городские столбы с объявлениями.
Алита не сказала, что ищет, но Идо знал. После того как она полдюжины раз обошла столб, доктор решил вмешаться и облегчить жизнь несчастной кибердевочки.
— Брось, —
