— Но вы доложили о нем на Завод! — глядя на Идо широко раскрытыми глазами, воскликнула Алита. — Разве вы не рассказали, как он убивал женщин вместе с теми двумя?
Доктор посмотрел на нее и печально кивнул.
— Гревишка под защитой кого-то очень важного.
— Кого, например? Кто может быть настолько важным и обладать такой властью?
— Тот, кого нам никогда не достать, и не достать никому в Айрон сити, — сказал Идо. — Поэтому нам лучше держаться подальше от улиц. Будем сидеть тихо — дольше проживем.
Он положил руку ей на плечо и хотел повернуть в сторону дома, но Алита встала твердо как скала: если она не хотела двигаться, ее было не сдвинуть.
— Алита, послушай…
— Нет, лучше вы послушайте! У меня есть отличная идея: я стану воином-охотником, как вы.
Идо поморщился. Ее большие глаза так сверкали простодушной радостью, словно речь шла об уроках балета.
— Нет, никоим образом, — добродушно, но решительно произнес он. — Забудь об этом. Пожалуйста.
— Но мы можем стать командой! Мы уже команда. Мы же были вместе, когда…
— Ты ничего не знаешь об этом, — пытаясь сдержать нетерпение, произнес доктор. — Это грязная, опасная работа, которая оставляет шрамы не только на теле. Каждая отнятая жизнь — шрам на душе.
В темных глазах Алиты вспыхнул гнев.
— Почему вы никогда и ничего мне не позволяете?
Идо заморгал от удивления. Никогда и ничего? Похоже, среди любых катастроф и катаклизмов подросток остается подростком. М-да, отчего ты не позволяешь мне убивать безумных киборгов? К тому же, Алита в жизни доктора всего три дня. Утверждение про «никогда», мягко говоря, преувеличено.
— Я не разрешаю, и на этом закончим, — со всей родительской суровостью объявил Идо и снова попытался увести Алиту от столба.
Она вновь не пожелала идти.
— С какой стати вы принимаете это решение? — прошипела она.
Снова типично подростковое требование: пусть родители-тираны обоснуют, с какой стати командуют юным, но самостоятельным созданием. Какой-то грубиян прошел рядом и толкнул Идо, едва не повалив; задел и Алиту, но ее даже не покачнул. Она заметила это, выпятила подбородок и агрессивно посмотрела. Идо понял: она продемонстрировала свое физическое превосходство. Шансов удержать ее силой нет. А вот карманы стоит проверить. Прохожий вполне мог сунуть туда краденые чипы или схемы, чтобы забрать позднее. Преступный мир города крайне изобретателен. Об этом маленькая, несокрушимо стоящая девочка, конечно, не знала — как и о многом другом.
— Я сказал, закончим. И это не шутка, — буркнул Идо. — Ты помнишь, что у тебя уже трещины на ноге? Твое тело не для таких нагрузок!
— Так сделайте его крепче!
Ага, будто это проще простого и решит проблему.
— Когда дерусь, я не просто вспоминаю, кто я, а чувствую свою суть! Пусть и на пару мгновений.
— Алита, если это единственный способ, каким ты можешь вспомнить свое прошлое, лучше его не вспоминать, — сказал доктор, взял ее руки в свои и повернул ладонями вверх. — Я не хочу видеть кровь на этих руках.
Алиту чуть не трясло от негодования и злости. Девочка отдернула руки. Идо снова потянулся к ней, но она отвернулась и кинулась в ночь.
* * *Хьюго с Танджи и остальной компанией торчали у входа в «Кафе», болтая о предстоящей игре, — и тут зазвонил телефон на запястье Хьюго. Он увидел, что звонок от Алиты, и улыбнулся во весь рот. Танджи кисло посмотрел на друга: взбучку от девчонки-новичка забыть нелегко, особенно если над тобой постоянно из-за этого смеются.
Хьюго отошел в сторону, чтобы поговорить.
— Ты где? — спросила Алита.
— Я сейчас поеду к арене, смотреть сегодняшнюю игру, — ответил он.
Он был так рад слышать ее голос, что улыбнулся снова, и наблюдающий за ним Танджи скривился еще сильнее.
— Заедешь за мной?
Хьюго улыбнулся еще шире и вскочил на гиробайк.
— Скажи куда, и я уже там.
Глава 11
— …И он хочет, чтобы я была его идеальной маленькой девочкой! — кипятилась Алита.
Она шла за Хьюго по узкому туннелю к арене моторбола. С того момента, как они встретились, Алита непрерывно ругала Идо на чем свет стоит, изливала свою злость. Она и сама не представляла, сколько в ней накопилось злости за столь малое время.
Но понемногу Алита успокаивалась. Хьюго заверил ее, что она скоро забудет о своих обидах. Далекий приглушенный рев тысяч глоток обещал потрясающее зрелище. Скорее бы туда!
Хьюго вручил Алите ламинированную табличку на ленте. Он сам носил такую же.
— Надень. С ней нас пропустят куда угодно.
Расплывшись от удовольствия, услышав слово «нас», Алита повесила табличку на шею.
— Так по чьим правилам ты собираешься жить, по своим или по его? — спросил Хьюго.
Вопрос застиг девочку врасплох. Она думала, что Хьюго ее не слушает.
— А по чьим правилам живешь ты? — с искренним любопытством спросила она.
— Ни по чьим, — равнодушно ответил он.
У Алиты перехватило дух от восхищения. Какая смелость! Сколько силы и свободы в этих простых словах! Его никто не заставляет, никто не держит. И никто не может прикоснуться к нему, кроме нее, — потому, что у нее такой же пропуск, как у него, и Алита с Хьюго вместе.
Она с восторгом думала об этом, когда увидела впереди сурового крепкого парня в черной футболке с надписью «Охрана». Хьюго махнул табличкой перед его носом, Алита махнула своей. Пусть охранник знает, что они могут пройти куда угодно, что они не живут ни по чьим правилам!
— У меня есть небольшая команда, — рассказывал Хьюго, — и мы работаем только с качественными запчастями.
Ему приходилось говорить все громче, чтобы перекрыть вой толпы, который становился все ближе и оглушал.
— Малые расходы, большие доходы — только так.
Алита
