Безопасно.
Но очень скоро действие чая снова прошло, и когда она попросила еще, Эдалин ей отказала.
– Ты меня пугаешь, Софи, – прошептала она, убирая с ее лба прилипшие волосы. – Элвин считает, что обруч тебе не вредит – кроме раздражения на коже, но он уже работает над мазью. Но он что-то не увидел? Тебе плохо?
Софи натянула одеяло на голову.
– Злись, если хочешь, – произнес Грейди откуда-то сбоку. – То, что Совет с тобой сделал… просто немыслимо. Вчера я ушел с поста Эмиссара.
– Серьезно? – спросила Софи.
– Ага. Алден тоже был готов уйти, но мы решили, что стоит иметь кого-то внутри. Так что он пока остается. Но все может измениться.
Она стащила одеяло и открыла глаза, но тут же об этом пожалела, потому что в них ударил свет. Свернувшись в клубок, она задрожала от боли, а Грейди с Эдалин обняли ее изо всех сил.
– Мне так жаль, – прошептала Эдалин. – Если бы я только могла носить его вместо тебя…
– Я бы лучше заставил старейшин спрыгнуть со скалы.
Грейди говорил так мрачно, что Софи ему поверила. Именно этого она и пыталась избежать, соглашаясь носить ужасный обруч.
– Пожалуйста, – прошептала она, медленно поднимая тяжелую голову. – Пожалуйста, не делайте из-за меня ничего безумного. Я того не стою.
– Что? – спросил Грейди, а Эдалин вновь притянула ее к себе.
– Я того не стою, – повторила Софи, глубоко вздыхая, чтобы найти силы договорить. – Я… провалившийся эксперимент, вот и все. «Черный лебедь» зачем-то меня создал – не знаю зачем, но и не важно, потому что теперь я не смогу ничего сделать и все было напрасно. Уверена, спроси вы их, они бы ответили так же.
– Не важно, зачем «Черный лебедь» тебя создал, – ответила Эдалин. – Не важно, свалилась ли ты с неба или выплыла на пляж в яйце и вылупилась – ты все равно моя дочь и я всегда буду тебя любить. Несмотря ни на что.
Глаза Софи защипало от слез.
– И ты не хочешь от меня избавиться?
– Ты правда думаешь, что хочу? – спросила Эдалин.
Софи повесила голову, указывая на обруч.
– Кому в семье нужна ненормальная?
– Ненормальные тут только старейшины, решившие, что это допустимое наказание, – прорычал Грейди. – Но я обещаю, Софи, мы никогда не захотим прогнать тебя. Никогда.
– Но я постоянно порчу вам жизнь!
– Нет, ты вернула нам смысл жизни, – заверила Эдалин. – Ты сильная, красивая, прекрасная девочка, и ничто, – она провела по обручу пальцем, – этого не изменит. Ты все равно будешь нашей дочерью, и мы все равно будем любить тебя, потому что…
– Я напоминаю вам Джоли? – Слова обожгли язык, и Софи пожалела, что нельзя забрать их назад. Особенно заметив пораженные лица. – Забудьте. Не надо было…
– Надо, – возразил Грейди, стискивая ее плечи и не давая ей отвернуться. – Софи, я – мы – никогда не сравнивали тебя с Джоли. Да, иногда ты о ней напоминаешь. Но только потому, что мы очень, очень любим тебя. Именно тебя. Ты ведь это понимаешь?
Вместо ответа Софи шмыгнула носом.
Эдалин стерла с ее щеки слезы.
– Прошу тебя, Софи. Поверь. Нам нужна ты. Только ты, правда. И так будет всегда. Всегда.
Софи сглотнула всхлип, ощущая, как отпускает внутреннее напряжение, и прошептала:
– А знаете, кто нужен мне?
– Кто? – спросил Грейди.
– Мама с папой.
Последние слова она произнесла в качестве проверки, не зная, как воспримет их.
Но они подходили. Очень подходили.
Особенно когда Грейди с Эдалин шепнули:
– Для этого мы и рядом.
– Несмотря ни на что, – добавила Эдалин.
– Несмотря ни на что, – повторила Софи.
Она обняла их крепче, зная, что нужно сказать.
– Я люблю тебя, мама, – прошептала она. – Я люблю тебя, папа.
– И мы тебя любим, – ответили они ей вперемешку со всхлипами.
Софи не знала, сколько они просидели, обнимая друг друга, или сколько прошло времени с оглашения наказания. Но она наконец-то была готова встретить новый день.
И это было хорошо, потому что, помывшись, одевшись и медленно спустившись вниз, она увидела, что Грейди с Эдалин были не одни.
Ее ожидал Сандор.
А еще Фитц с Бианой.
И Киф.
Софи не пришлось спрашивать, зачем они пришли.
Она видела свитки в их руках.
Свитки, запечатанные символом лебедя.
Глава 60
Учитывая все недавние неприятности, Софи думала, что родители не дадут даже приблизиться к незаконным свиткам в руках Фитца, Кифа и Бианы. Вместо этого они оставили их в гостиной с маллоумелтом и пышноягодным соком, а сами пошли наверх. Конечно, они сказали Сандору за ними присматривать. Но в основном просто порадовались, что Софи занялась привычным делом.
А может, они просто понимали, что Софи все равно бесполезна и не сможет помочь…
И «Черный лебедь» явно думал так же. Они прислали Кифу записку через несколько часов после приговора Софи, попросили рассказать Фитцу с Бианой о его отце и ожидать нового плана. Заменили одного телепата другим, да еще и с эмфанистом в придачу.
Не расстраиваться было сложно.
Друзья сидели перед ней на диване и смотрели куда угодно, лишь бы не на лоб.
– Можете перестать притворяться, что не замечаете его, – пробормотала Софи.
Отчасти она скрыла обруч волосами, но ободок на лбу и большой бежевый камень между бровями спрятать было невозможно – разве что надеть на голову мешок. И она всерьез рассматривала этот вариант.
– Если честно, он красивый, – сказала Биана, тут же получив тычок от Фитца. – Что? Знаю, он ужасный. Но хотя бы не уродливый. Так было бы еще хуже, нет?
Софи почти захотелось улыбнуться.
Только Биана могла думать о том, насколько моден ограничитель способностей.
– Тебе больно? – через мгновение спросил Фитц.
– Ага, – ответил Киф, не успела Софи соврать. – Я отсюда чувствую. И должен сказать, Софи. Декс мне нравится. Но сейчас хочется напинать ему по мягкому месту.
– И мне, – согласился Фитц.
– Мне тоже, – добавил Сандор, стоящий у двери.
Софи вздохнула.
Она не хотела ненавидеть Декса. Но это было тяжело, учитывая, что даже просто разговор выпивал из нее все силы. Она уже спрятала кольцо, которое он ей подарил, на дно ящика стола и туда же положила плеер и все остальное, что он ей дал. И собиралась как можно скорее перекрасить Игги обратно в серый.
И все же виноват был не только Декс.
– Я тоже провинилась. Если бы я не попыталась прочесть мысли короля Димитара…
Она не смогла договорить. И не смогла посмотреть на Фитца, вспоминая, как он пытался ее предупредить.
– Ты не виновата, – заверил тот, склоняясь ближе к ней. – Старейшины – идиоты. И, если тебе станет легче… многие со мной согласны.
Софи фыркнула.
– Толпа ликовала.
– Кто-то ликовал, – признала Биана. – Но большинство просто пораженно молчали.
– Да вообще, даже мой отец сказал, что они неправы, – вклинился Киф. – Уж это о чем-то да говорит…
Его слова показались пощечиной, и Софи склонила голову, осознавая, что дулась из-за обруча, когда у Кифа рушился весь мир.
– Как
