– Не торопись, парень, – прошептал тот. – Ты кого с собой привел, Джим? – прокричал, не выходя наружу. – Не того ли живодера, что лошадок твоих порезал? С него станется.
Снова приникнув к ставням, Пэт увидела, как скривилось лицо Пекона: сам, похоже, не в восторге от выходки Джесси. Но выгоды не упустит.
– Не преувеличивай, Лью! – прокричал он в ответ. – Джес хороший парень. Просто немного не в себе после того, как твоя Пэтси от него сбежала.
– Ага, – подтвердил Кросс. – С тех пор не люблю шлюх.
Он потянул Рози за волосы, и девушка взвизгнула.
– От хороших парней девчонки не сбегают, – переглянувшись с Пэт, ответил Эммет Пекону. – Они, наоборот, за ними бегут. Моя дочка за Дэвидом убежала, твоя – за Бобби. Я тоже не рад был, но понял ведь. И ты…
– Пойму, да? – осклабился хозяин конской фермы. – Не припомнишь, сколько у твоего зятька в банке лежало? Немало, думаю. Еще бы ты не понял! А я единственную дочь голодранцу должен отдать?
Тэйт Тиролл шумно выдохнул и ободряюще улыбнулся обернувшейся к нему Пэт.
– Снова мой выход.
Что он задумал?
Ответ на этот вопрос откладывался.
Сначала по коже прошел холодок, а после в воздухе запахло… нет, не грозой – свежими зелеными яблоками…
И хлынула тьма.
Бурный поток, для кого-то похожий на порыв ветра, которым в секунду выдернуло из рук Джесси Кросса плачущую девушку. Отбросило на крыльцо. Выбило его самого из седла. Сорвало шляпы с голов Пекона и его приспешников. Выдрало оружие у тех, кто успел его поднять.
«Хватит! – мысленно взмолилась Пэт, до крови прикусив губу. – Пожалуйста, хватит»…
Ее не слышали.
Выйти на крыльцо?
Отец уже выбежал туда. Следом – Гилмор.
Втащили в дом Рози. Лицо в слезах, волосы растрепаны. Сбоку на юбке поверх мелких голубеньких цветочков расцветает алая роза…
Ураган не унимался.
Нужно было остановить его, пока не поздно. Пока никто всерьез не пострадал. Из людей. С лошадьми точно ничего не случится. Их она любит так же сильно, как Малыш Бобби, с ошалевшим непонимающим взглядом замерший в проходе…
– Бекка? – одними губами спросил Тэйт, выросший вдруг между Пэт и распахнутой магическим ветром дверью.
Не было времени объяснять, насколько все серьезно и чем чревата такая «помощь». Специальные комиссии, закрытые клиники, сдерживающие амулеты и химические блокаторы – многолетние страхи превратятся в реальность, если вдруг…
– Она знает язык гоблинов?
Пэт кивнула.
Тэйт толкнул ее в руки подоспевшему отцу и, пока она пыталась освободиться из родительских объятий, вышел наружу.
Кажется, выставил щит. Надеется, это поможет? Зря.
В других обстоятельствах Патрисия задрала бы нос от гордости… Совсем в других… Если бы ее дочери было лет на десять больше и в кармане у нее лежал диплом и неограниченная лицензия…
– Ты не говорила. – В приглушенном голосе отца слышалось понимание и сочувствие.
– Не говорила, – вздохнула она в ответ и тут же умолкла, прислушиваясь к зазвучавшей с крыльца гортанной речи.
Оказывается, не только дорогу спросить может.
Маленькая шаманка… благодарность за помощь… успокой бурю… вернись в дом и…
– Угу, – криво усмехнулась Пэт в ответ на недоумевающий взгляд отца, как и она, переводившего про себя слова алхимика. – Он велел ей запереться на большого кота.
Все-таки переоценила она языковые способности мистера Тиролла.
Но главное – Бекка услышала и поняла. И поверила ему, что странно. Впрочем, этот славный парень с первого дня втерся к ней в доверие, хоть ничего для этого не предпринимал.
Маленькая шаманка успокоила бурю. А что до кота – то оговорка лишь кстати. Если кто-то из тех, на улице, понимает наречие гоблинов, он подумает, что заезжий маг нес околесицу, дабы нагнать еще больше страху. А не понимают – примут его рычащую речь за часть творимой волшбы. Конечно же им, Тэйтом, творимой.
«Спасибо», – безмолвно прошептала Пэт.
– Что ты творишь, Тиролл? – прокряхтел на улице Пекон.
– Показал вам, что на любую силу найдется еще большая.
Дверь оставалась открытой, и, не выходя наружу, Пэт встала позади Тэйта. После устроенного Беккой он, безоружный и спокойный, все равно внушал столпившимся перед ним людям такой страх, что они даже сбежать боялись.
Пэт оценила урон. Хвала богам, ничего непоправимого. Несколько расквашенных физиономий. Может быть, парочка сломанных ребер. Вряд ли пострадавшие заявят о произволе магов.
– Теперь продолжим, – проговорил алхимик ледяным тоном, словно привык раздавать приказы. – Вы говорили, что вас не устраивает материальное положение будущего зятя, мистер Пекон?
Любопытно, у кого он скопировал эту властную манеру? Так спросил, словно статус «будущий зять» за Бобби утвержден официально. Пэт в очередной раз убедилась, что вчера Шутник сделал свой выбор не случайно: талантливые лицедеи издревле находились под покровительством Эллои.
Впрочем, Патрисия думала об этом постольку-поскольку. Волновал сейчас не Тиролл, не Бобби. Даже не Рози, которую отец уже осматривал прямо на полу. Джесси, сволочь, проткнул девчонке бедро ножом, но это не страшно – доктор Эммет знает свое дело. А Бекка сейчас одна. И большого кота у нее нет…
– Если бы ваш подручный не отвлек нас, решив поиздеваться над ни в чем не повинной девушкой, – продолжал Тэйт, – вы бы уже знали, что Бобби не настолько беден. Он не один год копил на участок. И скопил бы побольше, если бы кое-кто оплачивал его труд, как он того заслуживал. Вы же сами нахваливали мне его, мистер Пекон. Говорили, что таких работников еще поискать. Считаете, хозяином он будет хуже? Или управляющим на первых порах?
Пекон хмурился, но молчал. Ждал продолжения рассказа о неведомых ему богатствах Малыша. Тэйт это понял.
– Вам сразу сказали, что Бобби был всю ночь у Фло. Могу подтвердить это, потому что всю ночь играл с ним в карты. – Алхимик незаметно вернулся к привычной для него манере говорить. – И проиграл, к моему большому сожалению. Глупо вышло, перебрал после вчерашнего… Вы же слышали, что было вчера в горах? Бобби – добрый малый, хотел поутру вернуть мне расписку, и я, честно сказать, отказываться не собирался… Но после того, что вы тут устроили, подумал, что ему эти деньги нужнее. Для меня они все равно случайные. Наследство в прошлом месяце получил от тетки, о которой знать не знал…
Ложь звучала настолько неправдоподобно, что только последний дурак в нее поверил бы. Джим Пекон не был дураком. Но он услышал волшебные слова «наследство» и «расписка» и, судя по изменившемуся выражению лица, решил поверить в подобную превратность судьбы.
– И много мой зятек выиграл?
– Ну… – Тэйт почесал макушку. – Бобби, сколько там?
Малыша никто уже не останавливал, и он вышел на крыльцо.
– Бумажка у тебя в кармане, – подсказал алхимик.
Здоровяк вытащил листок, развернул… Да уж, некоторые сцены лучше репетировать заранее.
Сколько же там? Пэт вспомнила, как писалась эта расписка: цифры черкались, менялись наверняка на большие, и в итоге получилось…
– Тысяча, – хрипло проговорил Бобби.
Пекон, ожидавший услышать сумму как минимум вдвое меньше, закашлялся.
На Пэт она такого эффекта не произвела. Немало, да, хватит на небольшой участок с домом и покупку какой-никакой скотины, но… плаксивый шепот Рози отвлекал от вычислений.
– Я хотела из-за угла только
