Косметичку он бросил в сумку, а сумку жестом бывалого моряка закинул себе на плечо.
– Джеймс, – сказал он, делая шаг к окну, – сейчас я отсюда сигану, с подоконника.
Секунда, и он уже стоял под окном в полуметровой канаве, глинистое дно которой было усыпано древесной корой (даже ров в «Соснах» был ухоженным). Ногу царапнул какой-то колючий кустик – терновник, что ли.
– Увидимся на воле, – приподняв голову, сказал Лео другу.
– Ступай с богом, – напутствовал из окна голос Джеймса Дина.
Жилое крыло Лео стал огибать по ландшафтной зоне. Прежде чем добраться до парковки, пришлось полавировать вправо и влево, вверх и вниз вначале по усыпанному корой внутреннему кольцу, затем по окружающей поросли. Девушка, как и обещала, дожидалась в «Тойоте». Лео кинулся к ней, целясь нырнуть на пассажирское сиденье. Но ручка не поддалась. Лео постучал в окошко, и девушка обернулась – красавица, слов нет; глаза полны стремления.
Было слышно, как сработала разблокировка дверей, но Лео был настолько нетерпелив, что дернул ручку еще раз, прежде чем двери отомкнулись. Между тем на крыльце корпуса появился Луковица и поглядел в его сторону. Лео, чтобы не быть замеченным, резко сел на корточки. В эту секунду девушка открыла дверцу изнутри и припечатала ею Лео по башке.
– Ой, – вякнул он.
– Эй? – окликнула девушка. – Вы там где?
Лео нырнул в кабину и шлепнулся на сиденье – сгорбленно, как подросток, не желающий быть увиденным в обществе своей мамаши.
– Что вы такое делаете? – удивилась девушка.
– Там снаружи от корпуса к нам не идет человек? – спросил Лео.
– Что за человек?
– Голова на луковицу похожа.
– Вообще-то да, идет.
– Тогда отъезжаем, быстрее.
– А кто это? – спросила она.
– Срочно, трогай.
– Вам разве можно отсюда выезжать?
– Эта дурка не закрытого типа. Давай-давай-давай…
Она и дала – по газам, задним ходом. Человек из корпуса ускорил шаг, но машина почему-то не трогалась с места. До девушки только сейчас дошло, что рычаг на «нейтрале», а потому мотор взревывает вхолостую. Луковица с шага перешел на трусцу.
– Тьфу блин, – ругнулась девушка вслух.
Мотор взревел так, что машинка дернулась, и они вылетели на подъездную дорогу, попутно подпрыгнув на «спящем полицейском». Лео разогнулся и впился взглядом в зеркало, глядя, как в нем отдаляются строения «Сосен».
– А что это там, впереди? – внезапно встревоженным голосом спросила девушка.
Лео посмотрел. Со следующим «полицейским» что-то явно происходило. Из него выдвигалось что-то похожее на зубья грабель. Или механическую челюсть. Девушка дала по тормозам, остановив машину всего в метре от этих ощеренных зубов.
– Вы же сказали, что это учреждение не закрытого типа?
– Это я так считал, – ответил Лео, – до сих пор.
В зеркале заднего вида показался Луковица, жмущий во весь опор на сигвее. Вот он уже переехал ландшафтный пригорок.
Девушка проворно сдала назад, выискивая место для прорыва в глубоких скосах дорожных обочин. Наметив одно, после секундного замешательства она резко свернула с дороги. Задача состояла в том, чтобы объехать блоки, крепящие внизу дорожное полотно на манер бетонных заграждений. Но когда машина съехала, стало заметно, что кактусы в горшках рядом с проезжей частью расположены так, чтобы воспрепятствовать проезду понизу. Девушке приходилось, закладывая горнолыжные виражи, пробираться мимо препятствий на замедленной скорости. Ехали едва ли не впритирку, и было видно, что те цветочные горшки имеют вид железобетонных тумб. Между тем сигвей неуклонно приближался.
Двухдверке все-таки удалось протиснуться между тумбами, и обратно на дорогу машина взъехала уже по другую сторону челюстей. Остаток пути по подъездке «Тойота» пронеслась на скорости и, перемахнув железнодорожный переезд, оставила границы «Сосен» позади.
В город они въехали с юга по I-5 – с ветерком по верхнему настилу Маркуам-бридж, нисходящему на том берегу головокружительной глиссадой. Вдали ясно виднелась вершина Маунт-Худ, четкая и многогранная, как обычно бывают горы на пивных этикетках. В салоне машины жарко пахло обшивкой сиденья – новой, на бензоловой основе. Лео опустил стекло. Озорной встречный ветер мгновенно взъерошил волосы, с приятным покалыванием остужая вспотевший лоб.
В памяти вдруг воскресла картина из детства: гонка по магистрали Генри Гудзона на заднем сиденье папиного «Вольво». Был жаркий летний вечер, а под массивной аркой моста Джорджа Вашингтона встречно от сланцевых стен несся местный сирокко. Над темными в сумраке лиственными кронами Риверсайд-парка жаркий городской воздух сливался с более прохладным воздухом от реки, с примесью доминиканских барбекю и насыщенным духом ильмов.
С возвращением в реальность Лео попытался как-то упорядочить свой ум. Первым делом надо убедиться, что эта девушка не галлюцинация. Если да, то имеет смысл наложить на себя руки (об этом он с собой условился). Хотя стоп. Взять, допустим, этот мир, который он вообразил: здесь кипит своя жизнь. Подняло голову зло, и к нему, к Лео, обратились за помощью. Почему для этого противостояния выбрали именно его? И устроят ли в «Соснах» за ним погоню?
Скользя по бетонным каналам фривея, как бревно в лесосплаве, «Тойота» свернула в русло улицы автосалонов, где пестрела реклама машин и дилерских контор. Мимо проплыло здание больницы и предназначенный на снос хлебозавод. Заброшенное, со слепыми окнами строение угрюмо молчало, а рядом на огороженной территории динозаврами замерли экскаваторы и бетоноломы.
– Я вам, извините, не представилась, – сказала девушка на красном свете светофора (кстати, первого по счету). – Меня зовут Лола Монтес.
Странно как-то. На латинку она не похожа, а между именем и фамилией делает паузу.
– Лео Крэйн, – представился и Лео. – Здесь лучше перестроиться в левый ряд. – Так, а как бы на его месте сейчас повел себя вменяемый человек? – Отвезите меня домой, я заварю нам кофе, и заодно поговорим.
Однако на подъезде к дому стало видно, что там кто-то маячит на крыльце, поэтому команду «стоп» он Лоле не дал. Выждав с квартал, Лео попросил ее прижать машину к бордюру, а сам подрегулировал боковое зеркало, чтобы в нем отражался порог.
– Что-то случилось? – спросила Лола.
– Там сзади как раз мой дом. Только почтальон что-то не спешит уходить.
Лола приспособила свое зеркало, и они оба молча понаблюдали.
– Это ваш всегдашний почтальон?
– У меня их несколько. График, видимо, скользящий. Иногда приходит спортивного вида смуглянка. Иногда сикх[70] – классический, при бороде, в этой своей чалме и накидке. Уж не знаю, как на это реагирует его почтовое начальство. Иногда является молодой лоботряс в майке «Slayer». А вот этого я что-то не припомню.
Они молча наблюдали, как почтальон сошел с крыльца, подошел к припаркованному через дорогу почтовому минивэну и открыл заднюю дверцу. На первый взгляд он сортировал там всякие пакеты и бандероли, сверял штрих-коды, как иной раз делают курьеры посреди маршрута. А затем этот парень сел на водительское сиденье, но мотора не завел, а достал упаковку с сэндвичем и взялся за еду.
«Ну а что, – подумал Лео, – обед
