Рать удалось собрать, когда уже пали Моровск, Чернигов и началась осада Новгорода-Северского. Командование ею сперва было поручено бездарному воеводе, князю Дмитрию Ивановичу Шуйскому. Но Годунов быстро понял свою ошибку и заменил его князем Федором Михайловичем Мстиславским.
18 декабря войско вышло на берег Десны и оказалось в шести верстах от лагеря Отрепьева. Передовые дозоры заметили это и сообщили царевичу. Он не ожидал этого. Мнишек тут же предложил ему отойти в Путивль, за каменные стены. Григорий обвинил его в трусости и выслал к противнику разведывательные отряды казаков. Они добрались до русской рати, были встречены огнем из пищалей, ответили тем же и чуть отошли на позиции наблюдения.
Два дня не происходило ничего. На третий царские отряды в свою очередь пошли на разведку и были встречены польскими гусарами. После непродолжительной стычки отряды разошлись.
Отрепьев не понимал, почему царское войско не атакует его лагерь. Ситуацию прояснил перебежчик, заявивший, что воевода, князь Мстиславский ожидает решения дела без боя, надеется, что самозванец отведет войска, когда убедится в значительном численном превосходстве царской рати.
В глубине души и Отрепьев надеялся на бескровную развязку, на то, что ратники Годунова поднимут бунт и перейдут на его сторону. Но это ожидание не оправдалось ни с той, ни с другой стороны.
21 декабря Отрепьев решился на атаку войска Мстиславского. Польская конница пошла на отряды, которыми командовали князья Дмитрий Шуйский и Михаил Кашин. Она прорвалась к центру русского строя. Воевода Мстиславский был ранен и едва не взят в плен. Но Отрепьев допустил ошибку, не поддержал наступление польской конницы общим ударом. Тут в бой вступили семьсот всадников немецких наемников, верных Годунову. Они сдержали прорыв поляков.
Из Новгорода-Северского на помощь Мстиславскому вышел Басманов, дабы ударить в тыл армии Отрепьева. Но Дмитрий Шуйский, заменивший раненого Мстиславского, струсил и приказал войскам отступать. Басманов вынужден был возвратиться в крепость.
22-го числа к Отрепьеву подошли четыре тысячи запорожских казаков. Рать Годунова отошла к Стародубу, куда должны были прийти подкрепления из Брянска.
Отрепьев был недоволен, корил себя:
– Вчера я должен был ввести в бой основные силы. Ведь тогда мы наголову разбили бы московскую рать.
– Не думай об этом, – сказал Мнишек. – Ты одержал победу. Царская рать подалась к Стародубу, Басманов закрылся в Новгороде-Северском.
Тут стражник доложил, что царевича и воеводу желают видеть польские ротмистры.
В шатер вошли Габрис Лешко, Донат Козур и Колек Бобрачик.
Отрепьев отобразил крайнюю любезность, хотя понимал, что ничего хорошего ждать не приходится.
– Очень рад видеть вас, витязи. Что за дело привело вас ко мне?
Лешко взглянул на него и проговорил:
– Ваше высочество, в Польше при найме нас в вашу армию одним из обязательных условий являлось то, что мы не должны воевать с Россией, если ее народ будет стоять за царя Годунова.
– Но народ стоит за меня, господа ротмистры.
– В случае с Новгородом-Северским мы видим иное.
– Это только одна крепость. Не будь здесь посланников Годунова, она сдалась бы, как гарнизоны в Моровске, Чернигове, Путивле и десятке других городов. Простой народ ненавидит Годунова, стоит за меня.
– Нет, ваше высочество. Мы не считаем возможным находиться в вашем войске и возвращаемся на родину.
– Получили деньги и до дому, так? Делайте, что хотите. Вы еще пожалеете об этом.
– Позвольте откланяться, ваше высочество.
– Проваливайте, поганцы! Чтобы духа вашего тут не было.
Ротмистры вышли из шатра. Вскоре три сотни польских гусар покинули лагерь.
– Вот тебе и штурм, царевич. Боюсь, это было начало распада наемного войска, – сказал Мнишек и тяжело вздохнул.
Успех в сражении с войском князя Мстиславского общую обстановку сильно не изменил. Осада Новгорода-Северского продолжалась. Она раздражала, утомляла, а главное, не приносила результатов. Крепость стояла, даже получив серьезный урон.
Царские войска отошли недалеко, к Стародубу. Это всего девяносто верст. Воевода уже наверняка выслал в Москву гонцов с просьбой о помощи. Она придет. Бориска понял, какая опасность нависла над ним. Так что войска он пришлет.
Да еще подойдет срок платить наемникам. Остатка казны, доставленной из Путивля, на это не хватит.
Так оно и вышло. 1 января 1605 года в лагере вспыхнул бунт. Наемники ограбили обозы и ушли. Поляков у самозванца почти не осталось.
Обстановка на этой войне менялась ежедневно. Еще в начале декабря в Комарицкой волости на Брянщине народ поднял бунт. Оттуда прибыли ратники, привезшие плененных воевод, и крестьяне, пожелавшие вступить в войско Григория. Ушли наемники, пришли запорожцы немалым числом.
Военный совет не имел единого мнения. Кто-то стоял на том, чтобы продолжить осаду Новгорода-Северского и готовиться к сражению с московской ратью. Другие предлагали штурм крепости и наступление на Стародуб. Третьи говорили, что надо отойти в Путивль и закрыться там за каменными стенами.
Отрепьев оставил решение за собой, обещал объявить его на следующий день и прошел в свой шатер. Там он увидел Мнишека, собирающего вещи.
– А это что еще за дела? – спросил Григорий.
– Еду в Польшу.
– Вот как? Бежишь вслед за своей наемной ратью? Тебе тоже денег не заплатили?
– Надо ехать, царевич, иначе нельзя.
– Да? А может, голову тебе отрубить за то, что довел войско до распада?
– Ты ничего не понял. Я как раз за деньгами и еду. В Польше я быстро соберу их, налажу бесперебойную поставку средств, найму новых людей.
– Когда вернешься?
– А есть ли в этом смысл? Что тебе от моего присутствия здесь? В Польше я принесу тебе куда больше пользы.
Отрепьев задумался. В принципе, от Мнишека в войсках действительно толку мало. А в Польше он, глядишь, и вправду пригодится.
– Хорошо, – согласился он. – Езжай, но помни, что Москву я возьму без тебя и твоих наемников. У меня сейчас сила немалая. Надо только в кулак ее собрать. Я это сделаю, стану царем, пан Мнишек. Марина будет моей женой, даже если мне придется силой забрать ее у тебя. Не прогадай, магнат.
С отъездом Мнишека Отрепьев вновь собрал военный совет и объявил свое решение. Он сказал, что осада Новгорода-Северского будет снята. Войско пойдет в глубину России, в Севск Комарицкой волости, укрепится там и будет готовиться к решительным наступательным действиям.
Его доводы убедили войсковых начальников. Они знали, что в восставшей волости рать могла пополниться большим числом местных жителей. Вместо Мнишека воеводой был избран полковник Адам Дворжицкий, который с небольшим числом наемников остался при царевиче.
Войско Отрепьева через неделю без боя заняло Севск. Туда же повел царские войска Василий Шуйский, назначенный Годуновым вместо раненого Мстиславского. Главные события этой эпопеи были еще впереди.
Глава 18
В Севске Отрепьев не задержался.
