– Имея такую рать, я с ходу атаковал бы этот вот острожек.
– Тут леса, река, какая-никакая крепость. Опять-таки пушек у нас всего на одну меньше, чем у Мстиславского.
– Пустое! Стремительная атака на лагерь при таком численном перевесе была бы успешной. Я поступил бы именно так. Не понимаю, почему этого не делают Борискины воеводы.
С утра Отрепьев собрал военный совет, на который были приглашены начальники от сотников и выше.
Он доложил им обстановку, потом проговорил:
– Зачем московские князья выбрали для стоянки село Добрыничи? Для того, думаю, чтобы дождаться, когда мы снимемся отсюда и двинемся к Севску, избегая неравного сражения. При нашем отходе князь Мстиславский получит еще большее преимущество, ударит нам в спину, лишит обозов и пушек, не даст развернуться для обороны. Значит, отходить нам никак нельзя.
– А что изменится, если мы тут стоять будем, царевич? – подал голос атаман Дугайло. – Неужто московские князья откажутся от войны с нами? Имея такое количество ратников, они обложат лес и придавят нас у этого острожка.
– Верно говоришь, Петро.
Атаман гордо поднял голову. Мол, смотрите все, великий князь со мной по-свойски общается, по имени называет!
– Встав в Добрыничах, Мстиславский с Шуйским долго ждать не будут, – продолжал Григорий. – Через два дня они поймут, что мы не собираемся отходить, и начнут наступление. Перед этим мы будем окружены. Таков их расчет. Он привел бы к гибели нашего войска. Но ни Мстиславский, ни Шуйский не ожидают, что мы сами пойдем в наступление.
В комнате послышался ропот.
– Что, паны атаманы, сотники да ротмистры, неожиданное предложение? Да, я это понимаю. Но вы учтите, что даже если мы не разобьем все московское войско, то нанесем ему значительный урон. Это может заставить Мстиславского и Шуйского вновь уйти в Стародуб. На худой конец мы прорвемся через вражьи ряды и пойдем уже не туда, куда хотели нас загнать московские князья. У меня есть соображения насчет наших действий против московских войск у Добрыничей. Сейчас я доведу их до вашего сведения.
Доклад Отрепьева длился около получаса. Он подробно разбирал разные варианты развития событий. На словах все складывалось очень даже неплохо.
– Итак, панове, если мы атакуем противника первыми, то это уже даст нам преимущество. Князь Мстиславский не ждет ничего подобного. С Божьей помощью мы добьемся успеха. – Участники совещания одобрили план царевича и разошлись.
– Ты ведь выслал разъезды, Ян? Что они докладывают?
– Пока все тихо.
– Ты уверен в том, что они видят все подходы к острожку?
– Да.
– А к Добрыничам людей отправил?
– Отобрал пяток мужиков из деревни Вяты. Они тут охотой промышляют, знают все лесные тропки. Среди них отец и сын, мальчишка еще. Я был против, но мужик настоял.
– Сколько лет ему?
– Тринадцать, великий князь.
– Уже взрослый, можно сказать. И потом, кто обратит на него внимание? Отец за ним присмотрит, не даст совершить глупость.
– Дай-то Господь, великий князь. Они ушли до восхода солнца, сейчас уже смотрят за Добрыничами. Донесения к нам будут поступать с мальчишкой.
– Ну что ж, будем ждать.
Утром 20 января 1605 года Отрепьева разбудил Бучинский. На улице было еще темно.
– Чего тебе, Ян?
– Великий князь, извиняй, мальчишка от Добрыничей прибыл. Петюня Афанасьев.
Григорий тут же поднялся, быстро оделся и приказал:
– Давай его сюда!
Бучинский вышел и тут же вернулся с парнишкой, которому на вид можно было дать и все шестнадцать лет. Он был крепко сложен, высок ростом.
Мальчишка поклонился в пояс:
– Долгих лет тебе, великий князь.
– Тебе тоже, Петюня. Снимай тулуп и шапку, садись на лавку и рассказывай.
Петюня уселся и заговорил:
– Отец велел передать, что недавно к Добрыничам вышло московское войско. Ратников много, среди них пешие и конные стрельцы, иноземцы и татары. Теперь они разбивают лагерь вокруг села.
– Так, значит, много ратников?
– Очень много, великий князь. Отец сказал, считать будут, потом передадут, сколько именно.
– А пушки видел?
– Нет. Покуда из леса смотрел за селом и округой, их еще не было. Водицы бы попить?..
Григорий указал на бадью с ковшом на лавке у двери.
– Так вот она, пей, сколько влезет. А перекусить не желаешь? Казаки что-нибудь найдут.
– Нет, благодарствую. У нас в лесу еда есть. Из дома хлеба взяли, солонины.
– Ну, как хочешь.
– Отцу-то что передать?
– Пусть считает ратников, насколько это удастся, посмотрит, где встанут пушки и иноземцы.
– Понял.
– Да ты воды-то попей.
Парнишка подошел к скамье, зачерпнул ковшом из бадьи воду, выпил неторопливо, с достоинством, утер губы, повернулся к Отрепьеву.
– А теперь дозволь удалиться.
– Погоди. – Отрепьев достал из мошны несколько монет. – Возьми. Это тебе за верную службу.
Глаза мальчонки заблестели.
– Благодарствую, великий князь, слыхал про твою щедрость, теперь увидел ее. Отдам отцу, он разделит на всех.
– Это тебе, Петюня. Мужиков я отдельно награжу.
– Еще более благодарю. У меня никогда не было своих денег.
– Теперь будут. А возьмем Москву, жить будете достойно, в достатке, без грабежей и поборов.
Парню бы радоваться, но он вдруг сник.
– Ты что, Петюня? – спросил Отрепьев.
– Жаль, матушка с сестрицей не дожили до этих дней.
– Сожалею, Петя. От чего померли?
– От голода.
– Да, голод многих погубил. А вина в том лежит на царе Борисе. Теперь ступай. Путь у тебя далекий и непростой.
После завтрака Отрепьев вновь созвал военный совет, на котором было окончательно решено вечером идти на Добрыничи. Военные начальники разошлись по своим отрядам и сотням.
Григорий приказал полковнику Дворжицкому задержаться и сказал:
– Я иду с твоим отрядом, пан гетман.
– Надо ли, ваше высочество? – озадачился полковник. – Ваше место здесь, в ставке.
– Наследник престола должен быть со своим войском, – ответил Отрепьев. – А пойду именно с тобой, чтобы показать казакам, с которыми у твоих гусар достаточно непростые отношения, что все воины для меня равны.
– Но это опасно, ваше высочество.
– Вся моя жизнь была опасной. Но ничего, Бог сберег. Коли за справедливое дело стоим, то сохранит и далее.
– Отчаянный из вас монарх получится, ваше высочество, – с улыбкой проговорил Дворжицкий. – Король наш при всем желании шляхты не решится воевать с вами.
– А зачем нам воевать, пан полковник? Мы можем договориться по-хорошему. Надеюсь не только поладить с королем и шляхтой, среди которой у меня и сейчас много товарищей, но и склонить их к совместной борьбе против Крыма!
– Как далеко вы смотрите, ваше высочество. Нам бы этот бой выиграть.
– Мы должны это сделать. Готовь своих славных гусар. Не смею больше задерживать.
Дворжицкий ушел.
– Как же так, великий князь? Неужели ты пойдешь с поляками? – воскликнул Бучинский.
– И что?
– А моя сотня? Она должна охранять тебя.
– Твоя сотня, Ян, должна сражаться наравне со всеми. Поэтому она с запорожцами атамана Дугайло пойдет следом за нами.
– Да, великий князь, не скажу, что с охотой, но подчиняюсь.
– Вот и хорошо.
Тут стражник доложил, что от разведчиков
