– Что? – Рэм перестал шелестеть салатом, который скармливал черепахе, и повернулся к Уле.
– Солнце. Светит. Не помню, когда в последний раз оно было таким ярким. Даже летом в дымке постоянно… а тут. – Уля сбилась и облизнула пересохшие губы. – Посмотри сам: воздух совсем прозрачный и деревья эти… Без листвы.
Рэм осторожно положил остатки зелени на камешки, погладил Ипкинса по панцирю и шагнул к окну.
– И правда…. Красиво, – выдохнул он рядом. – Сегодня же суббота, да?
Уля молча кивнула.
– Хочешь, прогуляемся?
– Что? – Это предложение, как и вчерашнее, с выпивкой, было из другой, давно прошедшей жизни, поэтому сбивало с толку. – Ты хочешь что-то мне показать, да?
– И да, и нет. – Рэм тряхнул головой. – Просто давай погуляем. У меня есть одно место… Там здорово, тебе понравится. Только оденься потеплее.
Уля замерла, вглядываясь в мир за окном. Ей определенно хотелось туда, так что она подышала на стекло, стерла запотевшее пятнышко рукавом свитера и решилась.
– Хорошо. Пять минут. Переоденусь и вернусь. Пойдем смотреть твое здоровское место, – сказала она, чувствуя, как начинает суетиться, и злясь на себя за это.
Уже в дверях Рэм поймал ее за локоть. На мгновение Уле показалось, что он хочет обнять ее, она подалась вперед, сама не понимая, что делает, но Рэм то ли не оценил порыва, то ли сделал вид, что ничего не заметил.
– Только у меня условие, хорошо?
Ульяна замерла, надеясь, что горячие пятна на щеках бывают не так уж и видны в солнечном свете.
– Давай сегодня никакой полыни. – Янтарные глаза Рэма смотрели напряженно и строго. – Ни слова об этом всем. Просто погуляем, договорились? – Он еще сильнее сжал пальцами Улин локоть.
– Мы-то договорились, но обычно полынь не спрашивает нашего мнения. – Ульяна попыталась улыбнуться. – Но попробуем. Я не против провести день… Как нормальный человек.
Рэм удовлетворенно кивнул и распахнул дверь.
– Пять минут, ты обещала.
* * *Куда они едут, Рэм так и не сказал. Спустя два часа и одну пересадку на продуваемой всеми ветрами станции они вышли из душного вагона. Уля тихонько ахнула, оборачиваясь еще одним витком колючего шарфа.
Прямо за платформой начинался лес. Голые деревья тянулись к небу – черные полосы на голубом безмятежном фоне. Воздух пряно пах лесной сыростью, травой и листьями, которые совсем уже истончились, упав к подножью стволов, чтобы весной ими питалась новая жизнь, проснувшаяся после снегов и мороза. Ветер играл в кронах, свистел там, подбрасывая веточки и унося их за собой. Если бы не солнце – то самое, что слепило Улю через окно электрички, – лес казался бы мрачным, пугающим в своем умирании. Но лучи пронзали его, прогоняя призраков ушедшего лета, делая воздух звонким и сочным, как хрустящее зимнее яблоко.
Уля осторожно вдохнула плотный дух близкого леса. С начала своих мытарств она избегала любую природу, отчего-то уверенная, что там полынь возымеет над ней большую власть. Но в воздухе не было мертвенной горечи. Была лишь бодрящая сила. Из года в год этот лес умирал, чтобы по весне восстать из собственного праха. Чем не победа над полынью? И почему бы не вдыхать осень, как вакцину бессмертия, позволяя ей пропитать истерзанное страхами нутро?
Уля зажмурилась. Сделала еще один вдох, чувствуя, как вскипают в горле непрошеные слезы. Рэм опустил ей на плечо руку, словно догадываясь, о чем она думает.
– Хорошо, правда? – шепнул он. – Ну, пойдем. Нас ждут. – Его телефон чуть слышно пиликнул. – Да, Варька уже чай поставила.
И потянул Улю вниз по расшатанной лестнице – никаких турникетов в такой глухомани, конечно, не было.
– Варька? – еле поспевая за ним, переспросила Ульяна. – Мы что, в гости идем? Я думала, просто в лес…
– Будет тебе лес. – Кажется, Рэм улыбался. – Но идем мы к старой знакомой, она тебе понравится.
– Так, стоп. – Уля решительно высвободила руку и встала. – Сначала объясни толком, где мы. И зачем.
– Вот черт, а! – И сам себя поправил: – Да-да, помню, не чертить.
– Рассказывай. Иначе я поеду домой. – Улыбка мешала быть грозной, но Ульяна пыталась.
– Ладно, прицепилась, как пиявка… – Рэм тоже остановился. – Мы познакомились с Варей, когда я жил в Клину… Ну, я рассказывал вчера. – Он помедлил. – В общем, у нее здесь питомник небольшой. По выходным приглашают волонтеров погулять с собаками. Когда есть возможность, я приезжаю. Вот, тебя привез. Будем гулять. Согласна?
И протянул руку ладонью вверх. Уля громко хлопнула по ней ладошкой.
– Пошли. Собаки сами себя не выгуляют.
Тропинка, чуть заметная среди подгнившей листвы, долго петляла между деревьями, пока лес вдруг не расступился, оголяя широкую поляну, похожую скорее на проплешину. На другом ее конце примостился небольшой домик, старый, но ухоженный. Это было видно издалека. И то, как аккуратно утоптаны к нему дорожки, и стены, выкрашенные в насыщенный голубой, и ладное крылечко с широкими ступенями, на которых так приятно, наверное, сидеть летним вечером. Сбоку от дома тянулась сетчатая ограда, за ней виднелся ряд приземистых будок.
– Там вольеры. – Рэм махнул рукой. – У Варьки обычно не больше десяти-пятнадцати собак.
– Им ищут хозяев?
– Ну да, сайт, группы в соцсетях. Пойдем. – И зашагал по хлюпающей тропинке к дому. – Волонтеры уже разбежались выгуливать, видишь, нет никого. А мы пока чаю попьем. Замерзла?
Уля помотала головой. Ей было тепло и спокойно – почти так же, как утром, когда она балансировала на грани сознания. Только теперь все происходило на самом деле. Солнце, бьющее в глаза, запах осеннего леса, которым просто невозможно было напиться, как свежей водой из родника, а теперь и голубенький домик на краю поляны. Почти не верилось, что это все могло существовать в одном мире с темными коридорами и кукольным лицом Зинаиды.
Горечь страха было поднялась к горлу, но Ульяна прогнала ее, почти не прилагая усилий.
«Ни слова о смерти, – напомнила она себе. – Мы же договорились».
Когда они подошли к крыльцу, за опушкой уже можно было различить счастливый собачий лай, – где-то там бродили волонтеры, даря свою заботу ничейным псам. Уля было направилась в ту сторону, но дверь дома распахнулась и на крыльцо вышла хозяйка.
Она была полноватой русой девушкой с глазами невероятной красоты. Казалось, что весь мир умещается в них, как в двух бездонных озерах, наполненных серо-зеленой водой. Уля тут же потупилась: меньше всего ей хотелось бы сейчас разглядеть полынь в подруге Рэма. Потому она пропустила момент, когда Варя всплеснула руками, подскочила к парню и крепко обняла его, восторженно воркуя:
– Боже мой, Ромка, ну разве можно так пропадать? Сколько тебя не было? Месяц? Ужас какой! – Она чуть отстранилась, внимательно посмотрела на Рэма и
