Жилистая рука Хаббарда легла последней. Мэтью увидел, как большой палец Эндрю сдвинулся сверху вниз, потом справа налево. Бывший священник благословлял их странный договор. «Ну и пестрая компания подобралась», – подумал Мэтью. Трое вампиров, связанных кровными узами, четвертый – узами верности. Пятый – вообще не вампир – присоединился без каких-нибудь явных оснований; просто потому, что был хорошим человеком.
Оставалось надеяться, что все вместе они помогут Джеку исцелиться.
После нескольких часов лихорадочного рисования Джеку захотелось выговориться. Он сидел в гостиной с Мэтью и Хаббардом, окруженный картинами своего прошлого, которое теперь частично ложилось на плечи Мэтью. Про Бенжамена не было сказано ни слова. Мэтью не удивлялся. Разве могли слова передать ужас, который испытал Джек, находясь в руках Бенжамена?
– Джеки, дай своему языку передышку, – сказал подошедший Галлоглас, державший в руках поводок Лоберо. – Швабре[35] нужно прогуляться.
– Я тоже не прочь глотнуть свежего воздуха, – сказал Эндрю, поднимаясь со странного красного стула, больше похожего на современную скульптуру, но, как убедился Мэтью, на удивление удобного.
Когда хлопнула входная дверь, в гостиную вошел Крис, сделавший себе очередную порцию кофе. Мэтью не понимал, как этот человек ухитряется жить с таким количеством кофеина в крови.
– Ночью я говорил по телефону с другим вашим сыном. С Маркусом. – Крис плюхнулся в плетеное кресло. – Приятный парень. И чертовски умный. Вы должны им гордиться.
– Я им и горжусь. А чего это вдруг Маркус позвонил? – насторожился Мэтью.
– Это мы ему позвонили. – Крис шумно отхлебнул кофе. – Мириам решила, что ему нужно показать видео. Посмотрев запись, Маркус поддержал наше предложение взять дополнительные образцы крови Джека. Мы взяли два образца.
– Что? – почти заорал Мэтью.
– Эндрю дал мне разрешение. Он ведь считается отцом Джека, – спокойно ответил Крис.
– Думаете, мне важно согласие Хаббарда? – Мэтью едва сдерживался. – Вы брали кровь у вампира во время приступа. Он мог прихлопнуть вас как муху.
– Нам представилась отличная возможность проследить изменения, происходящие в биохимии организма вампира. Мы ухватили самое начало приступа бешенства крови. Эти данные нам позарез необходимы, если мы собираемся создавать лекарство, способное ослабить симптомы.
– Ослабить симптомы? – сердито переспросил Мэтью. – Мы ищем лекарство, способное излечивать бешенство крови.
Крис нагнулся, взял с пола папку и протянул Мэтью:
– Последние результаты.
У Хаббарда и Джека были взяты щечные мазки и образцы крови. Сейчас данные обрабатывались, и получение генома ожидалось со дня на день. Мэтью негнущимися пальцами взял папку, страшась увидеть ее содержимое.
– Мэтью, мне очень жаль.
В устах Криса эта стандартная фраза означала искреннее сожаление.
Мэтью торопливо перелистал страницы, пробегая глазами данные.
– Идентификацией занимался Маркус. Другие не поняли бы сути проблемы. Получается, мы искали не в том месте, – сказал Крис.
Увиденное просто не укладывалось в мозгу. Это меняло… все.
– В ДНК Джека больше некодирующих триггеров, чем у вас. – Крис сделал еще глоток. – Мэтью, я вынужден вас спросить: вы уверены, что Джеку можно позволить находиться рядом с Дианой?
Мэтью не успел ответить. Входная дверь распахнулась, но он не слышал ни болтовни Джека, ни веселого насвистывания Галлогласа, ни благочестивых рассуждений Эндрю. Единственным звуком было негромкое поскуливание Лоберо.
Ноздри Мэтью раздулись. Он вскочил со стула. Листы из папки полетели на пол. Через мгновение Мэтью исчез.
– Как понимать эту чертовщину? – спросил Крис.
– Пока гуляли, мы тут кое-кого встретили, – ответил Галлоглас, втаскивая в дом упирающегося Лоберо.
Глава 21
– Двигай ногами! – приказал Болдуин, держа Джека за загривок.
Одному вампиру эта рука когда-то оторвала голову. Все тогда произошло на глазах у Мэтью.
Джек при упомянутой жестокости не присутствовал, но сознавал, что сейчас целиком находится во власти Болдуина. Его кожа побледнела еще сильнее, а зрачки неимоверно расширились. Естественно, Джек беспрекословно подчинился Болдуину.
Лоберо тоже это знал. Поводок по-прежнему находился в руках Галлогласа, и пес сновал между его ног, однако смотрел только на хозяина.
– Все хорошо, Швабра, – шепотом успокоил собаку Джек, хотя Лоберо ему не поверил.
– Мэтью, непредвиденные проблемы? – спросил Крис.
Он стоял совсем близко. Мэтью чувствовал на себе его дыхание.
– Эти проблемы всегда непредвиденные, – мрачно ответил Мэтью.
– Идите домой, – почти приказал Крису Джек. – Швабру заберите с собой и…
Он умолк, дернувшись всем телом. Ногти Болдуина до крови впились ему в шею.
– Они останутся, – прошипел Болдуин.
Джек допустил стратегическую ошибку. Болдуину доставляло наслаждение уничтожать то, чем дорожили другие. Мэтью так и не сумел выяснить, какое событие в прошлом породило у Болдуина эту потребность. Но алгоритм поведения брата был ему известен. Болдуин не отпустит ни Криса, ни даже Лоберо, пока не получит то, ради чего пришел.
– И ты здесь не отдаешь приказы. Ты их выполняешь.
Болдуин толкал Джека в направлении гостиной, стараясь держать его между собой и Мэтью. Обескураживающе простая и эффективная тактика, вызывавшая болезненные воспоминания.
«Джек – не Элеонора», – мысленно напомнил себе Мэтью. Джек тоже вампир. Но своим происхождением он был связан с Мэтью, и Болдуин воспользуется этим, чтобы обуздать прадеда Джека.
– Твоя выходка на площади, щенок, была первой и последней попыткой напасть на меня.
Рубашка на плече Болдуина была порвана. На ткани виднелись следы зубов и капельки крови.
Джек укусил Болдуина! Мэтью мысленно выругался.
– Но я не ваш, – срывающимся голосом заявил Джек. – Мэтью, скажите ему, что я принадлежу вам!
– А кому, по-твоему, принадлежит Мэтью? – угрожающе прошептал Джеку на ухо Болдуин.
– Диане, – огрызнулся Джек, поворачиваясь к своему противнику.
– Диане? – насмешливо переспросил Болдуин.
Он ударил Джека. Такой удар лишил бы сознания любого теплокровного вдвое шире и тяжелее Джека. Джек рухнул на колени, ударившись о жесткие половицы.
– Идем со мной, Мэтью. И заткни глотку этому псу!
– Только посмейте отречься от Джека перед главой клана де Клермонов, и я лично препровожу вас в ад, – прошипел Хаббард, хватая Мэтью за рукав.
Мэтью холодно посмотрел на него. Хаббард убрал руку.
– Отпусти парня. Он – моя кровь, – сказал Мэтью, направляясь в гостиную. – А потом, Болдуин, возвращайся на Манхэттен, где тебе самое место.
– А-а, – протянул Крис, наконец сообразивший, откуда явился этот диктатор. – Иначе и быть не могло. Поди, живете где-нибудь с видом на Центральный парк?
Болдуин не ответил. По сути, он владел большей частью этого отрезка Пятой авеню и любил постоянно наблюдать за объектами своих инвестиций. С недавних пор его охотничьей площадкой стал Митпэкинг-Дистрикт, где, в дополнение к мясным магазинам, он открыл ночные клубы. Но, как правило, Болдуин предпочитал не жить там, где кормился.
– Тогда понятно, откуда у вас все эти закидоны богатеньких, – сказал Крис. – Но должен вам напомнить, приятель, что сейчас вы находитесь в Нью-Хейвене. Мы здесь играем по другим правилам.
– По правилам? – переспросил Болдуин, нарочито растягивая слова. – В Нью-Хейвене?
– Да. Один за всех, и вот такие штучки-дрючки.
В устах Криса это было равнозначно призыву «К оружию!».
Мэтью почувствовал, как напряглись мышцы Криса. К появлению ножа, просвистевшего мимо его уха, он уже был готов. Тонкое лезвие,
