Вот теперь я была в настоящей ярости. Получается, я напрасно целовалась с Анри? И пока я полностью отдаюсь общему делу, некоторые только тем и занимаются, что развлекаются! Последнее я высказала вслух.
– Неизвестно, кто из нас больше развлекается! – взвился Бернар. – Не заметил, чтобы вам так уж неприятен был поцелуй жениха. Да вы от него голову потеряли!
Пусть сообщник был прав, но признавать его правоту я не собиралась. Сам он допустил намного более серьезную ошибку, причем пытается возвести вину за случившееся на меня.
Я постаралась рассмеяться как можно более неприятно.
– Я? Потеряла? Я никогда не теряю голову, чтоб вы знали. А вот вы… вы не смогли воспользоваться представившейся возможностью!
– Я трезво оценил свои силы, – не смутился Бернар. – Боюсь, столько часов лорд Эгре не согласился бы с вами целоваться.
– Кто знает?
Теперь неприятно рассмеялся Бернар:
– Шанталь, в отличие от вас Эгре точно не потерял голову, поскольку при моем приближении он хоть от вас и не отвлекся, но сканирующий импульс ко мне запустил. А вот вы… вы в себя-то пришли не сразу. Только не надо мне говорить, что это было частью представления.
Говорить ничего не хотелось, поскольку я сама толком не понимала, что случилось. Если бы напротив сидела настоящая «инора Маруа», возможно, она нашла что сказать неопытной инорите, только что вышедшей из пансиона. Но беседовать на такие темы с мужчиной, который к тому же во мне заинтересован, – значит провоцировать его на ненужные действия. Хотя с него станется попытаться таким образом укрепить наш союз.
Я подозрительно посмотрела на Бернара, он ответил довольно-таки злым взглядом. Тему нужно было срочно менять.
– Хорошо, будем считать, что мы оба потерпели поражение, – миролюбиво предложила я. – Предлагаю придумать что-то другое. Но сначала примите вид иноры, Бернар, а то Жак очень удивится, если ему придет в голову заглянуть в экипаж. Это не Гастон, на него мое убеждение не подействует. Вы слишком безалаберно относитесь к собственной безопасности.
Я сурово на него посмотрела. Но Бернар не торопился принимать нужный облик.
– Понимаете, Шанталь, – чуть смущенно сказал он, – я так глупо себя чувствую, когда выгляжу как женщина. Вот мне и хочется чуть подольше пробыть нормальным перед тем, перед кем не нужно притворяться.
– От того, что вы перестаете чувствовать себя глупо, – заметила я, – опасность только усиливается. Да и под видом иноры Маруа вы постоянно себя выдаете то одним, то другим. Просто удивительно, что лорд Эгре ничего не заметил до сих пор.
– Шанталь, вы преувеличиваете. Не так уж плохо я играю роль иноры Маруа, – возразил Бернар. – Да вы сами ничего не подозревали, пока я не ошибся.
– Вот именно: вы ошиблись, что позволило мне узнать, кто вы есть на самом деле. Но вы продолжаете ошибаться, а лорд Эгре не страдает излишней доверчивостью.
– Вы его успешно отвлекаете, – льстиво сказал Бернар.
Поскольку у меня самой были сомнения на этот счет, на лесть я не купилась, лишь нахмурилась.
– Возвращайте вид иноры Маруа, – непреклонно сказала я. – А то остановит нас стража, и что вы будете делать?
– Да мне вернуть нужный облик одного мгновения хватит, – пробурчал Бернар, но все же принял вид законопослушной иноры. – Убедились?
– Замечательно, – обрадовалась я. – Вот так и ходите вне своей комнаты. Что делать-то будем?
– Идеально было бы напроситься к нему на ночь, – протянула «инора Маруа».
– Напрашивайтесь, – милостиво разрешила я. – Но без меня. Иноре Маруа уже без разницы, а мне лишние сплетни не нужны. К тому же, как вы думаете, что решит лорд Эгре, предложи я ему такое?
– Я же говорю – идеально, – поморщилась «компаньонка». – Потом, поводы могут быть разными: от навязчивости Гастона до уничтожения крыс.
– В доме Эгре ночевать не собираюсь, – отрезала я. – А вот вы могли бы сегодня сымитировать невозможность ходить и остаться там.
– Думаю, Эгре вызвал бы целителя, да и то ради проформы, – возразил Бернар. – А потом выставил бы меня. Нет, если уж он кого согласится оставить, то только вас.
Мне срочно захотелось чем-то стукнуть этого недоумка. Целоваться с Анри мне, видите ли, нельзя – это предательство общих интересов, а оставаться у него на ночь необходимо ради этих же интересов. Но я прекрасно понимаю, что ночью моего жениха могут настигнуть мысли, далекие от сна и от обычных поцелуев. Проверять его стойкость у меня желания не было.
– Видите ли, Бернар, – довольно ехидно сказала я, – во-первых, теперь я не уверена, что ваших навыков хватит на то, чтобы вскрыть сейф, а во-вторых, монахини нам, конечно, твердили, что нужно жертвовать собой ради чужого блага, но я не уверена, что моей жертвенности хватит ради блага вашего. Всю ее я сегодня истратила на поцелуй с лордом Эгре. Да еще и убедилась, что это не только не ценят, но и осуждают.
– Я не об этом… – начал Бернар.
– В любом случае ваша идея нам не подходит, – прервала я его. – Не думаю, что вам позволят безнаказанно шляться ночью по особняку Эгре. А значит, что?
– Что?
– А значит, нужно, чтобы лорд Эгре открыл этот проклятый сейф сам и дал нам возможность в нем порыться.
– Идея, несомненно, замечательная, – заметил оживившийся Бернар. – А как мы это сделаем?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Придумайте что-нибудь.
В самом деле, не могу же только я разрабатывать планы? Пусть и Бернар немного поработает головой, если уж ему так надоело выглядеть женщиной.
Глава 21
Не успела я покинуть экипаж, как ко мне бросился Гастон. Не обратив внимания на мои попытки отстраниться, он сграбастал мою руку под предлогом помощи и не отпускал, даже когда я уже стояла на земле. Глаза его горели фанатичным огнем, нездоровым таким, навевающим мысли о заведениях для душевнобольных. Эх, зря я не спросила жениха про зелья, которые являются противоядием для любовных, в его конторе такие наверняка есть. Если уж он закрывает глаза на нарушение закона с моей стороны, то что ему мешает пойти дальше: ликвидировать последствия этих самых нарушений? В конце концов, не зря же я его целовала? Мысль о поцелуе окончательно привела меня в дурное расположение духа, и я резко вырвала свою руку.
– Смотрю, Гастон, сегодня тебе намного лучше, – попыталась я улыбнуться, чтобы немного смягчить потерю для незадачливого ухажера.
– Шанталь, как только я тебя вижу, все горести и болезни перестают меня беспокоить, – патетически сказал он и опять попытался схватить меня за руку, но неудачно, поскольку в этот раз я оказалась ловчее. – При тебе я чувствую себя здоровым, а вот без тебя… – Он трагично скривился и пожаловался: – Без тебя все плохо. Инор Лоран слишком жестокосерден. Он воспользовался тем, что я ни о чем, кроме тебя, не могу думать, и беззастенчиво обыграл
