Сам настоящий, «исходный», Куди сидел на веранде своего офиса, негромко отдавал какие–то приказания по рации и демонстративно проверял механизм дробовика, который лежал у него на коленях. Он даже не поднял головы, когда его клоны швырнули меня на ступеньки, лишь с довольной ухмылкой передернул затвор дробовика и снова положил его на колени.
— Я же отправил тебя за доком, Пол, — заговорил он. Прищурив здоровый глаз, он вытащил из кобуры пистолет и проверил, заряжен ли он; зрачок второго глаза, искусственного, — работа дока — расширился и засветился красным светом. — Ты не сделал того, что я тебе приказал, и нам это дорого обошлось. Док не успел прийти вовремя, и Слоун откинулся — одни запчасти остались.
Папаша пытался обучать Куди точно так же, как обучал меня, но у шерифа не оказалось природного таланта к ясновидению и способности определять характер и намерения человека. Поэтому лгать ему было опасно: чтобы убедиться в том, что ему не лгут, он обычно вытаскивал ответ из собеседника чуть ли не раскаленными щипцами.
— Я позвонил в дверь дока, но он не открыл, — сказал я. — Перед тем как уйти в лабораторию, он приказал мне сделать кое–что; он мне не ответил, и я пошел выполнять его приказ. Ты говоришь, что я неверно поступил? Что мне следовало торчать у него под дверью и трезвонить, вместо того чтобы делать то, о чем он просил?
— Именно это я и говорю. — Куди медленно обвел взглядом улицу. — Док Кэмерон — мозг этого города, сынок, но я здесь представляю закон. Именно я поддерживаю порядок и охраняю людей теперь, после того как… — Он замолчал, не желая упоминать о моем отце, и сделал глубокий вдох, чтобы прогнать мысль о нем.
Я покачал головой.
— Ты и правда веришь в это, Сэм?
— Верю, а как же. — Он похлопал по стволу дробовика и в первый раз взглянул мне в лицо; правый глаз, механический, щелкнул, фокусируясь на мне. Идея вставить этот глаз принадлежала доку Кэмерону — он заменил тот, который Куди потерял на войне. Я был готов побиться об заклад, что Кэмерон мог при желании видеть то, что видел Куди. — Чего хотел от тебя док?
Я пожал плечами, и Сэм Куди как следует врезал мне по затылку. Я рухнул на землю и лежал так некоторое время, сплевывая красную пыль.
— Попробуй еще раз, Пол.
— Он велел мне проследить за драконом. — Я сел. — Хотел узнать, не явился ли дракон по его душу.
— И что?
Я кивнул:
— Очень похоже на то.
Куди вздохнул и правой рукой потер здоровый глаз.
— Значит, ты заглядывал в его будущее? Все кончится плохо, так, Пол?
Он протянул руку и помог мне подняться.
— Все кончится так или иначе, Куди, — ответил я. — Я ни черта не видел толком, так что говорить не о чем, но слышал выстрелы и крики. Мне кажется, дракон тоже ясновидящий, и он понял, что кто–то скоро умрет. Но чтоб мне провалиться, если я знаю, кто именно.
Куди прищурился, пожевал нижнюю губу, и длинные усы задергались. Очень долгое время он не говорил ни слова.
— Мне надо сообщить об этом доку, — сказал я ему. — Он меня ждет, Сэм.
— Иди, — бросил шериф и снова занялся своим оружием.
Нет такого человека, который охотно спустился бы в бункер дока Кэмерона, и меньше всего этого хочется таким парням, как я, у которых есть дар. Места, подобные этому бункеру, просто вопят, эхо прошлого разносится здесь снова и снова. Но во всем городе не найдется ни одного болвана, который бы не таскал в своем теле штуку, изготовленную доком, — даже у меня кое–что есть, хотя и гораздо меньше, чем у прочих, — а док Кэмерон любит следить за людьми. Были в городе местечки, где я мог спрятаться, если бы очень захотел, но рано или поздно мне пришлось бы вылезти оттуда и заплатить за неповиновение. Я пересек площадь, подошел к двери, взглянул в сканер сетчатки и вошел в бункер, чтобы рассказать доку все то, чего он не желал слышать.
Инстинкт и дар ясновидения говорили мне, что это неверное решение; даже более смелый человек сбежал бы и провел следующие дня три в своей койке, пережидая бурю, и высунул бы нос на улицу только после того, как перестрелка закончится. Я вовсе не был смелым, поэтому стоял на пороге до тех пор, пока стальные двери не разъехались в стороны. Двое «железяк» шагнули ко мне и повели по бесконечным туннелям. Ребята дока проделали эти туннели давно, сразу после того, как появились здесь.
Док был у себя в мастерской и трудился над телом Слоуна. Он ковырялся своим костяным крюком в потрохах трупа — провел сверху вниз и разрезал кожу и мышцы, как будто расстегнул молнию. От запаха меня чуть не вырвало, но он даже не обернулся в мою сторону.
— Он пришел за мной, так? Этот дракон?
Я оглянулся на «железяк», здоровенных бугаев, которые стояли у меня за спиной с бессмысленными, безразличными лицами. Док оторвал взгляд от скользких алых внутренностей Кенни Слоуна и злобно уставился на меня своими холодными глазами. Через минуту я сдался и кивнул.
— Кто будет стрелять, Пол? Скажи, во что мне обойдется победа?
Я закрыл глаза и взглянул в темноту, в надежде, что мне повезет: мрак, выстрелы из автомата, вопли умирающих.
— Жаль, док, но я не знаю.
Док Кэмерон кивнул и, снова сунув длинный нос в распоротое брюхо Слоуна, принялся работать здоровой рукой и протезом. Белый халат окрасили брызги крови, когда он вытаскивал из мертвого всякие устройства. Война давно закончилась, и никто больше не поставлял нам технику; док любил напоминать нам о том, что теперь мы живем в мире, где ничего нельзя выбрасывать. Он вытащил из тела кабель и принялся наматывать его на катушку; эта тонкая нить из пластика и волокон побывала в телах множества киборгов еще с первых дней войны.
— Но ты хотя бы поговорил с драконом?
Я кивнул.
— И что он тебе сказал?
— Немного. — Я беспокойно задвигался,
