— А что, драконы могут умирать?
— Когда проживешь с мое, мальчик, то поймешь, что у всего на свете есть конец. Даже у неестественных штуковин вроде той, что лежит здесь. Эти научники, они все утро пытаются проделать в ней дырку. Перепробовали и термическое копье, и какую–то хитроумную дрель. Даже не поцарапали. Теперь пробуют свою пилу, а лезвие у нее тверже алмаза. Или так они говорят. В любом случае она тоже не справится. Ничто на Земле не может повредить дракону. А ты зачем проделал такой путь?
— Просто посмотреть.
— Пока ты будешь делать только то, что сказал, я тебя гнать не буду. А теперь можешь и заплатить.
— Заплатить?
— Пять фунтов. Или пять евро, если ты ими пользуешься.
— У меня нет денег.
Билл Денвере внимательно посмотрел на Лукаса.
— Я был здесь первым. Любой, кто скажет иное. — наглый лжец. И только я имею законное право требовать вознаграждение за спасенное имущество. Как человек, нашедший дракона.
Он повернулся и направился к двум женщинам, начав свою речь к ним задолго до того, как подошел.
Лукас спустился на берег. На песке, по–портновски скрестив ноги, сидел мужчина, набрасывая рисунок в бумажном блокноте угольным карандашом. Небольшая группа женщин что–то распевала и поглаживала бок дракона пучками плюща, а вдоль его туши стояли люди, касаясь чешуи ладонями или прислоняясь и глядя на него наподобие кающихся грешников возле святых мощей. Каждая пластинка чешуи была не меньше метра в поперечнике и чуть отличалась по форме, имелись шести- или даже семигранные чешуины, темные, но зернисто полупрозрачные. Здесь и там их облепляли сростки ракушек и пучки длинных водорослей, похожих на волосы.
Лукас зашел по лодыжки в холодную воду, сделал еще шаг. Протянул руку, ощущая покалывание в кончиках пальцев, и погладил одну из пластин. Она была такой же температуры, как и воздух, и покрыта мелкими углублениями, словно обработанный молотом металл. Прижав к ней ладонь, юноша ощутил легкую вибрацию, будто прикоснулся к горлу урчащего кота. По его телу пробежала легкая дрожь, восхитительная смесь возбуждения и страха. А что если мать и ее друзья правы? Что если внутри сидит инопланетянин. Джакару или! ча управляют драконами изнутри, потому что по соглашению с ООН они могут посещать Землю только так. И теперь настоящий инопланетянин находится в этой машине и наблюдает за происходящим вокруг — угодивший в капкан и беспомощный. И не может позвать на помощь, потому что ему не полагается здесь находиться.
Никто не знал, как выглядят инопланетяне, любые инопланетяне: то ли более–менее похожи на людей, то ли они не поддающиеся воображению монстры, или облака газа, или быстрые холодные мысли, носящиеся внутри какого–нибудь огромного компьютера. Они являли людям только свои аватары — пластиковые человекообразные оболочки с приятными, но одновременно жутковатыми лицами старомодных магазинных манекенов, и после подписания договора лишь несколько из них остались на Земле в штаб–квартире ООН в Женеве. Допустим, размышлял Лукас, ученые пробьются внутрь и достанут пассажира. Он представил нечто вроде осьминога с глазами–блюдцами, щелкающего клювом внутри узла извивающихся щупалец, беспомощного из–за земной силы тяжести. А если кто–нибудь явится ему на помощь? Не ООН, а реальный корабль инопланетян. От одной этой мысли сердце Лукаса стало биться часто и сильно.
Обойдя по широкой дуге тупой и безглазый нос дракона, он обнаружил на другой стороне Дамиана. Тот разговаривал со стройной темноволосой девушкой в шортах и толстом свитере. Она взглянула на подходящего Лукаса и спросила Дамиана:
— Это твой друг?
— Лизбет мне только что рассказала о разбившемся вертолете, — сообщил Дамиан. — Он подлетел слишком близко, у него отказал двигатель, и он упал прямо в море. Ее отец помогал спасать женщину–пилота.
— Она сломала бедро, — добавила Лизбет. — Сейчас она у нас дома. Мне поручили присматривать за ней, но доктор Наджа дал ей что–то, и она теперь спит.
— Отец Лизбет — мэр, — пояснил Дамиан. — Он тут всем руководит.
— Он так думает, — сказала девушка, — но на самом деле тут начальников нет. Полиция и все остальные спорят между собой. У тебя есть телефон, Лукас? Мой не работает. Это лучшее, что здесь вообще когда–либо случалось, а я даже не могу рассказать друзьям.
— Я могу отвезти тебя на лодке туда, где телефон начнет работать, — предложил Дамиан.
— Не стоит, — ответила Лизбет с легкой застенчивой улыбкой, ковыряя пальцами голой правой ступни мокрый песок.
Лукас думал, что девушка примерно одного возраста с ним и Дамианом. Теперь он увидел, что она минимум на два года младше.
— Это абсолютно безопасно, — заверил Дамиан. — Честное слово.
Лизбет покачала головой.
— Я хочу остаться здесь и посмотреть, что будет дальше.
— Тоже хорошая идея, — согласился Дамиан. — Мы можем сидеть у костра и греться. А я расскажу тебе о наших приключениях. Как мы отыскали сюда дорогу через туман. Как нас едва не переехал…
— Мне надо найти друзей, — прервала его Лизбет, ослепительно улыбнулась Лукасу, сказала, что ей было приятно с ним познакомиться, и отвернулась. Дамиан схватил ее за руку, но Лукас вмешался и велел ему отпустить девушку. Лизбет снова улыбнулась Лукасу и ушла, оставляя голыми пятками цепочку следов на мокром песке.
— Ну, спасибо, — буркнул Дамиан.
— Она еще ребенок. И к тому же дочка мэра.
— Ну и что? Мы же просто разговаривали.
— А то, что мэр мог бы посадить тебя в кутузку, если бы захотел. И меня тоже.
— Но теперь тебе не надо об этом беспокоиться, да? Потому что ты ее спугнул.
— Она ушла, потому что хотела уйти, — сказал Лукас.
Он не договорил и хотел спросить Дамиана, из–за чего они вообще спорят, но тут дракон издал скорбный вой. Это был мощный рев, где–то примерно в си–бемоль, и настолько громкий, что ощущался физически, сотрясая каждый квадратный сантиметр тела Лукаса. Тот зажал уши ладонями, но звук раздавался внутри черепной коробки и проникал глубоко в грудную клетку и кости. Дамиан тоже зажал уши, а окружившие дракона люди или отступили, или отбежали. Потом вой резко оборвался, и все снова подошли. Женщины еще сильнее замахали руками, но теперь их распевания
