– Быстрее, мать вашу! Пока Невского не перекрыли! – проорал он срывающимся голосом. Сталкеры засуетились, выбираясь из снежной кучи и спеша через запруженную автомобилями площадь к следующей улице.
Да, командир прав. Пробраться на юг можно только двумя путями – улицами Александра Невского или Добролюбова. Но в начале улицы Добролюбова «локалки», и лезть туда смерти подобно. Если безбожники устроили засаду, то наверняка перекрыли еще и площадь Добролюбова. Остается лишь бежать по улице Александра Невского, а оттуда срезать до Литовской через частный сектор. Рискованно, но иного пути нет. Хотя почему по улице Дзержинского дальше нельзя?!
Ответ Янис получил, когда бросил взгляд в ее сторону. Там, где проезжая часть была свободна от автомобилей, через снежный ковер иногда проглядывала ледяная корка. Пробраться дальше по улице было невозможно. Просто здорово! Что это вообще за напасть такая?! Новая аномалия или чьи-то странные козни?
– А-а-а, гидрат твою перекись! – Николай всегда ругался витиевато, даже в отчаянных ситуациях.
А ругаться было отчего – дальше по улице Александра Невского были видны суетящиеся человеческие фигуры. Пока до них еще далеко, но, судя по тому, как они спешат, расстояние быстро сокращается.
– Назад! – приказал Левашов, и пятеро христиан бросились к улице Дзержинского.
Увы, теперь выход был только один – Верхняя Луговая улица. Это обратное направление, но пусть уж лучше туда, чем…
Когда юноша и на Верхней Луговой заметил вооруженных людей, из груди у него вырвался лишь отчаянный стон. Все, котел закрыли крышкой! Командир тем временем что-то гаркнул, затем бросился к ближайшему зданию. Верно, если и давать бой, то явно не на улице…
Малыш, обогнавший всех, первым оказался возле дверей старинного трехэтажного особняка и изо всех сил дернул за ручку. Ржавая створка со скрипом оторвалась от косяка вместе с петлями, едва не рухнув на громилу. Взору сталкеров открылось небольшое помещение с грязными пластиковыми столами, раскиданными по кафельному полу пластиковыми же стульями и полусгнившей «барной» стойкой. Пиццерия. Совсем не подходит для обороны. Эти огромные витринные окна точно не дадут шансов долго прожить. Поэтому ходоки, не сговариваясь, бросились к ведущей наверх лестнице. Слыша, как под сапогами что-то неприятно хрустит, преодолевая одним шагом по две-три ступени, Ян старался удержать выпрыгивающее из груди сердце. Все закончится хорошо. Непременно хорошо! Обязательно…
Со второго этажа куряне решили убраться – дверной проем и стены коридора, видневшиеся за ним, полностью покрылись слоем то ли плесени, то ли мха ядовито-оранжевого цвета. Пришлось забираться еще выше и надеяться, что здесь не устроило логово какое-нибудь чудище. На третьем этаже оказался небольшой Т-образный коридор с двумя дверями. Одна из них была украшена надписью «АДВОКАТ» и вела в небольшую угловую комнатку. За второй находился магазин одежды.
– В этом шмонобутике аж три окна, – сказал Левашов. – И все с видом на Дзержинского. Я, Малыш и Ян займем позиции там. Белова, держи адвокатскую. Там тоже есть окно. Белов, на тебе лестница!
В магазине оказалось холодно и мерзко. Покрытая грязью штукатурка стен, окна без стекол и рам и наполовину засыпанные снегом горы сгнившего тряпья, густо покрывавшие пол. Тут же, в углу, лежало иссохшее тело какого-то бедолаги. То ли продавца, то ли покупателя.
– Да уж, – вдруг хохотнул Малыш. – А ведь твердил я в детстве матушке, что терпеть не могу ходить за шмотками. Уж лучше по инету заказывать. А она ни в какую, таскала меня по гребанным магазам по нескольку часов. Я не раз ей твердил, что как-нибудь сдохну в магазине одежды…
– Не ной, боец! – отрезал Левашов, занимая позицию у среднего окна. – Авось и не помрем тогда.
– Ага, как же, – Малыш бросил свой рюкзак на землю, торопливо раскрыл его и достал оттуда нечто, замотанное в тряпицу. Подошел к одной из гор с одеждой в углу, приподнял ее и запихнул предмет между полом и тряпьем. Опустил груду вещей и только затем, схватив пулемет, направился к одному из крайних окон.
– Надо было идти напрямик через Московскую площадь, – в голосе громилы слышались раздражение и досада, – ну да, опасно возле хлебокомбината шастать. Ну, нюхнули бы запах хлеба, ну попробовал бы нас тамошний ментал на ужин схарчить. Зато было бы больше шансов вернуться живыми, а так…
– А ну заткнись! – осадил Лев разговорившегося бойца.
Ян, сжав АКСУ, молча сидел напротив своего окна. А ведь в словах Малыша есть какой-то резон. Но в то же время кто знал, что безбожники такую облаву устроят? Они будто на охоту за сказочной золотой антилопой вышли. Вон сколько народу нагнали! Господи, прошу, помоги, защити…
Атеисты между тем подобрались уже совсем близко. Сразу же внутрь они лезть не стали – остались снаружи, поджидая своих товарищей. Некоторые из них благоразумно спрятались за остовами автомобилей. Янис попытался сосчитать врагов, но все время сбивался. Но, на первый взгляд, выходило не меньше двух десятков. Да-а-а, многовато для пяти человек. Командир, ну что же ты? Где приказ стрелять?!
– Эй, фанатики! Где вы там? Покажитесь! – раздался чей-то визгливый голос снаружи. Говоривший осмелился высунуться из укрытия, и теперь его не закрытое респиратором бледное лицо было прекрасно видно в свете зимнего дня. Совсем еще малец. Младше Яна. Зато наглости хватает с лихвой. Да кто он такой вообще?!
– Да ладно Вам, крестолюбы! – не унимался паренек. – Мы знаем, что вы здесь! Выходите, побазарим!
– Огонь! – скомандовал Левашов.
С безбожниками нельзя вести разговор на равных. Они либо ставят ультиматум о сдаче, либо применяют силу. Тратить время на пустую болтовню, а тем более – сдаваться, никто из христиан не собирался. Поэтому еще прежде, чем командир успел договорить, раздался оглушающий грохот пулеметной очереди. Голова крикуна взорвалась кровавыми брызгами и исчезла за кузовом перевернутого фургона. Пулемет замолк на мгновение, затем ударил снова. На сей раз Малыш целил в тех, кто сидел за укрытиями. Ржавые автомобили, и раньше не способные защитить от пуль, теперь истончились до толщины бумажного листа и являлись преградой лишь для чужих глаз. Очереди из ПК, к которому, чуть запоздав, присоединились два автомата, прошивали ржавый металл насквозь. Раздался чей-то душераздирающий вопль, тут же утонувший в канонаде, учиненной десятком стволов. Безбожники, поняв, что христиане настроены серьезно, начали штурм. Пока одна группа старалась подавить огонь врага, безостановочно поливая свинцом оконные проемы, другая рванулась ко входу в особняк. В это время подключился автомат Розы. Девушка намеренно вступила в бой позже, чтобы ударить наверняка. И не прогадала – двое атеистов, не ожидавших нападения с фланга, рухнули в снег, который начал быстро окрашиваться красным. Остальные вынуждены были переключиться на новую цель, огонь по окнам магазина немного ослаб, и троим сталкерам стало чуть легче.
Эх, жаль, что
