В моей душе закипала злость на себя, на часовщика, на Кромвеля и Джона Ламберта, на весь белый свет, включая солдата, который заметил меня у стены. Но я понимал, что уже не в силах ничего изменить и подчинился обстоятельствам.
1Джон Ламберт. Соратник Оливера Кромвеля.
2Битва при Нейзби. Сражение армии Кромвеля с войсками Карла I.
3Битва при Престоне (1648 г). Закончилась победой армии Кромвеля над объединёнными силами шотландцев.
- И куда мы направляемся? - спросил я у Питера.
- Я слышал - солдаты говорили, что в двадцати милях от Лондона Ламберт устроил лагерь, куда прибывает пополнение с востока. Так, что - терпи. К вечеру доберёмся, мастер... Не знаю, как тебя зовут.
- Моё имя - Максим.
- Странное имечко. Ты родом, случайно, не из Уэльса?
- Никогда там не был.
- Ну и зря. Там живут самые красивые женщины на свете.
- Я – женат и люблю свою жену.
- Причём здесь твоя жена? - раздражённо спросил Питер. - Люби её сколько хочешь. Хоть три раза на дню, но втихомолку.
- Хорошо, хорошо. Не злись. Теперь буду знать, что в Уэльсе самые красивые женщины.
- Меч в руках держал когда-нибудь или, скажем, мушкет?
Я отрицательно помотал головой.
- Ничего, научат. Ты - странный какой-то. Вроде - не от мира сего. Одно слово - клирик. Держись рядом со мной, а не то - пропадёшь.
Этот совет я оценил в тот же день поздно вечером, когда нас загнали внутрь частокола военного лагеря. Ноги гудели от усталости, и когда разрезали верёвки, моё тело опустилось на землю, а голова безвольно поникла на грудь. Солдаты исчезли в палатках, предоставив пойманным бездельникам возможность мокнуть под дождём. Желудок сводило от голода. Ещё больше хотелось пить. Все, кого пригнали в лагерь, сбились тесной кучкой и жались друг к другу среди телег обоза.
- Вставай, - лёгкий тычок башмака в бок заставил меня поднять глаза.
Рядом стоял Питер, растирая собственные запястья.
- Если будешь так лежать, промокнешь, а через день твоё тело покроется гнойниками. Вставай и иди за мной.
Я с трудом поднялся и побрёл за новым приятелем. Возле загона для лошадей мы нашли сухую траву и, собрав её в две большие охапки, вернулись к телегам. Питер бросил сено под повозку, разворошил его, выбирая колючки, и пролез между колёсами.
- Давай сюда. Если нас оставят голодными, так, хотя бы, будем спать на сухом.
Я последовал примеру Питера, но кто-то схватил меня за ногу и выволок наружу. Надо мной стояли два оборванца, явно намереваясь пересчитать мне рёбра.
- Эй, легче, парни, - голова Питера показалась из-под телеги.
- Заткнись, а не то и ты будешь валяться под дождём.
В кулаке одного из бродяг я увидел подкову. Мне она показалась острой, словно бритва.
- Здесь сена - на четверых. Почему одни должны спать на сухом, а другие дрожать от холода. Одежду хоть выжимай. Проваливай.
- Здесь каждый сам за себя, - миролюбиво сказал Питер, - Там, у загона для лошадей сена - всем хватит.
- Вот и пусть этот чистюля обслужит нас, - тихо сказал бродяга, подбросив подкову на ладони.
Питер вылез под дождь и легонько оттолкнул в сторону претендентов на наше место. Подкова мелькнула в воздухе, описывая полукруг, но я, лёжа, ногой ударил бродягу под колени. Тот упал, его приятель бросился на Питера, мне удалось вскочить, и завязалась драка. Нас окружили остальные бродяги, подбадривая криками и делая ставки на победителя. В грязи валялся переплёт молитвенника, который в свалке выпал из моего кармана.
- А ну, назад! Всем разойтись!
Расталкивая толпу, два солдата расчищали дорогу офицеру, который вечером едва не отобрал у меня драгоценную обложку.
- Прекратить драку, а не то всех прикажу посадить на цепь.
Тяжело дыша, я оторвался от своего противника, которого в ярости пытался укусить за ухо. Питер, сидевший верхом на оборванце - владельце подковы, вырвал у него из рук эту железку и бросил в грязь. Он поднялся на ноги и, криво улыбаясь, смотрел на офицера.
- Приберегите свой воинственный пыл для грязных ирландцев. Ты, - он указал пальцем на моего нового приятеля. - Назови своё имя.
- Меня зовут Питер, сэр.
- А тебя? – толстый палец с грязными ногтями упёрся мне в грудь.
- Максим.
- Нужно отвечать: "Максим, сэр". Почему у тебя такое странное имя?
- Такое дали мне родители, сэр.
- Он - клирик, милорд, - влез в разговор Питер.
- Что? Кембридж, в котором учился сам лорд Кромвель, или Оксфорд?
Поколебавшись секунду, я ответил:
- Оксфорд, сэр.
- Значит, умеешь читать и писать?
- Да, сэр.
- Хорошо. Эй, бездельники! Слушать всем. Я - ваш командир. Можете называть меня - офицер Джойс. Отныне - никаких драк и скандалов. За невыполнение приказа - плети, за трусость и побег с поля боя - виселица, за храбрость и упорство в сражении - награда. Никаких грабежей, пока я не разрешу. Здесь вы пробудете неделю, пока из вас выбьют всю дурь, научат стрелять из мушкетов и орудовать мечами.
- Хорошо бы ещё пожрать сегодня, - проворчал Питер.
- Смотрю - ты за словом в карман не лезешь, и у тебя в избытке смелости.
- Ты и ты, - палец офицера остановился на бродягах, затеявших драку. - Ступайте вон к той палатке. Там вам дадут корыто с пропаренным овсом и мех с элем. Это будет еда для всех. У кого нет ложки, жрите руками, но в первом бою вам придётся добыть для себя этот предмет первой необходимости для любого солдата. Тебя, Питер, назначаю сержантом. Отвечаешь за этих парней головой. А вы, ублюдки, лондонское отребье, - офицер обвёл глазами остальных новобранцев. - Слушать своего сержанта, подчиняться моим и его приказам. Завтра вам выдадут красные мундиры, две палатки на всех и палки вместо мечей. Подъём - с рассветом, жрать - по сигналу трубы, срать - тоже. Ночь начинается после десятого удара колокола походной церкви. Побудка, опять же, по звуку трубы. Кто завалится спать раньше, будет чистить выгребные ямы лагеря и вывозить дерьмо на крестьянские поля. Всем понятны правила?
Толпа оборванных мужиков молчала, тупо глядя себе под ноги.
- Да, сэр, понятно, - за всех ответил я.
-
