Меня трясли за плечо. Я спрятал голову под простыню, но под ней скоро стало слишком жарко, а чужая рука продолжала своё чёрное дело.
- Что? - собственный голос резанул мой слух, и я поморщился от привычной головной боли.
Надо мной стоял домоправитель и бубнил себе под нос.
- Солнце уже встало, а они спят. Боги разгневаются на вас обоих. И на моего беспокойного хозяина и на тебя, Максимид. Лодыри. Если вы хотите застать Перикла в Афинах, торопитесь.
- Лучше сделай кофе, - прохрипел я, вырывая из цепких пальцев плечо.
- Никогда не слышал про кофе, но единственное, что я могу для тебя сделать, это принести в тазу холодной воды и вылить на твою хмельную голову.
- А вот это - перебор. Хотя умыться не помешает. Но я обойдусь без посторонней помощи. Где у вас тут туалет или ванна?
Заметив выражение лица Леострата, я добавил:
- Мне нужно пописать.
- Иди за мной.
Мне с трудом удалось встать, и я поплёлся вслед за домоправителем, который привёл меня в небольшую комнатку с широким арочным проёмом, через который просматривался задний двор. В этом помещении прямо по центру мозаичного пола была сделана дыра, а справа сверкал белым мрамором маленький бассейн с чистой водой.
- Сделаешь свои мелкие личные дела, можешь искупаться. Вот стопка чистого льна. Закончишь - позвони, пришлю рабыню вытереть тебя, - Леострат достал из складок тоги медный колокольчик. - Если женщина покажется тебе достаточно привлекательной и, если захочешь, она ляжет с тобой, чтобы ты после долгого плавания оросил животворящей женской смазкой свой фаллос.
- Я - женат. Обойдусь, - смутившись, я взмахнул рукой, отпуская Леострата.
Перед моими глазами снова возникло лицо Надин. Оно было отдалено и размыто, будто я смотрел на свою жену через потоки дождя или ширму тумана. Острое чувство тоски заставило меня броситься в бассейн, погрузиться в него с головой, надолго задержав дыхание. Я поймал себя на мысли, что представляю любимую женщину в облике шлюхи. Не знаю, сколько прошло времени. Мне хотелось открыть рот и впустить через горло и ноздри воду, чтобы залить свою тоску и умереть, но сильные руки рабыни схватили меня за отросшие волосы и потащили к краю бассейна. Женщина вытолкнула моё шатающееся тело по лестнице вверх, вылезла сама, укоризненно покачала головой, а потом быстро сняла тунику и стала выжимать ткань. Я торопливо отвёл глаза от плавных линий обнажённой фигуры, от вида колыхающейся большой груди, от смуглых бёдер. Пришлось торопливо схватить льняное полотно, наскоро вытереться, одеться и выскочить из комнаты.
Через полчаса мы с Геродотом уже шли вдоль Пропилеи к Агоре.
- Чуть не проспали. Перикл сегодня разбирает дела в суде, по которым гелиэя не смогла принять решений. Потом он будет занят на верфях и наверняка не найдёт для нас время. Эсимид ещё вчера отправил ему глиняную табличку с сообщением о тебе и о моём возвращении в Афины. А Леострата рано утром разбудил гонец от стратега. Перикл уже ждёт нас.
"Найти для нас время, - мысленно повторил я, поспешая вслед за Геродотом. - Зато в лавке древностей временем торгуют оптом и в розницу. Были бы желающие".
Афины, похоже, подчиняли свою жизнь движению Солнца. Они и ложились сразу после заката, и вставали с восходом. По улицам ходили люди, лавочники выставляли на мостовые свой товар, из пекарен вкусно пахло свежим хлебом, а ветер с моря доносил запах рыбы и голос рынка.
Широкая, вымощенная плитами дорога с лестницами и крытыми переходами вывела нас к Парфенону. Я, будто наткнувшись на стену, остановился. Взгляд с трудом охватывал весь храм целиком. Он оказался так огромен и высок, что мне пришлось задрать голову. Только так, напрягая шею и зрение, удавалось в подробностях разглядеть фризы под самой крышей. Геродот дёрнул меня за рукав рубашки.
- Потом всё тут осмотришь. Нам нужно в пронаос. Пошли, Максимид.
- Пронаос - это, что?
- В храмах Атлантиды не было пронаосов? - Геродот остановился и удивлённо уставился на меня.
- Не было.
- О, боги! - ахнул грек. - Пронаос - восточный портик, зал, где проходят праздничные трапезы, жертвоприношения и освящение даров. Там Перикл обычно рассматривает сложные судебные дела. Пошли скорее.
Грек потащил меня за собой по лестнице внутрь храма. Я не глядя под ноги, опять задрал голову, пытаясь в полумраке, царившем внутри, разглядеть резные каменные горельефы. Но Геродот нетерпеливо подтолкнул меня в спину, и мы оказались в помещении, где горели светильники, и собралась довольно большая группа людей. Несколько мужчин и женщин выделялись красивыми складками плащей, надетых поверх длинных хитонов. В цветах полотен преобладали пурпурные и синие оттенки. По низу драпировок были пришиты разноцветные отвесно висящие кисти. Я мог бы поклясться, что внутрь этих кистей находятся тяжёлые грузики, чтобы удерживать на месте многочисленные складки. Драпировки у женщин подчёркивали все изгибы и выпуклости фигур. Рябило в глазах от различных орнаментов и аппликаций, сделанных на ткани из кусочков золотой и серебряной фольги.
В глубине храма на мраморном возвышении непонятного назначения сидел человек, закутанный в кусок толстого серого полотна. Пересчитав складки драпировок, я прикинул, сколько материала пошло на это произведение портновского искусства.
"Никак не меньше пяти метров при ширине более полутора", подумал я.
Чёрные вьющиеся волосы незнакомца ниспадали на виски и высокий лоб. Прямой длинный нос бросал тень на полные губы. Густая в колечках борода скрывала внушительный подбородок. Глаза с припухшими веками смотрели на худого мужика - обладателя козлиной бороды и неряшливой причёски, который стоял в центре толпы и что-то говорил, обращаясь к низенькому греку, который то и дело возмущённо всплёскивал руками.
- Солнечные и лунные затмения происходят от естественных причин. Само солнце - шар, кусок камня в виде чаши, полной раскалённых газов. Землетрясения случаются не только от действия огня, вырывающегося из недр земли, не только от напряжения воздуха, а, в основном, от взрыва бесконечного множества малых частиц - гомеомерий...
- Ты слышишь, Перикл, что говорит этот человек? - не выдержал коротышка, обращаясь к человеку, сидящему на возвышении. - Это - речи безумца. Боги покарают Афины за то, что здесь живёт этот сумасшедший человек, подвергающий сомнению истины Демокрита.
Но тощий мужик остановил коротышку жестом руки и продолжал:
- Демокрит не прав, утверждая, что вся материя состоит из неделимых атомов1, образующих землю, воду, огонь и воздух. Нельзя сводить всю
