Вагнер помолчал, словно раздумывая, что сказать дальше, и тихо произнёс, глядя в глаза старому Тосиро.
- Я мог бы его продать, но этому мечу не пристало пылиться на стене в доме какого-нибудь коллекционера. Если он так ценен для японцев, думаю - Токийский национальный музей - именно то место, где клинок должен находиться, но...
Вагнер побледнел, перевёл дыхание и, делая паузы, сказал:
- У меня есть три условия.
- Я так и знал, - свирепо закричал Тосиро, вскакивая на ноги. - Гайдзины остаются гайдзинами. Вон из моего дома, - старый мастер подскочил к двери и толкнул её ногой.
- Ладно. У меня есть два условия, - твёрдо повторил Вагнер, не трогаясь с места.
Стальные нотки, прозвучавшие в голосе Ярополка, заставили Тосиро остановиться на пороге.
- Первое. Только находясь в Японии, я понял, что всё, чем я занимался до сих пор - пустая трата времени. Здесь на островах в воздухе присутствует что-то такое... - Вагнер щёлкнул пальцами. - Какая-то магия. Наверное, здесь живут ками, которые заставляют человека частенько задумываться над смыслом жизни. Ками Ёсихоро Мурамаса поселился в моём разуме. И он не пожалеет об этом. Для меня стало невыносимо заниматься тем, чем я занимался прежде. И я понял, что меня ждёт Дао – путь. Другой путь, приносящий радость созидания.
Микки смотрела на Вагнера во все глаза, сжав руки в кулачки и, по своей привычке, прижимая их к груди.
- А условие - такое. Я хочу стать учеником самого лучшего кузнеца - оружейника Японии и посвятить всего себя этому ремеслу...
От неожиданности Тосиро поднял плечи, да так и застыл, беззвучно открывая и закрывая рот. Сейчас он напоминал ерша или колючего окуня вытащенного из воды. Спустя минуту он, наконец, обрёл дар речи.
- Твоё условие – либо продолжающееся безумие или внезапно приобретённое полное безрассудство.
- Почему? - спросил Ярополк, упрямо наклонив голову.
- Сейчас объясню. Ты готов работать семь дней в неделю и спать по четыре часа в сутки? Ты готов подметать и мыть кузницу, дробить уголь, жить в мастерской, есть только рис?
- Дедушка! - не выдержала Микки. - Зачем ты пугаешь Пола. Сейчас всё далеко не так, как во времена твоей молодости.
- А ты замолчи. Заступница отыскалась. У гайдзина даже на штраф денег нет. Это я вместо него залог внёс, а мастер будет платить ему символическую плату. Думаю – хватит на мороженое. Только когда он станет им лакомиться, если выходных ему никто не даст.
- Я готов на всё, - прервал перепалку Вагнер.
- Ты не знаешь, о чём просишь, - старик бегал по комнате, насколько позволяли размеры помещения, и размахивал руками.
- И всё же, - гнул своё Ярополк. - Вы дадите мне рекомендации к настоящему мастеру?
Тосиро замолчал, остановился напротив Вагнера и упёрся в него испытующим взглядом.
- Ладно, - сдался сенсэй. - Миятуги Цунэтоси подойдёт? Он - один из лучших. По старой памяти мне не откажет. Напишу ему, но... Тосиро помедлил, - напишу несколько позже. Для начала, года три будешь познавать секреты стали у Тихара Акира здесь в Эдо, а там посмотрим - сможешь ли ты выдержать. С Миятуги ещё нужно провести работу, подготовить почву. Он - человек старой закалки, не любящий гадзинов. Но, надеюсь, что я перехитрю его...
- О-о! - воскликнула Микки. - Это - просто класс. Миятуги-сама - замечательный мастер, самый лучший.
- Ну, вот, - проворчал Тосиро Имагава. - Видишь, - он обращался к жене. - Они заодно. Сговорились заранее.
- Подожди, дедушка. У Пола есть ещё второе условие. Может, послушаем?
- Да, да, - Вагнер покраснел, отвёл глаза в сторону и, помедлив, тихо сказал:
- Я хочу, чтобы Микки вышла за меня замуж.
После этих слов наступила тишина, и Вагнеру показалось, что в следующую минуту грянет гром.
- Ой! - Тихо пискнула Микки.
- Ай! - Тоном ниже ахнула миссис Имагава.
- Что? - Растерянно переспросил мистер Тосиро.
- Я хочу, чтобы Микки стала моей женой.
- О, Кагуцути-но ками1! Вы что, моей смерти хотите? У меня сейчас удар случится, - Тосиро стоял посередине комнаты, бессильно опустив руки...
- Дедушка! Миленький, - вдруг закричала Микки. - Ну, пожалуйста!
Она стояла на коленях, не зная, к кому первому броситься и оглядывалась на миссис Имагава, ища у неё поддержки.
- Не мучай детей, Тосиро. В самом деле. На тебя вроде бы столбняк напал. То бушевал, словно ками-кадзэ, то воды в рот набрал, - твёрдым голосом сказала маленькая, хрупкая старушка.
- И ты - туда же. Значит, сговорились. Неслыханное дело. Втроём сговорились, - пришёл к выводу Тосиро, махнул рукой и снова забегал по комнате, бормоча под нос проклятия.
Все молчали, требовательно следуя за стариком взглядами.
- Ладно, пусть будет по-вашему, - Тосиро наконец сдался .
- Дедушка, миленький! - Микки вскочила и бросилась на шею деду.
- Ладно, ладно, - старик отстранил Микки, потом наклонился и прошептал ей на ухо.
- А парень, вроде ничего. Упорный. Таким я был в молодости.
- Ещё бы, - воскликнула девушка и, шагнув к Вагнеру, села рядом, с нарочитой скромностью положив ему на плечо голову.
Тихо прогудел будильник сотового телефона. Ярополк нащупал рукой гаджет и выключил звонок. Он взглянул на часы и стал аккуратно выбираться из постели, боясь потревожить Микки. Крохотная квартирка, которую они снимали в маленьком посёлке, была в двух шагах от мастерской оружейника Миятуги Цунэтоси, но Вагнер знал, что если опоздает, укоризненный взгляд мастера будет преследовать его целые сутки. Рабочий день Ярополка начинался с рассветом за два часа до той минуты, когда печь запылает огнём, и Вагнер, осторожно ступая по кухне, торопился приготовить кофе, чтобы прогнать сон. Сегодня, впрочем, как и в остальные дни, ему предстояло наносить из бункера уголь, расколоть крупные куски, просеять, приготовить щепки для растопки печи, прибраться в мастерской, помыть полы, протереть от пыли и разложить инструменты, наносить из ручья свежей питьевой воды, чтобы мастер и старшие подмастерья не испытывали жажды во время работы.
Вагнер вскипятил чайник, заварил кофе, сделал себе сэндвич
