- А твой махолет?
- Мой махолет не летает. И не будет летать, я знаю. Я чувствую! Самое большое, на что он способен – это лететь над землей, максимум – на высоте человеческого роста. Выше я его не подниму, да и никто не поднимет, тут не только в силе и выносливости дело, дело в весе всей конструкции, во многих факторах. Думаю, Зоран это тоже понимает, только не говорит мне. Он ведь не только маг, он прекрасный инженер, в планеры он вложил всю душу, и планеры – летают, а мой махолет – нет. Я знаю это, но вожусь с ним, пытаюсь облегчить его вес, пытаюсь усовершенствовать его крыло, потому что мне остается только мечтать о небе. И я мечтаю. Я пытаюсь построить свои крылья!
- Но ты мог бы попросить корпус! Учитывая твои заслуги перед королевством...
- Магов, посвященных в тайну Крылатого, можно пересчитать по пальцам. Из них другом я могу назвать только одного, а он слишком стар и, скорее всего, не переживет контакта с шаром, не удержит меня. Для остальных Крылатый – просто легенда. Могущественный хранитель королевства, пришедший на помощь, когда враги уже готовы были штурмовать столицу. Никто не знает даже, что Крылатый вступал в бой дважды, легенды рассказывают лишь о втором моем бою с руланской армией и руланскими магами. Мне позволяли подняться в воздух, когда я был нужен. Меня исследовали, изучали, но так ничего и не поняли, поэтому шар остался неразрешимой загадкой, а вместе с ней и я. И через пару лет после первой победы о нас забыли. Вспомнили лишь во время Второй Руланской войны, и тогда я уже торговался, как сейчас с тобой. Потребовал, чтобы мне дали фиксированное время, которое я проведу в небе, вне зависимости от того, за сколько я разгромлю армию противника. Потребовал от Зорана клятвы на крови, что он удержит меня!
- Он удержал бы даже безо всякой клятвы.
- Да. Потому что я не просто победил, я разгромил врага, я разнес руланскую армию в пух и прах, я превратил в горстки пепла их осадные орудия, которыми они так гордились, я раскидал их могущественных магов, словно баклуши! И корпус понял, что из меня можно сделать символ победы, а также – страховку! Пока я жив, руланцы будут бояться повторения той бойни! И сейчас они решились напасть, видимо, решив, что раз Крылатый не появлялся 30 лет, значит, его больше нет. Но превращение меня в легенду сослужило королевству плохую службу.
- На тебя надеялись... – сказал Айртон, понимая.
- Да. Верили, что в случае новой войны приду я. Верили, что у королевства есть хранитель, могущественный и непобедимый. А значит, можно наплевательски относиться к своей армии. Страна не была готова к новой войне, в армии царит воровство, корпус погряз в никому не нужных научных исследованиях, и тоже думает лишь о личном обогащении. Случись что – придет Крылатый, и враг снова будет разгромлен. А Крылатый все не приходит и не приходит! Не прилетает, и все тут! Ты думаешь, вы с Зораном первые, кто приехал ко мне? Три дня назад пожаловал сам Андрон, глава корпуса! Кричал, топал ногами, грозился сжечь меня и расчленить, я только не понял, в каком порядке. И он мог бы. Ключи ко всем охранным заклятьям у него были, да только не рискнул он поднять руку на последнюю надежду королевства. И тогда он отправил ко мне Зорана. И если я откажусь сейчас, почти наверняка меня убьют еще через пару дней. Вы уедете, а приедет кто-то еще, чтобы уничтожить ваше секретное оружие, чтобы я ни в коем случае не переметнулся к руланцам. Есть ведь гипотеза, что после моей смерти шар подпустит к себе нового человека. Создаст нового Крылатого. Но это лишь гипотеза, проверить ее можно, лишь когда я умру. Ну а пока я жив, держать меня может любой маг, у которого достанет сил это делать, но воздух покоряется лишь мне. Лишь я могу становиться Крылатым.
- Тогда ты должен согласиться!
- Никому я ничего не должен, мальчик! Пусть приходят, пусть убивают меня. Меня на этом свете не держит ничего, кроме шара, кроме мечты о моих крыльях. Мне 76 лет, я прожил долгую и интересную жизнь. Я видел многое и многое испытал. Могу с уверенностью сказать, что я испытал то, чего не довелось испытать никому, даже вам, магам, так гордящимся своей исключительностью. Зоран не удержит меня, шар убьет его, мы с ним это знаем. Никто из верховных магов корпуса не рискнет прикоснуться к шару, они слишком боятся боли, да и слабы они все. Ни у кого из них уровень не перешагнул за двадцатку. Ни у кого, кроме тебя! А сила имеет значение, это мы тоже выяснили еще в первые эксперименты со мной и с шаром. Чем выше уровень, тем дольше ты сможешь сопротивляться боли! Поэтому Зоран отправил тебя говорить со мной! Пообещай мне два часа, и я разобью руланцев, как и в прошлый раз. Уничтожу всех, кто осмелится мне противостоять, и обращу в бегство остальных, и еще тридцать лет они не рискнут пересекать наши границы. Не я должен спасти королевство, а ты! Ты – его единственная надежда, потому что остальные просто сбегут. Им проще сдаться или бежать, спасая свои толстые задницы и кошельки. Вот увидишь, еще неделя боев, в ходе которых руланцы будут подходить все ближе к столице, и из города потянутся первые повозки с сундуками золота корпуса.
- Полтора!
- Два часа!
- Полтора! – в голосе Айртона неожиданно даже для него самого зазвенел металл. – Я дам тебе полтора часа. Если Зоран выдержал час десять, значит я смогу полтора, силы у меня побольше будет, 23 по Урману! Ударь по руланцам всем, что тебе доступно, ударь так, чтобы от их армии не осталось и мокрого места! Уничтожь их за десять минут, и оставшееся время твое. Кувыркайся в облаках, закладывай виражи, маши крыльями сколько душе угодно, а потом возвращайся обратно в свой дом, к своей любимой земле, к своему махолету, который никогда не полетит.
- Ты станешь главой корпуса, мальчик, - неожиданно сменил тему Мирон, - в тебе есть сила. И я сейчас говорю не про твои 23 по Урману, я говорю о другом. Зоран не стал. Мог бы, но не стал,
