В этом она была права. Я тогда так и не встал, конечно, и ничего не закричал на все кафе, но Верка меня о многом заставила еще раз задуматься.
Я набираю СМС: "Привет, Вер. Погуляем?" Через несколько секунд она отвечает, что согласна.
- Я пойду погуляю? - обращаюсь к Андрею.
- С кем?
- С девчонкой.
- С той самой Верой?
- Угу.
- Пригласи ее в кафе, - Андрей делает большой глоток шампанского. - Чего по улицам шататься.
Я соглашаюсь, быстро одеваюсь, потом подхожу к отцу.
- Не расстраивайся из-за этих теток! Я все улажу, - говорю серьезно.
- Слышишь, какой у меня сын! - с неописуемой гордостью обращается он к Владу и хлопает его по ноге тыльной стороной ладони. - Все уладит! Красавчик, а!
Он не принимает меня всерьез, а зря. Это моя война, и я все придумал.
Сидя в небольшом кафе, я рассказываю Верке свой план. Она поддерживает меня, а в перерывах смачно уплетает клубничный десерт. И так она его ест, что я оторваться не могу, как в рекламе, честное слово. Сижу напротив нее, подперев руками подбородок. Верка подносит ложку с клубничным муссом ко рту, съедает все, а потом облизывает губы. Я бы так и просидел с ней всю жизнь.
- Что за истерию вы устроили с этими службами? - возмущаюсь я сходу в кабинете директора.
Там еще Полина Николаевна и завуч. Я решил начать без прелюдий и вводных.
- Ты о чем, Юра? - вытаращивает глаза класснуха.
- О том! - обрываю. - Вы достали уже куда-то сообщать, что-то расспрашивать! Мне отлично живется с отцом! Да вам всем такие крутые отцы не! Хватит уже доставать нас!
- Юр, так ведь мы же... - вступает директор.
- Короче, - обрываю. Я запланировал себе, что разговор будет коротким. Репетировал полночи, лежа в кровати, и теперь не намерен ни на слово отступать от сценария. - Я вам серьезно говорю, если вы хоть раз еще к нему пристанете, или эти тетки из департамента придут что-то проверять, или вы вопрос какой-то зададите о моем отце, я сразу пойду в полицию и скажу, что вы меня развращаете и вынуждаете говорить о моем отце всякие гадости. Клянусь, я так сделаю! Вы достали нас! - Тут я вытаскиваю из рюкзака целую кипу всяких листовок, распечатанных статей, брошюр про гомосексуальность и кладу на директорский стол. - Вот, почитайте, если интересно! Мне помогло очень. Вы же тоже не совсем безнадежны. Ну не портите больше моему отцу жизнь! Он и так настрадался из-за таких, как вы! У нас все клево! Запомните и отваливайте.
Когда я замолкаю, передо мной немая сцена. Все без исключения взрослые тетки поражены моей наглостью и дерзостью. Не знаю, что они с тех пор обо мне думают, но Андрея перестают таскать в школу и на допросы в эти службы. Нас оставляют в покое, и я очень поэтому собой горжусь.
*** *** ***
Лето проходит спокойно. Почти два месяца мы живем на вилле в Эйлате. У какого-то знакомого Влада она пустовала, и нам ее сдали за полцены. Три недели мы тусуемся там втроем, потом Влад возвращается в Россию, а мы с Андреем еще кайфуем до конца августа. Ничего вообще не происходит - только море, пляж и свежие фрукты. Я много читаю, гоняю на велике и даже немного изучаю иврит. Единственное, что плохо - я жуть как скучаю по Верке. Я даже разрабатываю план, чтобы она приехала хоть на недельку и пожила с нами, и Андрей даже не против, но у ее мамы не оказывается денег на билет до Израиля. Жалко. Мы могли бы, наверное, за нее заплатить, но я не решаюсь просить Андрея.
Наступает осень, и оказывается, пока я нежился под еврейским солнцем, много чего изменилось в системе образования нашей отдельно взятой школы. Например, новый предмет этика семейной жизни. Я сначала не придаю этому большого значения, хотя не скрою, название меня настораживает, но потом начинается эта дребедень с новой учительницей, которая, к тому же, совершенно не в курсе моих семейных дел. В общем, на первом же уроке сразу:
- Семья - это союз мужчины и женщины, - очень воодушевленно начинает училка.
Слишком воодушевленно, я бы сказал, поэтому ее сразу прерывает голос из класса:
- У некоторых без женщин обходится!
И ржет, придурок! Как же смешно, просто сил нет!
- Нет, Дима, - поправляет его педагог, - без женщины семья не обходится.
- Да вон, у Юрика обходится, да? - обращается Дима теперь явно ко мне.
- Заткнись! - бросаю я.
- Так, прекратили балаган! - командует училка, но как-то неуверенно.
- Да у него два папы же! - не унимается мой одноклассник.
И учительница - хоть убейте не помню, как ее зовут - теперь таращится на меня, типа спрашивая: как так? Вот так, блин! И все эти закидоны про "два папы" бесят своей тупостью. У человека физически не может быть двух пап, неучи! Для рождения ребенка нужны мужчина и женщина - это, блин, основа биологии! Мама у меня умерла, а отец как был один, так и остался, а с кем он там живет, спит или дружит, никого не касается. Но им же не объяснить! Два папы - это предел их интеллектуального развития.
- Двух пап ни у кого быть не может, - брезжит здравый смысл в словах учителя, но не надолго.
- У него ж просто папа педик, так что может.
- Заткнись! - рычу я и уже готов сорваться с места и врезать Димке.
А учительница все сверлит меня глазами. Я что, должен ей что-то объяснять теперь? Когда она, наконец, понимает, что я ничего объяснять не собираюсь, просто отводит взгляд и многозначительно говорит:
- Ну, мы тут будем говорить о нормальных семьях.
- Вот видишь! - тут же подхватывает Дима. - Ты ненормальный!
И все. Я, конечно, вскакиваю, даю ему по морде, хватаю сумку и быстро ухожу из класса. Не потому даже, что мне уж как-то совсем неинтересно на этом уроке, а просто, чтобы не получить сдачи.
Домой прихожу нервный, на взводе, бросаю рюкзак, стягиваю кроссовки, распинав их по разным углам.
- Что такое? - тут же реагирует Андрей. - В школе что-то?
Он сидит на диване за ноутбуком.
