О связи можно было и не мечтать, они уже слишком далеко ушли. Лишь появление зарубок на деревьях давало надежду на скорое возвращение, которое уже не обещало быть безболезненным. Во всех этих беспорядочных погонях и бегствах они потеряли представление о своем местонахождении. Только Лоуэлл не отчаивался: ему случалось выбираться и из худших ситуаций.
Пыл Рея заметно уменьшился, с наступлением темноты им снова овладел страх. Пока он ел, ложка валилась из его рук, и Барбаре пришлось отобрать у него столовый прибор и начать самостоятельно кормить его, словно маленького ребенка. Он хотел продолжить нести вахту, но Лоуэлл силой затолкал его в палатку. Ему бы следовало отдохнуть, особенно после предыдущей неспокойной ночи, но неясная тревога прогнала сон напрочь, заставив остаться у костра наедине с собаками.
Вскоре из палатки вылез Эйзер, видимо решив составить ему компанию. Лоуэлл не сразу заметил, что тот сжимал что-то в кулаке. Через некоторое время их напряженного молчания он протянул к Теодору руку и разжал кулак. На ладони блеснул металл, и Лоуэлл вскоре разглядел профиль оскалившегося волка.
- Рик оставил его в рюкзаке в ту ночь, - произнес Эйзер. Тот взял амулет за шнурок и принялся вертеть его в пальцах. – Я нашел его в боковом кармашке.
- Странно, - пробормотал он. – Сколько я помню, он никогда не снимал его с шеи.
- И стоило это сделать, как тут же он попался в лапы к Вендиго.
Лоуэлл воззрился на друга с неподдельным любопытством, смешанным с удивлением. Он не мог вспомнить хоть одного раза, когда бы Эйзер так говорил.
- Хочешь сказать, что ты уверовал в силу амулетов?
- С тобой поведешься, еще не в то уверуешь, - пожал плечами Эйзер. – Тем более они даже не стали нападать на нас, хотя вполне могли бы. С их-то невероятными способностями.
- Что же, тут уж ты не можешь поспорить – моя энергетика их отпугнула.
- Твоя что? – к нему вернулся привычный скептицизм. – Сначала ты говорил что-то про дух, который индейцы вкладывают, призывают или еще что делают в амулет. Теперь ты говоришь о какой-то энергетике.
- Это, можно сказать, современный термин, близкий к понятию духа. Чем крепче твой собственный дух, тем сильнее действие оберега. Думаю, это их и отпугнуло.
- Не знаю, что там кого отпугнуло, но ты уже начинаешь говорить как эти шарлатаны-гадальщики, которых хлебом не корми, но дай денег за какую-то чепуху. Меня дрожь пробирает всякий раз, как ты в неформальной обстановке начинаешь открывать рот.
- Хорошо, впредь буду держать свои мысли в узде, - совершенно серьезно сказал Лоуэлл, отдавая амулет Эйзеру. – Завтра мы должны начать путь как можно раньше, возможно, сразу же, как поднимется солнце. Если мы такими темпами будем продолжать поиски, то припасов на обратный путь не хватит. Будем делать как можно меньше остановок, чтобы сэкономить время. Бог знает, сколько Расмудсен успел пройти за эти злосчастные две недели.
- Я искренне надеюсь, что он все еще жив. Хотя это маловероятно, учитывая, как давно он ушел из лагеря без вещей. Тут не больно-то чем поживиться можно, скорей гризли тебя загрызет. Какие инструкции ты давал Иммсу?
- Иммсу, - Лоуэлл выплюнул это имя, как горький орех. – Я проинструктировал Робина на тот случай, если мы не вернемся на следующей неделе.
- Разумно, - кивнул Эйзер.
- Он отошлет Иммса с другими обратно к хижине, чтобы они дали сигнал в город. Сержант Биттер выделил вспомогательный отряд, который отправится нам на подмогу, если что-то пойдет не так. А Робб останется с прочими в лагере, пока отряд не достигнет их позиции. Тогда и он сможет спускаться к хижине. На Иммса полагаться я не стал, ему всегда было плевать на то, что с нами станет.
- Если бы с нами не отправилась Мадлен, ему бы точно было плевать, - заметил с некоторым раздражением в голосе Эйзер.
- Теперь, полагаю, у него меньше причин беспокоиться, - Лоуэлл сделал нетерпеливый жест.
Эйзер поглядел на товарища с непониманием. Тот скривился.
- Не далее как месяц назад Мадлен посчитала необходимым разорвать с ним узы брака, - пояснил он. Ханс по-прежнему ничего не говорил, но выглядел он поистине изумленным. – Да, да, это действительно так, - закивал Теодор, хоть его слова и не подвергались сомнению.
- Она не говорила мне, - пробормотал тот.
- Она никому ничего не говорила. Если ты ее действительно хорошо знаешь, как говоришь, ты должен помнить, что тема ее брака никогда ей не затрагивалась. На ее месте я бы тоже не стал распространяться о том, как живется под одной крышей с Джонатаном Иммсом. Должен сказать, ничего приятного из этого соседства она не извлекла.
- Но ты-то откуда знаешь?
- От самого Иммса, - пожал плечами Лоуэлл и подкинул пару дров в огонь. – Я приезжал к ним домой, когда пришла телеграмма об исчезновении Расмудсена. Это ведь Джон сообщил о его пропаже, он поднял всю полицию города на уши. Я понял, что что-то не так, когда дверь мне открыла прислуга, хотя обычно меня встречала Мадлен. Верней, меня всегда встречала Мадлен. Я не преминул спросить, где она, и тут же узнал, что они развелись. Трудно сказать, что я почувствовал в тот момент. Наверно, это было торжество. Да, точно, так оно и было. Конечно, у меня нет причин для радости, это же меня никак не касается, но я радовался. За Мадлен. Мы ведь все знаем, что на самом деле такое Джон Иммс. Пожалуй, я открою бутылку того сорокалетнего виски, которое берег для особого случая, когда мистер Нокс тоже открестится от него. Это будет моя личная победа.
- Погоди торжествовать, - прервал его Эйзер, - может, мы с тобой этого счастливого момента не застанем.
Пыл Лоуэлла заметно поутих, он тут же вспомнил о так скоро ушедшем от них Рике. Его безвременная кончина еще не раз будет помянута у этого костра, подумал он. Лоуэлл выгреб из охапки дров, что принес Мориссон, прутик и начал ковырять им в догорающих дровах.
- Где теперь она живет? – осторожно поинтересовался Эйзер после короткой паузы.
- Мадлен? Пока она перебралась к Доксону. Сказала, что после экспедиции вернется в Орегон. Может, ее старик еще жив, хотя я сомневаюсь, что он будет рад ее видеть. Наверно, он не оставил ей ничего, значит, придется ей самостоятельно устраиваться. Конечно, если ты не предложишь ей сменить одно обреченное существование на другое еще более обреченное, - в глазах у
