Молодые лучи солнца, проникнув в комнату, коснулись зеленоватой поверхности потолка и в это время, даже если бы утро было пасмурным, Виктории остро захотелось замереть в «Лотосе». На это ушло десять минут. Потом она постояла под душем и, не вытираясь, пошла открывать кому-то позвонившему в дверь. Проходя мимо туалетного столика, ее взгляд произвольно упал на пластмассовый корпус маячка с красной кнопкой, но она поленилась его взять, как на всякий случай должна была сделать.
У порога молча ее рассматривал спокойный Тэд.
Виктория облокотилась на наличник двери и демонстративно ожидала объяснений. Чтобы не терять драгоценного времени, не сходя с места, она принялась собирать в узел свои мокрые волосы и закреплять их на голове.
– А ты прекрасна...
– Спасибо. Ты пришел, чтобы сказать мне это?
– И это тоже. Может мне можно войти? – он был энергичен, свеж и выглядел, как мальчик, не на свои тридцать, а лет на пять моложе, что почти приравнивало по возрасту его с ней.
– Глупый вопрос. Заходи. Я думала соседка. Что будешь: чай из трав, кофе или...
– «Или», – он взял со столика маячок, подбросил в воздухе, поймал и, приложив палец к кнопке, молча показал Виктории.
– Тэд, не трогай Дороша. Пусть отдыхает.
– Отдыхает? Он что перетрудился? За что я ему отваливаю баки? – тихо, как будто самому себе, заметил он.
Виктория улыбнулась, осторожно взяла его лицо в свои узкие ладони, поцеловала в губы.
– Хорошо, – сказала она, – значит покрепче. Я только что управилась, – и пошла на кухню.
Тэд окинул оценивающим взглядом ее спину, тонкую выразительную талию, ягодицы и бедра, явно «сделанные под циркуль», как сам же когда-то выразился, и сказал с возмущением:
– А если обожжешься? Не боишься?
– Если не подумаешь и не скажешь, ничего этого не будет. Можно мне не одеваться? Тем более что я у себя дома.
– Ради бога! – воскликнул Тэд как-то очень громко, – мне так с тобой общаться даже приятней.
– А ты на многое не рассчитывай. Если по делу – говори.
– О`кей! Но, глядя на тебя, у меня сама по себе может измениться цель визита.
– Ты имеешь в виду эрекцию своего неугомонного пениса? – с нескрываемым откровением спросила Виктория, остановившись у кухонной двери и повернувшись к Тэду.
Тэд нащупал рукой край кресла и, не глядя, хотел, было сесть, хотя явно мимо, но в последний момент выпрямился и откровенно стал рассматривать нагую Викторию, комментируя свои впечатления:
– Скажи, как тебе удается в таком «наряде» столь свободно себя чувствовать под взглядом темпераментного мужчины?
– Ты так говоришь, словно никогда не видел меня в таком «наряде»!
Тэд с досадой шлепнул себя по лбу:
– Ты права. Но такое впечатление, словно в первый раз, – сказал он, подойдя к Виктории почти вплотную, – так же можно быстро кончить! А это не интересно ни тебе, ни мне...
Виктория осталась стоять.
– Я понимаю, Тэд, что тебя потянуло на секс. Но при всем моем к тебе уважении, я не могу сейчас себе этого разрешить. Я только что зарядилась и жду твоих клиентов. Моя энергия мне нужна для дела. И сейчас я расходовать ее не могу. Второе утро для меня будет только завтра... – сказала она, позволив ему нежно поцеловать грудь. – Тебе придется снова попытаться сесть в кресло и вспомнить, зачем ко мне пришел. Можешь прикинуть заодно, когда ты намерен вместе со мной отдохнуть от работы на берегу.
Тэд нерешительно качнул головой, отдавая свое вынужденное согласие трезвым предложениям Виктории, покорно пошел и сел в кресло.
Тэд был холост. Он очень ценил Викторию, милую прорицательницу, хранил ее втайне от высшего своего начальства, которое могло проглотить ее живьем ради цели, какой занималось. Он любил ее, она его нет, что для обоих не было секретом.
Пять лет назад он столкнулся с Викторией на своей работе. В приемной Гарди, начальника следственного отдела, она просила дать ей какую-нибудь работу. Естественно, Гарди отказал. Да еще с усмешкой. Откуда знать молоденькой девушке, куда она обратилась! Тогда Виктория стеснительно сообщила ему, что осталась сиротой и ей нечего есть. Ее родители летели вечерним самолетом домой, тем... ну который, мистер знает... весь город знает... который разбился вчера и сгорел на посадочной полосе... Тэд подошел сзади к Виктории, осторожно положил руку на ее великолепную талию и отвел в сторону. Виктория все же успела рассмотреть своего насмешника Гарди, показать пальцем на плохо проглаженный ворот его рубашки и тихо серьезно заметить:
– Мистер, вам нужно срочно поехать домой. Прямо сейчас.
Гарди взбеленился, хотел, было высказаться, принял ее замечание за издевку – дескать, он не умеет обращаться с утюгом в отсутствие жены. А вышло другое. Оказывается, он оставил утюг включенным, и если бы не был таким тупым и самоуверенным, послушался будущей прорицательницы или выяснил, что она имела в виду, то квартира бы не сгорела. Никто этого не понял тогда, кроме Тэда. А Тэд промолчал. И сделал выводы. Он отвез девушку в опустевшую ее квартиру, своим платком вытер ей слезы, сказал, что завтра придет и ей не нужно ни о чем беспокоиться, поцеловал в мокрые губы, оставил на столе деньги и ушел.
Виктория не любила Тэда, хотя, что это такое – любовь? Совершенно не понятно. Да любила ли она кого-нибудь! Сейчас ей было двадцать пять, ему – тридцать. А тогда... Он ей только нравился, замечательный друг, каких не часто встретишь, помогал ей деньгами, а они у него водились всегда. Он говорил, что работает на какой-то государственной службе, может быть в Федеральном Бюро по Расследованию особо опасных преступлений или что-то вроде этого. Отдавалась она ему страстно, но редко: он всегда был занят каким-нибудь очень срочным делом. Иногда присылал дорогого клиента по своей работе, оплата которого могла прокормить ее целый год и обеспечить затраты на одежду и украшения. Кроме того, ей не приходилось бояться рэкетиров: Тэд хорошо платил телохранителю, следящему за ее домом и за каждым ее шагом. Впрочем, она почти никуда не выходила из дому, и Дорош мог в любое время ожидать сигнала ее маячка, спокойно ходить с радиотелефоном в супермаркет и наблюдать за ней с окон своей квартиры, когда она «заряжалась» по утрам в лоджии. В этом пока что и складывалась вся его работа телохранителя.
Практически Виктория феноменально помогала Тэду справляться с заданиями, почти невыполнимыми простым смертным. Вначале это страшно удивляло коллег по работе, раздражало и даже настораживало Гарди. Все неофициальные попытки узнать у Тэда источник его
