Собаки зарычали ещё громче и осторожно сделали шаг вперёд.
– Беги! – бросила Игрэйн дракону через плечо, не спуская глаз с герцога. – И если хочешь, чтобы этот одноглазый болван навсегда оставил тебя в покое, перебирайся в Шепотливый лес, там никто не охотится на драконов.
Дракон недоверчиво посмотрел на неё тремя парами глаз. Затем развернулся и побежал со всех сил своих чешуйчатых ног.
– Стой! Сто-о-ой! – взревел Одноглазый герцог и от ярости чуть не упал с коня. – Вы пожалеете об этом! Это был единственный трёхглавый дракон в моих лесах!
Он рывком выхватил свой меч, с грозным криком взмахнул им над головой и ринулся вперёд.
– Предоставь это мне, – шепнул Печальный рыцарь Игрэйн. Не дожидаясь ответа, он поднял свой щит и поскакал по узкой тропинке навстречу Одноглазому герцогу.
Тот с такой яростью ударил по щиту, что у Игрэйн зазвенело в ушах и потемнело в глазах.
Однако боевые способности Одноглазого герцога не особо впечатлили Печального рыцаря. Он без усилий отражал удары, потом вдруг опустил щит и, когда герцог решил воспользоваться его уязвимостью, выбил у него из рук меч. Тот прочертил в воздухе дугу и упал в реку. Герцог растерянно проводил своё оружие взглядом и свалился с коня, когда Печальный рыцарь ткнул его рукоятью меча в грудь. Собаки принялись облизывать лицо хозяина, а лошадь прыгнула в реку, переплыла на другой берег и остановилась там, опустив удила.
Печальный рыцарь подъехал к своему повергнутому противнику и посмотрел на него сверху вниз.
– Вам помочь? – спросил он.
– Нет! – рявкнул Одноглазый герцог. – Вам просто повезло, не более того! Назовите мне ваше имя, чтобы я мог найти вас и отомстить за этот позор!
Не говоря ни слова, спутник Игрэйн сунул меч в ножны и ответил:
– Я Печальный рыцарь с горы Слёз. А вам, неблагородный рыцарь, откуда знать, что такое позор?
С этими словами он развернул коня, подъехал к Игрэйн и усталым движением руки велел ей следовать за ним.
– И впредь оставьте драконов в покое, понятно? – крикнула Игрэйн герцогу, который всё ещё лежал на земле в окружении своих собак. В таких тяжёлых латах ему непросто будет подняться на ноги. – И если я услышу о чём-то подобном, вам придётся иметь дело со мной. Или я скажу маме, чтобы она превратила вас в толстого червя.
Герцогу нечего было ответить на это, и Игрэйн развернула Ланселота и поскакала вслед Печальному рыцарю.
Осаждённая крепость
Когда всадники добрались до Бибернеля, была непроглядная ночь. Но ещё издали они заметили многочисленные костры, а подъехав ближе, Игрэйн поняла, что на поле перед крепостью разбиты сотни шатров. Над самым большим из них развевалось знамя Осмунда. Бибернель был осаждён.
– Ты только посмотри на него! – шепнула Игрэйн Печальному рыцарю, когда они приблизились к лагерю. – Кто бы мог подумать, что он соберёт такое большое войско.
Стены крепости отсвечивали красным из-за обилия костров, а из пастей каменных рож в крепостной ров сыпались раскалённые искры.
– Вид поистине неутешительный, благородная Игрэйн! – прошептал Печальный рыцарь. – Ваша крепость, с позволения сказать, довольно ветхая и маленькая. Она не сможет долго выдерживать натиск такого большого войска.
К его удивлению, Игрэйн рассмеялась.
– Чепуха! – шепнула она в ответ. – Когда нашу крепость осадил Акколон фон Шварцбарт, всё поле до горизонта занимали шатры. Я тогда ещё не родилась, но мне об этом рассказывал мой отец. Нет, теперь, когда волосы великана у меня, волноваться не о чем. Наша старенькая крепость сможет себя защитить. Видите, мост поднят, стены и башня целы, а когда мои родители избавятся от своих хвостиков-кренделей, Осмунду не избежать наказания, помяните моё слово. Единственное, что меня беспокоит, – это провиант, так как мой брат Альберт хотя и способен превратить камень в живую мышь, но из еды он может наколдовать только сухое печенье и голубые яйца.
– Вот как! – Печальный рыцарь с сомнением посмотрел на крепость с покосившейся башней и не очень высокими стенами. – Ну даже если всё так, как вы говорите, – сказал он после некоторого раздумья, – как мы проберёмся в крепость незамеченными? Я должен вступить в бой, чтобы отвлечь врага?
– Чтобы они взяли вас в плен? – Игрэйн помотала головой. – Нет, об этом и речи быть не может. К тому же попасть в Бибернель довольно легко. Тут есть тайный подземный ход на случай побега! Его прорыть распорядилась ещё моя прабабушка, потому что прадедушка Пелей постоянно ссорился с другими рыцарями и при этом не умел колдовать. Мы с Альбертом часто использовали этот подземный ход. Попасть в него можно на краю леса. Идёмте.
Они решили оставить лошадей в низине, где их не заметили бы из вражеского лагеря, но когда Ланселот увидел, что Игрэйн уходит, он забил копытом от нетерпения пуститься вслед за ней.
Но Игрэйн с сожалением покачала головой.
– Я благодарна тебе за помощь, – шепнула она ему. – Но ты не пройдёшь через потайной ход. Отправляйся назад в Дюстерфельс. Или ты не хочешь возвращаться к этому Осмунду?
Ланселот сделал шаг назад и остановился.
– Ну ладно, – сказал Игрэйн и взяла его за поводья. – Тогда я возьму тебя с собой до края леса. А там ты решишь. А вы как? – обратилась она к Печальному рыцарю. – Не хотите пойти со мной в крепость?
Печальный рыцарь покачал головой:
– Я принесу вам только несчастье.
– О чём это вы? – Игрэйн взяла его за руку. – Лишь из-за того, что Колючий рыцарь похитил тех трёх дам? Но ведь трёхглавого дракона вы отлично защитили. И вообще, где сейчас эти дамы?
Печальный рыцарь вымученно улыбнулся:
– Не знаю. Я больше никогда их не видел, как ни искал. Три раза я вызывал Рована Бездушного на поединок, чтобы призвать его к ответу. Но, как я вам уже говорил, он всякий раз побеждал и уносил тайну с собой.
– Всего-то три раза, – сказала Игрэйн, запрыгивая на коня. – Три раза ещё ничего не значат. Бог троицу любит, но, может, всё хорошее случается лишь на четвёртый раз? Или на пятый. Когда-нибудь вы его одолеете, и ему придётся раскрыть тайну, где он прячет этих дам. Но сейчас идёмте со мной в крепость, прошу вас.
– Нет. – Печальный рыцарь снова покачал головой. – Нет, я провожу вас только до входа в туннель. Там нам придётся проститься.
– Что ж, это лучше, чем ничего, – согласилась Игрэйн, и они поскакали к лесу.
Пасть каменного льва
Искры, которыми плевались каменные физиономии, освещали ночь, словно огненный дождь. Игрэйн и Печальный рыцарь обошли как можно дальше палаточный лагерь Осмунда. Они насчитали восемь стражников и вздохнули с облегчением, когда наконец достигли первых деревьев и вошли в Шепотливый лес. Осмунд не осмелился разбить шатры вблизи него.
О Шепотливом лесе ходило немало жутких слухов, и нового хозяина Дюстерфельса они, видимо, тоже не миновали. На той стороне Бибернеля, которая была обращена к лесу, было выставлено шесть конных постов. Кони неподвижно застыли у края крепостного рва. Всадники сидели спиной к лесу, но кто-нибудь из них то и дело оборачивался, словно боясь, что вот-вот из чащи выпрыгнет кто-то дикий и голодный.
Игрэйн скакала вдоль края леса, чтобы видеть и крепость, и постовых. Листья старых деревьев шелестели над её головой, низко свисающие ветви касались её лица.
Лошадям не нравился шёпот деревьев. Они прядали ушами, но Игрэйн уже много раз выбиралась с Альбертом ночами в лес, так что ей было совсем не страшно.
– Мы пришли, – шепнула она. – Вот, смотрите…
– Подождите! – резко перебил её
