— Дики… Дик, остановись! Я же хочу, как лучше! Ну как ты не понимаешь! — хрипел он, пытаясь в пылу драки все-таки достучаться до рассудка Ричарда и вразумить его, но пока безуспешно.
Если в оружейном бою Декс значительно превосходил ковбоя умением и опытом, то врукопашную они сражались примерно на равных. Пару раз Далласу даже казалось, что он вот-вот проиграет, но сознание собственной правоты и злость на глупого мальчишку, по чьей вине он потерял чертову тучу драгоценного времени, придавали сил и подсказывали нужный прием…
Наконец, Текс громко вскрикнул от боли, а в следующую секунду оказался лицом в придорожной пыли, придавленный сверху тяжестью противника, оседлавшего его, точно жеребца на родео. Лупить поверженного было не в правилах Черного Декса, однако он все же дал себе волю и угостил любимого несколькими увесистыми тумаками и шлепками по заднице, приговаривая:
— Вот тебе за глупость! За вранье! А это — за дерзость! И еще разок за глупость…
Когда с экзекуцией было покончено, Декс наклонился к мужу и поинтересовался:
— Ты все понял, надеюсь? Или мне продолжить объяснения?
Неизвестно, как это ему удалось, но Даллас в итоге накормил его пылью и сухой жесткой травой, ткнув физиономией в землю и придавив к ней так плотно, что острые камни пребольно впились в живот и ребра.
Текс зарычал, бессильно дергаясь, пока Ричард обрушивал на него град ударов вперемежку с упреками, но каблук альфаэро прижал к земле его пальцы, и ему стоило лишь чуть сильнее надавить, чтобы переломать их, потому ковбой лежал теперь смирно и не пытался вырваться. Но глухая обида на того, кого он старался по-своему уберечь от беды, никуда не делась и разъедала его печень, отчего на губах появился горький привкус отчаяния.
— Дики… пусти… я… я все понял… ты победил. — наконец-то сдался Сойер, услышав дробный перестук копыт — это возвращались люди Ричарда, а значит время, за которое он мог бы увезти мужа подальше отсюда, бездарно потрачено на драку.
Правда, если Даллас даст ему подняться, то у Текса останется лишь один безумный шанс удержать своего альфу от опасного предприятия — кольты все еще при нем, и он мог бы ранить хотя бы одного из Барнсов, чтобы лишить Декса уже двоих сопровождающих. Тогда, быть может, ему придется все отложить и еще раз как следует взвесить. А за это время он сумеет как-нибудь убедить мужа вообще отказаться от нового дела, даже если оно должно стать последним.
Текс искренне считал, что мнимое похищение о-Пойндекстера — вполне себе достойный финал разбойничьей карьеры Черного Декса в Техасе. Но убедить в том же упрямого Ричарда будет совсем непросто…
— Эй, эй, эй! Вы что это здесь затеяли? Босс! Текс! У вас что творится-то? — близнецы Барнс ехали прямо на них и на скаку орали в три глотки, как койоты в гоне.
— Спокойно, парни, отбой, — промолвил Декс и, полностью разоружив, помог мужу подняться с земли. — Нам нужно было кое-что уладить между собой.
— Ну и как, уладили? — буркнул Эдди, сочувственно разглядывая скулу ковбоя, на которой наливался приличный синяк. — Босс, нам бы поспешать, а то мы не то что до темноты — к завтраму не обернемся. Мастер Текс… он с нами едет, или того?..
— Вот и спроси сам у мастера Текса, с нами он едет или «того», — сердито глядя на супруга, проговорил Даллас. — Пока что он не может решить, чего же ему хочется на самом деле.
Одновременно Ричард раздумывал, нет ли в увещеваниях Текса житейской правды, так ли уж необходимо затевать этот рейд и дергать за хвост капитана Коула, чтобы запутать след, который, в общем-то, и так был изрядно запутан? Может быть, духи прерии, предчувствуя неудачу затеи, нарочно направили юного и горячего Текса по следам опытного, но чересчур самонадеянного мужа?
Или все как раз наоборот — злобные духи, подстрекаемые чьей-то ревностью, досыта напоенные кровью жертвы, бросают на дорогу семена раздора?..
Декс отошел на обочину дороги и скрылся за большим камнем, делая вид, что собирается отлить, а на самом деле — желая пару минут побыть в одиночестве.
«Вот в чем опасность любви… об этом меня всегда предупреждал Синее Облако. Влюбляясь по-настоящему, ты вдруг сознаешь, что твое сердце бьется отдельно от тебя; осознав это, теряешь уверенность, а вместе с уверенностью — власть…»
Оружие Декс у него все-таки отобрал первым делом, словно подслушав отчаянные мысли ковбоя. И теперь Сойер совершенно растерялся, не зная, как ему быть дальше — побитой собакой возвращаться в деревню и ждать там, как все прочие омеги, молясь всем богам и сгорая от неизвестности или же, проглотив гордость и подальше засунув собственное мнение, ехать с мужем в рейд и да, становиться таким же как он сам — преступником и отщепенцем, чье имя будет проклято, и чей искаженный портрет вскоре украсит все салуны на много миль кругом…
Такой ли жизни он желал, соглашаясь на брак с Далласом, таких ли приключений искал? Но, что сделано, то сделано, клятвы принесены и теперь его место рядом с мужем, куда бы тот ни ехал и каким опасностям ни повергал свою жизнь. Кто знает, может быть в его присутствии Черный Декс будет не так жесток к тем, кто окажется на его пути невинными жертвами?
Не глядя на братьев-Барнс, нависших над ним тремя одинаковыми лицами, выражение коих было далеко от дружелюбного, он спустился к реке и, сняв шейный платок, как следует намочил его, чтобы смыть пыль с лица и шеи, потом сложил вчетверо и приложил к набитой при падении ссадине на скуле. Обернувшись в поисках Ричарда, он заметил его спину за большим камнем и, поколебавшись с минуту, все-таки подошел к мужу.
— Прости, Дик. Наверно мне не стоило все это затевать, но я не видел другого способа убедить тебя не ехать в рейд… Ты не видел Коула и его людей, а я видел, и скажу прямо — они не чета нашим местным увальням, которые горазды только байки в салуне травить да омежек за задницы щупать. Эти — волки матерые, у них у всех карабины новенькие с армейской маркировкой и лошади отличные, уж поверь… Я не хочу, чтобы они тебя схватили, потому что если так случится, я один ничего не смогу сделать. Даже если попытаюсь отбить, они просто застрелят тебя и все… — он решительно вскинул на Далласа глаза и дотронулся до его плеча, пытаясь по-своему растопить лед отчуждения между ними.
— С чего ты
