Вернувшись к типи, он наполнил выдолбленную в цельном бревне поилку, а остаток воды перелил из кожаного ведра в котелок и чайник. Нырнув под кожаный полог, он практически наощупь подвесил их над очагом и зашарил палкой по золе, надеясь, что в ее глубине еще теплятся горячие угольки. Но надежда была напрасной — огонь давно угас, и теперь пришлось разводить его заново с помощью зажигалки и пучка сухого лишайника и мелких веток.
Провозившись с растопкой, Текс отчетливо чуял присутствие мужа — его насыщенный кофейно-лимонный запах медленно и верно заполнял собой пространство типи, и даже костровой дым был не в силах заглушить его. Но заметил он Ричарда не сразу — тот сидел на шкурах и молча наблюдал за его суетой, и это молчание показалось ковбою предвестником чего-то нехорошего…
Комментарий к Глава 9. Медовая ловушка
1 команчи действительно могут дарить или оставлять в наследство друг другу свои подвиги (ку), для этого существует свой особый ритуал передачи.
========== Глава 10. Примирение ==========
Убедившись в том, что огонь принялся лизать подброшенные ему дрова, Сойер поправил нехитрую утварь так, чтобы пламя грело днище котелка и чайника, и, поняв, что больше не выдержит этой гнетущей тишины, обернулся к мужу:
— Теперь тебе придется изменить своим планам, так ведь? Что ты будешь делать завтра? И включишь ли меня в свои расчеты? — его вопросы прозвучали с некоторым вызовом — но то сказалось собственное напряжение Текса, а вовсе не его желание подвергать сомнению способность Ричарда найти выход из ловушки, которая вот-вот могла захлопнуться благодаря усилиям Коула и его следопытов.
— Не знаю, я еще не думал о завтрашнем дне — поскольку сегодняшний далеко не закончен, — ответил Ричард, снял оружейный пояс, куртку и расстегнул ремень и пуговицы на рубашке, чтобы освободить дыхание.
— Лучше расскажи мне, что у тебя происходит с Лунным Оленем, честно и без утайки, пока мы будем ужинать и пить… что-нибудь покрепче чая. Присутствовать при добывании ку команчами — это, знаешь ли, то еще удовольствие. До сих пор в ушах стоят вопли скальпируемых, а в носу — чудесные запахи, которые сопутствуют процессу. Брррр…
Его слегка передернуло, он приложился к фляжке с текилой и пояснил:
— Я не боюсь испачкать руки, но предпочитаю сам решать, в какой степени и обо что. А сегодня у меня не было выбора… поскольку вместо задуманного путешествия во Фритаун пришлось спасать твоего впечатлительного мальчишку. М-да…
Декс снова отпил из фляжки и продолжил свою мысль:
— Когда я выбирал деревню команчей как самое безопасное убежище на первое время, то не предполагал, что стану участником водевиля в незавидной роли ревнивого мужа. И уж полным сюрпризом оказалось превращение водевиля в драму. Что нас ждет дальше? Трагедия в духе Шекспира? Давай-ка разберемся, моя любовь, что с нами происходит и что со всем этим делать.
Он потянулся к Тексу, провел пальцами по его щеке и печально усмехнулся:
— Падающий Дождь — мудрый учитель и хороший друг, он мог бы обмануть мой нос и мои глаза… но не мое сердце, когда дело касается истинного.
— твоего мальчишку… ревнивого мужа… трагедия в духе… — да уж, альфаэро умел выбирать слова, в точности выражавшие самую суть проблемы, и, как бы Текс ни пытался сам с собой слукавить, одно отрицать он не мог — цвет Лунного Оленя пробудил в нем, как в альфе, желание, и он мало того, что удовлетворил его, так еще и уделил этому омежке уже куда больше внимания, чем намеревался вначале. И с этим действительно следовало как-то разобраться, не доводя до того, чтобы между ним и Далласом выросла новая стена отчуждения и ревности…
Присев напротив мужа и пошарив в седельной сумке, он выудил оттуда флягу с виски и, скрутив крышку, сделал добрый глоток. По слухам, выпивка придавала храбрости даже записному трусу, и, хотя Текс не причислял себя к таковым, ему неожиданно трудно оказалось говорить откровенно на такую тему со своим мужем и истинным. Виски сработало хотя бы тем, что слегка развязало ему язык, дав сказать то, что он и думал:
— Тогда твое сердце должно было подсказать, что тебе не о чем тревожиться. Меня всего лишь дразнит его запах, но так и должно быть, когда альфа чует течного омегу, разве нет?
Тексу хотелось упростить все до обыкновенного объяснения и не вдаваться ни в какие прочие подробности, которые если и были, то тщательно отметались в первую очередь им самим. Куда проще было спрятать собственные постыдные фантазии за теми желаниями, что так явно испытывал Лунный Олень — ведь под их влиянием омежка действовал так, как считал правильным и единственно возможным:
— Совсем другое дело — что там себе напридумывал этот парень. Похоже, он всерьез решил добиваться того, чтобы ты принял его и назвал моим младшим мужем. Но, поверь, мне эта идея не нравится так же, как и тебе. И я уже сам готов просить вождя, чтобы он отдал своего сына в мужья Красной Сове! Может, это как раз наилучшим образом разрешит возникшую между нами проблему…
Ричард слушал внимательно, не перебивая, но едва Текс закончил, альфа недовольно нахмурился и покачал головой:
— Ты говоришь и думаешь не о том. Чувства и желания Лунного Оленя, как и просьбы к духам — это его личное дело, дело его совести. Намерения Синего Облака в отношении сына и брачные планы Красной Совы не касаются ни тебя, ни меня… А вот твои чувства и желания… с ними все не так просто, я это ясно вижу, Текс. Чуять течного омегу и желать течного омегу — далеко не одно и то же. Возможно, ты не замечаешь разницы, но она есть. Это все равно как ощутить простой голод, чувствуя запах чужой еды… или мечтать съесть порцию чили вот с такими пряностями, и вот только из такого котелка… не взирая на то, чужой он или твой собственный.
Замолчав ненадолго, Декс уткнулся в свою фляжку — текила не успокаивала, лишь помогала подбирать правильные слова, правдивые, но не настолько обидные для гордости мужа, чтобы беседа прервалась, толком не начавшись:
— Я не понимаю, что у тебя происходит с этим мальчиком. Я сбит с толку. Нет, я не стану просить тебя чувствовать по-другому, и не
