— Мне позвать Гектора?
— Нет. Все нормально. — Странные ощущения несколько ослабли, но не исчезли. Что-то тянуло меня в одном и том же направлении. — Кажется, я нашла его. Я нашла путь. — Я повернулась к нему. — Я знаю, куда плыть.
Он смерил меня скептическим взглядом. Я не винила его. Это действительно выглядит нелепо. Может быть, я все это выдумала.
Но, закрыв глаза, я почувствовала, как что-то тянет меня. Слабо, но отчетливо. Я немного повернулась вправо, направив ступни в ту самую сторону. Я подняла руки и указала на далекую линию горизонта.
— Вон туда.
Он покачал головой, подчиняясь.
— Ну конечно, туда. Как раз против ветра. — Он повернулся к команде, сложил руки рупором. — Повернуть против ветра!
Я вернулась в каюту, понимая, что лучше не мешаться, пока будет меняться курс. «Арацелия» была настоящей ловушкой из веревок, крюков, балок и разных вращающихся штук, но мне будто какой-то инстинкт помогал легко пробираться по ней. И сколько же там было роскошного дерева! Всегда отполированного. Я никогда прежде не видела столько дерева в одном месте, да его и не могло быть столько в моей пустыне.
Мара была одна, сидела на огромной кровати, разложив перед собой содержимое драгоценного мешочка. Когда я вошла, она подняла на меня глаза.
— Я нашла, Мара. Зафиру. Мой амулет ее почувствовал.
— Прекрасная новость! — сказала она, закрывая мешочек. — Я почувствовала, что мы меняем курс, но не поняла почему.
— Прости, что пришлось продать твой шафран, — сказала я, глядя на кожаный мешочек у нее в руках. — Ты так заботилась, чтобы он не промок, даже в канализации.
Она рассмеялась.
— Я не о шафране тогда беспокоилась. Кое о чем более ценном.
— Да?
В комнату влетел Гектор, и мы удивленно посмотрели на него.
— Феликс сказал, что вы велели ему изменить курс, — сказал он.
— Да! Гектор, я почувствовала путь. Она позвала меня. Прямо как сказано в «Богохульстве».
Он глубоко вздохнул, то ли с облегчением, то ли с тревогой, я не поняла.
— Это хорошо, — сказал он.
— Хорошо, — согласилась я. Я повернулась к Маре и сказала: — Мне нужно обсудить кое-что с Гектором…
— Я пойду навещу Шторма, — сказала она. — Он будет в восторге. — Она собрала все в мешочек и в ответ на мой вопросительный взгляд беззвучно прошептала: — Потом.
Когда она закрыла за собой дверь, я повернулась к Гектору. Мы не сделали ни шагу навстречу друг другу.
Он склонился над столом брата и скрестил ноги. Он барабанил пальцами по краю стола. Этой перемены в его обычном поведении было достаточно, чтобы заставить меня пристально вглядеться в него. Он внимательно изучал ковер брата, будто в нем заключалась вся мудрость мира. Он волновался, это было ясно. Но почему?
Ах! Наш поцелуй. Он думает, что я хочу поговорить об этом.
Я прочистила горло.
— Феликс сказал мне… — Это оказалось труднее, чем я думала. Но мне невыносима была мысль, что он остается со мной против собственной воли. Я опустилась на кровать, оперлась о спинку и попыталась снова: — После смерти Алехандро вы могли унаследовать Вентьерру.
Слова прозвучали не так, как я хотела. Я будто упрекала его. Они повисли в воздухе между нами, и он молчал так долго, что я испугалась, не обидела ли я его.
Наконец он сказал:
— Я выбрал другой путь.
Крепко сжав пальцами покрывало кровати, я спросила:
— И вы сожалеете о своем выборе?
Он задумался на секунду, и для меня это и было ответом.
— Это был правильный выбор, — сказал он.
— Я спросила не об этом.
— Нет, — согласился он, — не об этом.
Я пыталась успокоиться, говорить ровным голосом:
— Гектор, я так рада, что вы остались. Никому на свете я не доверяю так, как вам. И… ничье общество не радует меня так, как ваше. — Несомненно, глаза мои в тот момент ясно говорили все то, что я не смела произнести вслух. — Но когда все это закончится, когда я найду зафиру, я дам вам возможность вернуться домой. Освобожу вас от необходимости оставаться со мной. Подумайте об этом.
Рот его приоткрылся, а брови поползли вверх. После долгого молчания он сказал:
— Я думал, вы собираетесь женить меня на своей сестре и отправить в Ороваль. Я стал объектом международных переговоров, так мне сказала Химена. — Я явственно услышала нотки горечи в его голосе.
Я вздохнула, слишком громко. Когда снова увижу Химену, у меня с ней будет долгий разговор о… многих вещах. Я осторожно сказала:
— Важно найти для вас хорошую партию. — Теперь я так сжала руками колени, что пальцы побелели. — Но только в полном согласии с вашими собственными чувствами. Я знаю, каково это, вступать в брак вопреки своим чувствам. Я никогда не пожелала бы вам этого.
Он кивнул, хотя явно избегал моего взгляда.
— Я был бы рад снова побывать дома, — пробормотал он, глядя в один из иллюминаторов. В сторону Вентьерры.
Я грустно улыбнулась.
— Значит, вы уже знаете, каким будет ваш выбор?
— Нет. Но благодарю вас за такую возможность.
Солнце опустилось за горизонт. Мы с Марой остались одни в капитанской каюте.
— Шторм сказал кое-что важное для вас, — сказала она, расплетая мою косу.
— Да? — Я чувствовала, как от ее плавных движений все мое тело расслабляется.
— Он сказал, что привратник почувствует ваше приближение. Что он будет проверять вас.
Расслабленность мгновенно исчезла, и я выпрямилась.
— Что это значит?
— Не знаю. Но это логично, что раз есть ворота, должен быть привратник, правда?
— Может быть. — Я нахмурилась, сожалея, что не взяла с собой собственную
