А что Риан скажет насчёт него? Насчёт немолодого с головой, начинающей покрываться первой сединой короля? Захочет ли остаться рядом с ним? Едва такие мысли проскальзывали в его голове, Торин старался отделаться от них как можно быстрее. Она для него — никто. Лишь простая девочка, не понимающая что такое жизнь и неизвестно чего ждущая от нее.
Однако не всегда это получалось. Особенно, когда он заметил выходящего из покоев Риан светловолосого эльфа. То, как она кинулась ему на шею, подтвердило все, что и требовалось доказать: Риан готова отказаться от их миссии. Готова оставить их отряд ради своего эльфа. Готова предать чувства его племянников. О своих он старался не думать. Их не было. Это все было самообманом.
***
В ночь растущей луны Элронд позвал Риан, Гэндальфа, Бильбо, Торина и Балина в особый зал, который походил на большой открытый выступ скалистой поверхности, но своей красотой ничем не уступал другим дворцовым помещениям. Подгорный король всю последнюю неделю находился не в духе. Едва Риан его замечала, как он старался уйти подальше. Что являлось причиной его дурного настроения она не знала. Однако то, что он не хочет видеть её, и его небрежно кинутые грубые слова, сильно задевали девушку. То, что он не верит в неё, не верит в ее способности угнетало. С каждым днем она уверялась, что Торин не хочет видеть ее в своем отряде. Но разве Риан показала себя той, что ради спокойной жизни может покинуть их отряд? Ему, видимо, было заметно так.
Отвергая в очередной раз эти мысли, Риан свела брови и осмотрелась по сторонам: слева и справа шумели падающие водопады. И весь Ривенделл был отсюда как на ладони. На краю залы необычайной красоты хрустальная колонна, которая словно поглощала падающие лунные лучи.
Лорд Элронд сообщил им, что разобрал руны, нанесенные на карту. Он определил их как лунные руны. Их можно было разобрать лишь в той фазе и том времени года, когда они были нанесены. То есть в канун летнего солнцестояния при свете нарастающей луны. Это было почти 200 лет назад. Добавив, что им суждено было попасть в Ривенделл, поскольку именной этой ночью светила такая же луна, Элронд положил карту на монолитную хрустальную плиту. Едва свет луны коснулся старой бумаги, как на ней стали проявляться ранее невиданные символы. Незнакомые Риан и остальным крючки и палочки оказались знакомы, и более чем понятны самому Элронду. Расшифровал он их так: «Стань у серого камня, когда прострекочет дрозд и последний луч в день Дурина укажет на замочную скважину». Для Риан и Бильбо, как для несведущих в гномьих понятиях, Гэндальф пояснил, что день Дурина ─ это начало нового года для гномов: когда осеннее солнце и зимняя луна появляются вместе на небе.
─ Это плохо, ─ произнес Торин, заметно нахмурившись. ─ День Дурина не за горами. Нам нужно спешить.
─ Торин, у нас еще есть время. Мы окажемся там вовремя и даже сумеем открыть дверь, ─ возразил Балин.
Элронд принял это известие без радости. Ему не понравилась идея вломиться к дракону и разбудить его. Гэндальф же встал на сторону гномов, сообщая, что Смауг пока не служит никому, и если он встанет на сторону врага, то его смогут использовать для ужасных целей. Сама Риан предупредительно молчала. Ровно, как и Бильбо. Однако Торин был непреклонен и не слушал ничьего мнения. Он решил идти домой. Идти во что бы то не стало. Сообщив всем, что следующим днём они отправятся через горы, он покинул их компанию. Балин направился следом за ним. Риан же осталась дожидаться Бильбо и конца его разговора с магом. Однако её саму задержал Элронд для еще одного серьезного разговора.
Эльф пытался образумить её и убедить остаться с ними. Больше неодобрения самой цели путешествия, он не одобрял присутствия Риан в отряде. Он предложил ей остаться в Ривенделле навечно и отпустить компанию гномов одних, но она отказалась. Для Риан не было иной цели, чем та, которую они преследовали. И не видела она себя эльфийкой, несмотря на несколько праздных недель, проведенных в здешних местах. Она всегда жила людской жизнью. Ей была чужда их спокойная и счастливая участь. Она привыкла бороться за свое счастье. Лорд Элронд больше не настаивал.
Вернувшись в свои покои, Риан застала там Глорфинделя ─ впервые он ждал её внутри. Сообщив ему о своем решении, Риан удостоилась его ответной улыбки. Глорфиндель сообщил ей, что доволен её решением. Риан не должна предавать доверившихся ей гномов и выбирать тепло и уют, заставляя их преодолевать весь путь в одиночку. Кроме этого, он негласно поддерживал её план с драконом. Глорфиндель считал, что её преимущество рано или поздно поможет им, но пока его лучше скрывать.
Прощаться они вышли в сад через летние двери.
─ Риан, твое решение тем ценнее для меня, ─ начал эльф, легонько сжимая ее плечи, ─ поскольку я также покидаю Ривенделл завтра. Целый год меня не будет здесь. Твой отъезд успокаивает меня ─ ты не будешь одинока на своем пути.
Риан знала, что их встреча рано или поздно закончиться. Хотя бы то, что она сама покинет Ривенделл с отрядом, уже будет для них расставанием. Однако знать, что девушка не увидит его целый долгий год, было неожиданно неприятно и тоскливо. Кинувшись ему на плечи, Риан в последний раз насладилась его крепкими объятиями. Ее верный друг поможет ей и в этом.
─ Успокойся, Риан. Все в порядке. Не стоит так огорчаться нашему расставанию. Год — это не десятки лет, особенно для эльфов. Мы с тобой обязательно увидимся. Хотя бы завтра. Не думаешь же ты, что я уйду не попрощавшись с тобой?..
Его слова были подкреплены легким кивком согласия девушки и их улыбками. Поцеловав девушку в лоб и приобняв за плечи, он ушел, а Риан, сделав выдох и все еще улыбаясь, подняла голову. Она смотрела в ночное небо и рассматривала на нем яркие серебристые звезды ─ те, которые и завтра будут светить над её головой, но уже
