– Вэра, крэп’итэсь. Ид’итэ со мной на Пов’ерхност. Ю, солджэ Паха, ользоу…
Едва двигая ногами, Вера прошла за вице-кингом и его сопровождающим в дезактивационную каморку, где висели костюмы для выхода на Поверхность. Эти защитные одеяния уже сами едва не светились от радиации, но теперь это Веру совсем не занимало. Вице-кинг со своим адъютантом, Вера и Паха оделись и минут через десять шли по Поверхности. Была середина дня, но лучи солнца едва пробивались сквозь черные тучи и густую метель. Даже через прорезиненный костюм завывающий ветер пронизывал насквозь, как будто хотел выдуть из этих слабых человеческих тел их души. Утопая по колено в снегу, вице-кинг вел их к хозпостройке, в которой резерванты хранили сельхозинструмент. Две тени метнулись от постройки, как только люди приблизились к ней. Это были псы – они рыли подкоп, и явно их так привлекали не плуги, мотыги и тяпки. Злобно рыча, они отбежали прочь и уселись метрах в тридцати, терпеливо наблюдая за двуногими, которые отвлекли их от этого занятия.
Еще до того, как вице-кинг открыл замок на двери каморки, Вера уже знала, что там увидит. Ее ноги подкосились, и она упала на колени. Адъютант подхватил ее под руку и вернул ее невесомое тело в вертикальное положение.
– Са-ха! О Божа, Са-ха! Са-ра! О Божа! – это кричал Паха, первым вошедший в каморку.
От его вопля, казалось, затих ветер. Даже псы убежали за развалины, нутром почуяв, что кричащий с таким отчаянием человек трижды опасен. Адъютант почти внес Веру в каморку, так как двигаться она не могла.
По каким-то старым поверьям мавров, покойникам здесь не закрывали глаз. И теперь они смотрели на нее: Вячеслав, Джессика, Кинг Эрик, Саха и жена Пахи Сара. Смотрели без страха, без укора, а как бы с жалостью к ней, оставшейся в этом кошмарном мире. Паха, упав между Сахой и женой и обняв их задубевшие от мороза тела, причитал на белорусском языке, сотрясаясь от рыданий.
– Ми сп’ецально винесли их на Пов’ерхност, чтоб тела сохранились и ви могли проститься, – сообщил вице-кинг.
На Пролетарской Вера рыдала, как маленькая девочка. А сейчас ее словно выжгло изнутри. Плакать было нечем, да и незачем. Люди плачут, чтобы стало легче; чтобы хоть как-то облегчить тяжесть придавившего их несчастья и идти или хотя бы ползти по жизни дальше. А Вере идти дальше было некуда и от тяжести избавляться незачем. Мир опустел. Единственный источник тепла и света в этой ледяной Вселенной, единственная ее надежда и единственный ее смысл теперь сам стал таким же ледяным. Все вокруг потеряло реальность, и мир стал таким же призрачным, каким рисует его в своем воображении читающий мрачную книгу – отложил книгу, и нет этой временной реальности.
Вера не помнила, как мужчины вырубили в промерзшей земле братскую могилу, похоронили в ней убитых, а сверху поставили пять сделанных заранее деревянных крестов: два четырехконечных протестантских и три восьмиконечных православных. Она не помнила, как снова оказалась в поселении. Она почти не помнила поминок по убиенным, которые напоминали поминки по этому поселению, пока еще живому. Поминали водой с небольшой долей спирта, а закуски на столах не было вообще. В себя Вера стала приходить, лишь когда вице-кинг, отведя ее немного в сторону, завел с ней разговор не соответствующим произошедшим здесь событиям деловым тоном:
– Вам, Вера, совсем незачем уходить, оставайтесь со своими друзьями у нас. Вы и те, кто погиб, много сделали для нас, и я бы хотел, чтобы Резервация для вас стала домом. И не думайте, что мы предлагаем вам какую-то подачку. Нет, я предлагаю вам работу. Братья-близнецы на славу потрудились при обороне Резервации. Вы несколько отошли от боевой практики, но мавры были бы вам очень признательны, если бы вы возобновили то, что умеете делать лучше всего. После того, что произошло в первом поселении, я вынужден принять на себя обязанности Кинга и восстановить порядок. Да, нападения извне почти прекратились. Но теперь первое поселение становится для нас головной болью, потому что прокормить его мы не сможем, а вы сами видите, какую опасность представляют голодные люди. Я предлагаю вам возглавить и обучить дружину второго поселения, а Саху направить в третье. Тогда мы сможем высадить картофель и убрать урожай, а следующей весной вернуться в исконную Мавританию, в добротные удобные бункеры с прекрасными полями на Поверхности. Мы не знаем, от кого нам придется оборонять свой урожай летом и с кем нам придется встретиться при совершении зимнего перехода, но с вами наши шансы на успех этих предприятий увеличиваются.
Если бы Вере не было так плохо, она засмеялась бы вице-кингу в лицо. Нет, безумие в Резервации не прекратилось, оно только в самом разгаре. Не успели избавиться от одного узурпатора, и вот уже появился другой «вынужденный принять на себя обязанности Кинга». Конечно, иметь под боком двух преданных бывших
