— Я буду ждать тебя в твоей комнате, — сказал наставник, когда они подошли к двери, ведущей в термы.
«Не дай бог, он обнаружит спрятанный клинок!» — мысленно запаниковал Томас, но усилием воли спокойным, даже чересчур спокойным голосом спросил:
— Хочешь дать последние наставления?
— Ступай, иноземец.
Мастер-переводчик даже не удосужился ответить на вопрос. Он резко развернулся на месте и спешно зашагал в сторону особняка. Малькому ничего не оставалось, как зайти внутрь. В раздевалке на каменной скамейке сидел лекарь с откинутой назад головой и закрытыми глазами. Рядом стояли шесть пузырьков с разноцветными жидкостями: три были наполовину полными, еще два — где-то лишь на четверть, а в последнем — чуть-чуть на донышке.
«Что в них?» — на секунду задумался Томас, затем подошел к дремавшему коротышке, слегка толкнул его в плечо. Тот вздрогнул и дернул рукой, раздался звонкий звук бьющегося стекла — один из пузырьков разлетелся на множество мелких осколков, ударившись об пол. К счастью, разбился тот бутыль, в котором почти ничего не осталось.
Лекарь негодующе покачал головой. Он посмотрел на оставшиеся емкости, затем, показав пальцем на пузырьки, которые были наполовину полными, стал натирать голову руками.
«Ага, эти жидкости для волос».
Рыжеволосый коротышка показал на оставшиеся два пузырька. В этот раз он принялся натирать руками плечи и грудь.
«Все ясно — эти для тела, — Томас кивнул дворфу. — Неудивительно, что они наполовину пусты».
Посмотрев на осколки разбитого пузырька, лекарь тяжело вздохнул и, обойдя темно-зеленую лужу, вышел из раздевалки.
Мальком отошел к противоположной стене и стал раздеваться. Его мысли возвращались к тому спрятанному под лежанкой злосчастному клинку. Это оружие служило красноречивым напоминанием о неудавшемся покушении и об опасном противнике, терпеливо ждущем подходящего момента, чтобы нанести смертельный удар и отомстить за унижения. И о том, что даже надежная охрана и стальная дверь — не гарантия безопасности.
Поднимая руки, Томас скорчил недовольную гримасу: правое плечо отозвалось резкой болью.
«Даже чудо-зелье не способно совершить чудо!»
Ему пришлось через боль поднять руки, ухватиться за шиворот рубашки и стянуть её с себя. От остальной одежды он избавился намного быстрее.
Осторожно обойдя лужу с осколками стекла, Мальком взял пузырек с темно-синей жидкостью, а для тела — с полупрозрачной. «Ох, надеюсь, они вкусно пахнут, а то не хочется мыться с зажатым носом!» — Брезгливо поморщился он, представляя, какими лекарь мог пользоваться ингредиентами, если эти шампуни и гели — его рук дело.
В термы Томас вошел не сразу. Он немного замялся на входе, пытаясь зажать между пальцами скользкие горлышки пузырьков, чтобы освободить одну руку и прикрыть ею причинное место. Это сделать удалось не сразу, а только с четвертой попытки, зато можно было не опасаться, что они выскользнут. Но на удивление здесь никого не было. Даже демона.
«По очереди все моются, что ли? Или это специально для меня сделали?» — опешил Мальком, но через несколько секунд несказанно обрадовался возможности побыть некоторое время в полном одиночестве. Ему не хотелось провести последний вечер в своей жизни в окружении тех, кто презирал и ненавидел его за то, что он — человек.
В помещении было тепло, но не так жарко, как в прошлый раз. Томас направился к знакомому квадратному бассейну, над которым прозрачной дымкой поднимался пар. На скамейке лежало несколько ковшиков и острое лезвие с деревянной рукояткой для бритья. Последнее ему точно сегодня не понадобится. У него даже щетина на лице не успела появиться за столько дней. Прежде чем хоть что-то появится, пройдет еще минимум неделя. Большинству парней в зале приходилось бриться раз в неделю, а ему — раз в месяц.
«Хорошо бы, чтобы вечер прошел без происшествий, а то мне категорически не удается в полной мере насладиться покоем и одиночеством. — Томас сел на скамейку и поставил пузырьки с драгоценной жидкостью на пол, чтобы случайно их не разбить. — А то и так последние дни выдались очень насыщенными и яркими по сравнению с теми, что я провел в клетке!»
Мальком взял один из ковшиков, почерпнул из бассейна воды и вылил на голову, даже не проверив на ощупь ее температуру. К счастью, она оказалась очень теплой, а не горячей.
«Летать в облаках порой опасно, — думал Томас, всматриваясь в свое отражение на водной глади, — можно забыть о реальности и по неосторожности оступиться. А как известно всем, падать с лестницы вниз — очень больно!» — подобным образом он пытался отвлечься от тяжелых мыслей о завтрашнем бое, но получалось это не очень хорошо. Летай, не летай в облаках — насущные проблемы, словно громоздкий и невероятно тяжелый якорь, с грохотом опускали на землю.
Томас зачерпнул ковшом воду, вылил на голову, словно пытался таким образом смыть дурные мысли, беспокоящие его в этот вечер. Он откупорил пузырек с темно-синей жидкостью, немного налил в ладонь и осторожно поставил его на пол. Влажный теплый воздух в термах наполнился приятным запахом наступающей весны: в нем ощущался прелестный аромат первых цветов, распускающихся почек и молодой травы. Казалось, что он снова вернулся в детство, в небольшой домик за городом, расположенный в солнечной Калифорнии.
«Не хочу даже знать, из каких ингредиентов это было сделано», — брезгливо поморщился Мальком, втирая холодную вязкую жидкость в голову. Как и ожидалось, пены не появилось, зато запах весны слышался намного сильнее, чем раньше.
Помассировав голову с минуту, Томас стал ополаскиваться и смывать то, что с особой тщательностью недавно втирал. Потребовалось вылить на себя несколько раз полный ковшик, чтобы избавиться от холодного и вязкого прикосновения жидкости. В последний раз его насквозь пробрало чувство отвращения, и он, брезгливо морщась и фыркая, вздрогнул.
Облив себя водой, Мальком откупорил другой пузырек с прозрачной жидкостью и осторожно поводил им перед носом. Он унюхал лишь слабый запах трав и незнакомый аромат чего-то еще, который почти не ощущался. После «шампуня», приятно пахнущего весной, это — настоящее разочарование.
Недолго думая, Томас вылил половину содержимого пузырька на себя и с особым старанием стал это растирать. Руки легко скользили по всему телу. Он так же не забыл растереть жидкость под мышками, чтобы избавиться от резкого и сильного запаха пота, и в паху, где из-за обильных волос в жаркий день запревало и потом жутко чесалось.
«Точно!»
Мальком быстро покончил с растиранием содержимого пузырька, затем — ополоснулся, пока не убедился, что смыл все. И после этого метнул взгляд в сторону бритвы, лежащей на скамейке. Пришла пора сделать то, на что он долгие месяцы не осмеливался, не желая быть осмеянным парнями из спортивного зала, которые твердо верили, что волосатость —
