— Она возвращается, — сдержанно и вежливо процедил Ульф. — Вы всегда так слепы к очевидному, советник?
Аранион мог бы подслушивать их вечно, но он пришел сюда действовать, а не прятаться в тени, поэтому осторожно постучал костяшками пальцев по двери. Члены совета притихли, вот только их тяжелое дыхание было отчетливо слышно, как и шуршание одежды от их неуклюжих попыток притихнуть. Зато осторожно зашевелилась, двигаясь почти бесшумно, охрана, аккуратно обнажая мечи, тихо позвякивая сталью.
— Я Аранион, правитель эльфов, — представился он на всякий случай.
— Впустите уважаемого гостя, — властным голосом приказал обладатель мягкого тенора.
Один из воинов тяжелой походкой подошел к двери, с грохотом отодвинул тяжелый засов. В образовавшейся щели появился любопытный глаз охранника.
— И так вы приветствуете почетного гостя? Недоверием? — Правитель эльфов не на шутку почувствовал себя оскорбленным.
— Извините нас, господин, — проговорил воин, открывая дверь. Аранион гордо и неспешно прошел внутрь.
На стенах комнаты собраний, как напоминание, висели изрядно потрепанные временем флаги с гербами четырех враждующих народов до событий, предшествующих объединению и строительству Архейма. Несколько шкафов были заставлены книгами, но отдельно ото всех на специальном пьедестале лежал первый и единственный в своем роде экземпляр рукописного Кодекса. Его истрепанные, выцветшие страницы сохранили текст, написанный самими Урланами. Каждый принял непосредственное участие в написании Кодекса. Это самая драгоценная реликвия, последний артефакт очень далекого прошлого.
В дальнем конце комнаты за длинным прямоугольным столом восседали члены Совета четырех, коих осталось только трое: толстый и массивный дворф, худощавый со слегка вытянутой мордой и длинной гривой зверолюд-лев, среднего роста эльф с очень загорелой кожей и в богато украшенной драгоценными камнями тунике. Не хватало только орка, который говорил бы от лица своего народа, но Уд’Гар погиб еще на арене, как и большинство жертв того Павшего, сгорел заживо.
Из-за стола встал эльф, склонил голову и мягким тенором проговорил, чтобы слышали абсолютно все находящиеся в помещении:
— Прошу простить нас, почтеннейший из правителей. Мы не хотели нашей излишней осторожностью нанести вам личную обиду.
— Ваши извинения принимаются, — заверил их Аранион. Было видно, с каким облегчением вздохнули советники.
— Что же вас, господин, привело к нам, к скромным служителям народа? — осмелился поинтересоваться обладать низкого и грубого голоса — дворф Ульф.
— Я прекрасно понимаю, что каждый житель города представляет для вас опасность, но справедливо ли — а главное, правильно ли? — оставлять ваш народ там, когда вы, их глас, прячетесь за стенами крепости?
Подобный способ вести переговоры даже близко нельзя назвать дипломатичным. Аранион это прекрасно осознавал, да только что толку от разговоров с теми, кто ничего не понимает, кроме силы?
— Прошу простить меня, господин, — сказал зверолюд, вставая из-за стола. — Вы пришли сюда, чтобы обвинять нас в том, что мы простые советники?! — возмутился он.
— Я обвиняю вас в бездействии! — Аранион обвел их презрительным взглядом.
— Да как вы смеете! — закричал эльф. — Вы здесь находитесь на правах гостя, а не правителя! С давних времен Совет четырех следит за тем, чтобы народы, проживающие на территории объединенного королевства, жили в мире и покое! Мы были судьями, когда конфликтовали правители, мы были послами, когда никто из вас не мог прийти к единому мнению, и мы брали власть в свои руки по праву Кодекса, когда нам грозила опасность намного выше той, чем ваши мелкие склоки. Без нас это королевство давно бы пало!
— Ничего не бьет так больно, как истина? — Аранион был непреклонен даже после пылкой речи советника. — Вы прикрываетесь Кодексом, когда обязаны любой ценой спасти город и его жителей. Таков ваш долг, который отчетливо сформулирован в вашем любимом Кодексе.
Члены Совета четырех опешили. Они точно знали, о чем говорил правитель эльфов, поэтому не спешили давать ответ. Их любое неосторожно сказанное слово могло стать весомой причиной для объявления войны.
— Я процитирую вслух, чтобы освежить вашу память, советники, — решил окончательно добить своих соперников Аранион. — «Члены Совета четырех обязаны ставить жизни своего народа выше своих, ибо тот, кто наделен властью, правит не по воли Божьей, а по воли тех, кто его этой властью и наделил». Этого вам достаточно?
Напряженное молчание свидетельствовало о том, что эльфийский народ не потерял своего былого влияния. Никто не хотел воевать с теми, кто прожил достаточно долго, чтобы отточить мастерство до невиданных высот, познал множество тайн и овладел могущественными артефактами. Саираэ, несмотря на всю мудрость и любовь к другим народам, сочла необходимым подготовиться к возможной войне: это она объявила о создании собственной армии, которую нарекла Золотым солнцем, это с ее уст слетел приказ о расширении границ до самого края леса, ведь раньше эльфы жили очень глубоко в Даэртауре, в уединении, куда никто не забирался, но война заставила выбраться за пределы своих владений. Она правила не только с присущей ей мудростью и любовью, но с холодной решимостью и осторожностью. Вот только мало кто видел ее вторую сторону, когда напоказ правительница эльфов выставляла только нужную.
— «Если члены Совета четырех не в силах править решительно и справедливо, то законно признанный правитель любого из народов вправе взять бразды власти в свои руки, ибо в тяжелые времена требуется сильный лидер, готовый возложить на себя ответственность за каждое принятое им решение», — с довольной улыбкой на лице продекламировал Аранион. — Я могу уточнить, что понимается в Кодексе под «тяжелыми временами».
— Не стоит, почтенный Аранион, — прокашлявшись, сдержанно проговорил Ульф.
— Прошу простить меня, я не хотел давить на вас, уважаемые советники, — вежливым тоном и с каменным выражением на лице ответил на любезность правитель эльфов. — Так каким же будет ваше решение?
В дверь тихо постучали.
— Это, наверное, пришел магистр белой магии Тирон, — несказанно обрадовался советник-эльф. — Впустите его!
Один из стражников, тяжело ступая и лязгая доспехами, подошел и открыл дверь. В помещение с важной миной на лице вошел облаченный в белую мантию маг — один из трех, кто достиг первой ступени в магии, а так же знаменитый ученый, что вплотную изучал Павших на протяжении всей своей длинной жизни.
— Тирон временно возглавляет Коллегию магов Архейма, пока первый архимаг покинул город, чтобы обследовать древние руины в западных землях, на территории наших владений, — взволнованно тараторил Ульф
— Прошу простить мне мое невежество, — Тирон не бросил даже мимолетного взгляда в сторону советников, когда заметил правителя эльфов, — я не знал, что вы здесь, господин!
Аранион с открытым презрением посмотрел на сородича.
