Вэон ничего не ответил воину. Он посмотрел на серое небо, потом заметил, как на горизонте оно окрасилось алым золотом. Уже рассвет. Они целую ночь сражались с обезумевшими согражданами, проявляя невероятную силу воли и стойкость. Заговорщики застали их вымотанными и обессилевшими, ведь каждый из них сражался изо всех сил, не желая так просто сдаваться. Больше всего Вэон жалел об одном — о всех тех, кто выстоял под яростным натиском врага, но был сражен мечами предателей.
Когда гладиатор отошел на несколько шагов, Даггарт осмелился заговорить.
— Я прекрасно тебя понимаю, — сказал он, не спуская глаз с воина. — Ты бы знал, как сильно я сейчас желаю отрубить голову Сахжару. Он посмел превратить мирадонов в наемников, запятнав их славную честь и раздавив гордость. Что может быть унизительней для настоящего мирадона, как прислуживать кому-то? Сражаться вне арены, проливая кровь слабых и беззащитных жителей Архейма?
— Я что сказал? — гневно воскликнул тот же воин, который к ним подходил.
Он на ходу обнажил меч и занес его над головой Даггарта, как его одернул Накилон:
— Не смей трогать их!
Гладиатор злобно посмотрел на пленников, но меч спрятал. Он явно боялся Накилона больше, чем Сахжара.
Из башни, покачиваясь и весь бледный, вышел человек. Первым его заметил Тирон, который совершал очередной обход, следя за тем, чтобы никто из пленников не посмел совершить глупость вроде побега или попытки овладеть оружием.
— Вот и ваш иноземец появился, Накилон, — тут же известил бывшего советника магистр белой магии. — И, похоже, он выполнил часть своей сделки.
Вэон посмотрел в сторону башни Всевидящего. Он сразу же заметил окровавленный кинжал в левой руке человека.
— Этого я боялся больше всего, — разочарованно проговорил Даггарт.
При виде своего товарища демон оживился. Он, правда, ничего не смог предпринять, так как воины Сахжара, что присматривали за ним, тут же направили на него мечи. Им был отдан четкий приказ: если рогатый иноземец попытается вырваться — убить.
— Его можно понять, — поник наставник. — Он не принадлежит нашему миру, поэтому зачем ему рисковать своей жизнью ради нас? Мы же сделали его рабом, заставили сражаться на арене.
— Ты прав, — не стал отрицать очевидный факт организатор игрищ. — Его стремление вернуться домой можно понять. Я и сам бы ради этого сделал все, что в моих силах.
Аранион со скорбным выражением лица посмотрел на окровавленный кинжал и что-то прошептал. Мало кто знал, что правитель эльфов был лично знаком со Всевидящим.
Накилон чуть ли не с распростёртыми руками пошел навстречу к человеку.
— Я рад, что ты сделал правильный выбор, Томас, — сказал бывший советник, и на его лице появилась довольная улыбка. — Теперь моя очередь выполнить свою часть сделки.
Человек ничего не ответил. Он еле держался на ногах, весь бледный и мокрый. По лицу пот катился градинами. Никто не представлял, насколько ему сейчас тяжело, какую он испытывает невыносимую боль и о чем жалеет больше всего. Одни видели в нем кусок мяса для развлечения толпы, другие — инструмент, а третьи воспринимали его как грязь под ногами.
Заговорщик почти подошел вплотную к иноземцу, когда тот запнулся и чуть было не распластался на земле. Накилон успел вовремя среагировать и подхватил человека. Он бы просто не пережил падение, так как сломанные кости еще не полностью срослись.
— Я выбрал… свою судьбу! — с натугой произнес Томас и, ни секунды не медля, снизу вверх вонзил кинжал в череп Накилона по самую рукоятку.
Безжизненное тело бывшего советника обмякло и шлепнулось на землю. Человек не смог устоять на ногах и упал на убитого его рукой противника.
На мгновение почти все заговорщики растерялись, не ожидая такого поворота событий. Первым на ноги вскочил Вэон. Он выхватил из-за пояса стоящего рядом гладиатора кинжал и перерезал ему глотку. Даггарт сделал кувырок вперед, схватил меч убитого воина, быстро вскочил на ноги. Только они смогли воспользоваться растерянностью противника, чтобы завладеть оружием.
Один из гладиаторов обнажил клинок и бросился на организатора игрищ. Звонко лязгнула сталь, раздался чей-то вскрик. Обхватив лезвие меча окровавленными руками, заговорщик упал на колени. Даггарт рванул рукоять клинка влево и на себя, вспоров бедолаге живот. Из раны на землю вывались потроха.
Быстрее всех опомнился Сахжар, который тут же отдал приказ своим наемникам:
— Убить их всех!
К темному колдуну подскочил воин, собирающийся отрубить ему голову. Джар-Син внезапным ударом подсек противника, и тот, вскрикнув, грохнулся на спину. Он даже не успел опомниться, как зверолюд оказался на нем сверху. Мирадон попытался дотянуться до меча, но его попытка сразу была обречена на провал: темный колдун разорвал ему глотку острыми когтями, вырвав приличный кусок мяса и разорвав вены. Воин захлебнулся собственный кровью раньше, чем остановилось сердце.
Вэон и Даггарт отбивались от гладиаторов, встав спина к спине. Они никому не позволяли подойти достаточно близко, но их силы были на исходе.
Джар-Син бросился на выручку рогатому иноземцу. Он метнул в одного из противников кинжал, а другого сразил ментальным ударом. Через образовавшуюся брешь из окружения вырвался демон. Его рога засияли темно-алым светом, лишив магических сил и магистра, и темного колдуна. Это было даже на руку оставшимся в живых защитникам крепости.
Тирон попробовал обезвредить опасного воина, но ничего не вышло. Это заметили гладиаторы Сахжара, которые сразу же запаниковали. Они были наслышаны о «подвигах» рогатого иноземца, поэтому пока маг был рядом — их смелость не знала границ. Однако, лишившись поддержки магистра, никто из заговорщиков не захотел сражаться с ним: одним своим видом он вселял в противников страх, а его невероятная сила — ввергала в ужас.
Воины побросали оружие и побежали к проходу в стене.
— Я приказываю вам драться до конца! — закричал Сахжар, надрывая глотку, но никто из мирадонов его не послушался. Они бежали прочь, пока такая возможность еще была.
— Он мой, — остановил Вэона организатор игрищ. — Я разберусь с ним сам.
Даггарт с неистовым криком побежал на Сахжара. Они оба когда-то были гладиаторами, сражались на арене и проливали кровь своих врагов. Только зверолюд растоптал все то, во что верил орк. Он превратил крепкое братство воинов, повязанных одним долгом и судьбой, в сборище предателей, трусов и убийц.
— Я пришел за тобой, псина! — прорычал организатор игрищ.
Он описал мечом широкую дугу, целясь в шею противника, но со свистом рассек пустое пространство. Сахжар ловко ушел от удара, наклонившись назад. Даггарт шагнул вперед и тут же рубанул от себя, продолжая нападение. Раздался жалобный лязг стали. Зверолюд
