Глория уже позаботилась об этом. Терри обняла Элис и помогла подняться на ноги.
– Аппарат забираем? – спросила Терри.
– Я могу понести, – пробормотала Элис. – А что случилось?
– Кто-то идет сюда, – ответила ей Терри.
– Оставьте его тут, – сказала Элис. – Он мог еще не остыть. Если дотронетесь не в том месте, обожжетесь.
– Нет, – сказал Кен. Он схватил одеяло, завернул в него изобретение Элис и с легким кряхтением поднял, а потом сказал:
– Глория, веди нас.
Голоса охранников становились все ближе, а свет фонарей – ярче. Терри ждала, что вот-вот включится сирена. Однако ничего не происходило.
Терри держала Элис за руку и вела ее с большой осторожностью – насколько это было возможно среди деревьев в темноте. Позади них шел Кен; из-за веса его ноши он шагал тяжелее обычного.
– Погодите, – тихо произнес он.
Все замерли. Где-то позади раздался голос охранника:
– Мне показалось, я что-то слышал.
Терри едва дышала. Что будет, если их поймают здесь?
Элис наклонилась к земле. Терри увидела, что она подобрала камень и швырнула его далеко влево. Камень пролетел мимо деревьев и с громким звуком обо что-то стукнулся.
Было слышно, как мужчины побежали в ту сторону.
Глория развернулась и приложила палец к губам, давая всем знак молчать, и они очень быстро двинулись через лес. Вскоре они подошли к машине Терри. Она каким-то чудом смогла вставить в темноте ключ и открыть багажник, куда Кен убрал аппарат, и очень обрадовалась, что оставила водительскую дверь открытой. На дорогу они выехали в тот самый момент, когда от здания лаборатории кто-то отъехал и темноту осветили огни фар.
В машине никто не произносил ни слова, пока не стало ясно, что погони за ними нет.
– У нас получилось, – Терри заговорила первая. Она все еще тяжело дышала.
– Чуть не попались, – добавила Глория с заднего сиденья.
– Ты молодец, Элис, – сказал Кен, который тоже сидел сзади.
Элис вздохнула. Она была на переднем сиденье рядом с Терри.
– Я увидела недостаточно. Намного меньше, чем нужно.
Терри совершенно не хотелось с этим соглашаться. Поэтому она повторила:
– У нас получилось. Важно только это.
Она надеялась, что так и есть.
Но никто больше не произносил ни слова. Терри подумала, что наверняка они тоже чувствуют себя опустошенными, как будто проиграли. Разве им удалось сегодня узнать хоть что-то новое?
Похоже, они ничего не добились.
Глава восьмая
Больше секретов, больше лжи
Февраль 1970 года
г. Блумингтон, штат Индиана
1.Терри не хватало той относительной уединенности, которую она обычно находила дома у Эндрю. Особенно остро это ощущалось в такие моменты, как сейчас – когда она стояла посреди шумного вестибюля в общежитии и прижимала к уху трубку настенного телефона. У нее имелось в запасе максимум десять минут до того, как рядом появится следующий желающий позвонить и начнет кидать на нее косые взгляды.
– Алло, – произнесла женщина на том конце провода.
– Здравствуйте, миссис Рич… – сказала Терри, переминаясь с ноги на ногу.
В последнее время она часто заедала стресс, и любимые брюки стали ей маловаты, так что сегодня Терри надела юбку, а под нее – нейлоновые колготы с дурацким названием «брюконоги»[38]. Они были в миллион раз лучше, чем чулки с поясами и подвязками, которые она носила с юности. Но пояс драгоценной пары колгот все же неприятно впивался в живот.
«Вот так патриархат и ограничивает свободу женщин, – подумала Терри. – Все начинается с неудобного белья».
– А Эндрю дома?
– Я позову его, – мать говорила в нос, как будто простудилась. Терри собралась спросить о ее здоровье, но уже услышала отчетливый стук и треск – трубку положили на стол. Она на секунду отняла телефон от уха, а потом снова прижала и стала ждать.
– Милая, – раздался вскоре голос Эндрю. Он звучал гулко, словно издалека.
– Скажи что угодно, мне просто нужно услышать тебя.
– Что угодно.
Знакомый хрипловатый смех раздался у нее в ухе. Самый приятный звук, который она слышала в своей жизни.
Терри хотелось сейчас побыть с ним наедине, чтобы рассказать про бесполезную вылазку Братства в лес. Но в основном она просто скучала по Эндрю.
– У тебя сегодня занятия начинаются? – спросил он.
– Вчера.
– И завтра ты все-таки пойдешь в лабораторию?
– Все-таки, – подтвердила она. Потом замолчала в нерешительности и прижалась лбом к стене. – Наверное, нам не стоит обсуждать это по телефону.
– Ладно, параноик… – ответил Эндрю. И хотя он дразнил ее, голос его все же изменился и стал серьезнее, поэтому Терри нисколько не удивилась тому, что последовало дальше. – Мне нужно тебе кое-что сказать.
А ей хотелось избавиться от этой внезапной торжественности.
– Дай угадаю… Ты родился четырнадцатого сентября, и эта дата случайно выпала первой в жеребьевке для призыва в армию. Ты протестовал против войны, а в итоге сам на нее попал.
– Шутница, – сказал он. – Да, речь как раз об этом. Мне прислали повестку для прохождения медицинской комиссии.
Значит, все кончено. Эндрю здоров как бык. Нет никакой надежды, что его признают негодным для армии, особенно если учесть, что он не собирается предоставлять липовых справок о заболеваниях. Так поступили бы парни из богатых семей, не желающие служить родине. Но Эндрю не станет – даже если родина посылает его на бессмысленную миссию, в которой вообще никто не должен участвовать.
– И скоро?
– На следующей неделе. Меня, конечно, не отправят сразу же, но…
– Скоро, – выдохнула Терри в трубку. – А ты помнишь, что пообещал мне?
– Не волнуйся. Мне и так тяжело дались эти несколько недель, что мы не виделись.
– Тогда ладно, – сказала Терри. Она боялась, что расплачется, если будет оставаться на линии, а это не то, что нужно сейчас Эндрю. – Ну, я пойду. У меня через пятнадцать минут начинается пара, а сюда уже идет Клэр Уайт со своим фирменным убийственным взглядом.
Клэр была известна тем, что постоянно звонила домой и орала на бойфренда.
– Люблю тебя, милая.
– И я люблю тебя.
Щелк. Эндрю повесил трубку.
Терри была сейчас так далеко от человека, с которым больше всего хотела оказаться рядом. Она никогда раньше не чувствовала подобного. Девушка медленно повесила трубку на рычаг, воображая эхо прощального звука.
Щелк.
Быть взрослым просто отвратительно.
2.В тот вечер Терри поехала на встречу в гараж одна. Ей хотелось поразмышлять, а вождение иногда помогало в этом. Она выехала на час раньше, чтобы сделать крюк по пустующему шоссе, совершенно прямому, лишь с редкими поворотами. Терри включила радио на полную громкость и стала слушать – то подпевая, то плача. Тут в эфире зазвучал хит Элвиса «Подозрения»[39]. Терри не была большой его поклонницей, но при звуках этой песни вдруг заплакала громче. А потом начала улыбаться сквозь слезы, когда подумала о маме и папе, которые очень любили музыку Пресли.
Ее родители всегда мечтали поехать в Вегас. И будь они сейчас живы, то смогли бы сходить на один из его ежегодных концертов. Кто мог подумать,
