— Вот только с ксенотехом точно не скажешь, — предостерег Шройдер. — Он всегда прочнее, чем кажется.
— Да и задание в любом случае не такое, — вмешался Толанд. — Мы должны идти внутрь, братья.
— Знаю, шеф, — отозвался Сантино, с лязгом вставляя в громадное оружие ленту боепитания, — только смысла в том нет.
«Именно так, брат, — мысленно согласился Фейзт. — По крайней мере, для нас…»
Рота «Темная звезда» направлялась к орбитальным станциям Экзордио для отдыха и пополнения ресурсов, когда получила приказ явиться в сектор Аскеллон для выполнения особо важной операции. Инструктаж перед заданием оказался настолько отрывочным, что его, считай, и не было, и пошли разговоры о том, что за ниточки тянут откуда–то сверху — возможно даже, из Инквизиции. Такое уже случалось, причем ублюдки всякий раз оставались в тени, чем бы ни заканчивалась миссия. Слепой мужчина в изумрудно–зеленых одеяниях, который поднялся на борт крейсера абордажников для «наблюдений», выглядел замкнутым и изворотливым, а Толанд Фейзт знал по опыту, что именно от таких типчиков неприятностей только и жди.
— Кто–то хочет понюхать потроха этой штуковины, а мы — его нос, братья. Так всегда… — Осекшись, сержант нахмурился.
Кристаллический клубок перед ним внезапно задрожал, словно Толанд смотрел на него сквозь марево. А что там вдруг появилось внутри? Прищурившись, Фейзт разглядел мерцающий проход с деревянной обшивкой, словно совмещенный с миром чужаков. От такой картины у Толанда возникло ощущение, что его выворачивают наизнанку.
— «ТЗ-красный», видите это? — воксировал он. Никто не ответил.
— Я спросил…
Внезапно живот сержанта пронзила невыносимая боль, лишившая его дара речи. Фейзту почудилось, что в брюхо ему угодил болт–снаряд. Он отшатнулся… и ударился о стену.
— Что за?.. — мучительно прошипел Толанд, пытаясь разобраться в чепухе, которую ему скармливали собственные глаза.
Гвардеец стоял в проходе, раньше замеченном им сквозь толщу кристалла. Оглядевшись вокруг, Фейзт увидел вместо своих бойцов штабели ящиков и какое–то темное помещение вроде склада. Он смутно припомнил, что заполз сюда во время набата.
Стоп… какого набата? Что это за место и где его отряд?
— «ТЗ-красный», как слышите? — произнес Толанд и лишь затем понял, что вокс тоже исчез. Вместе со шлемом и панцирной броней. Хуже того, из оружия у него остался только кинжал. Причем окропленный кровью — той же самой, в которой была вымочена просторная белая пижама его хозяина.
«Я убил Глике, — вспомнил абордажник. — Только к тому времени Конрад уже умер».
Нет же, бред какой–то. Конрад Глике был жив и здоров еще пару минут назад, на десантном корабле. Они с Толандом проверяли друг у друга кислородные резервуары.
«Это все чертово логово ксеносов, — осознал Фейзт. — Оно компостирует мне мозги».
— Не доверяйте ничему, что видите, братья! — прорычал он в несуществующий вокс.
— Хватит, сержант–абордажник! — приказал ему комиссар Лемарш по закрытому каналу.
В тот же миг иллюзорный коридор словно схлынул, как волна при отливе, унося с собой мучительную боль в животе. На его месте возник кристаллический мир. Вернулись и товарищи Толанда — бойцы стояли вокруг него, целясь в направлении горизонта. Их лица скрывались за тонированными визорами, но Фейзт представлял, как они напряжены.
— Глике, отчет! — повинуясь порыву, скомандовал Толанд.
— Абордажник–восемь спаян кровью! — отозвался Конрад.
— Что ты видел, сержант–абордажник? — спросил Зеврай.
Он поглаживал золотую аквилу, приклеенную скотчем к нагруднику. Хотя сам боец утверждал, что грешно прятать святой символ под броней, все они знали истину: Чингиз Зеврай боялся, что талисман не сработает, если его прикрыть.
— Пока там ничё не движется, шеф, — доложил Сантино, водя вдоль горизонта стволом своего тяжелого оружия.
— Сержант–абордажник, объясни свое поведение! — потребовал капитан Фрёзе на главном канале.
Фейзт помедлил, заметив, что к нему подошел комиссар. Гвардеец не хотел лгать братьям, однако, услышав правдивый ответ, Лемарш мог счесть его безумцем или, пуще того, колдуном. Да и верил ли сам Толанд в то, что хотел сказать?
«Пошло оно все в пустоту, — решил боец. — Не знаю, что я видел, но ко мне в голову явно пытались залезть».
— Оно знает, что мы здесь, — предупредил Фейзт, перейдя на общую частоту роты. — Это место выглядит тихим, но оно только притворяется мертвым. Будьте начеку, братья. Чистого абордажа у нас тут не выйдет.
— Принято к сведению, сержант, — ответил капитан Фрёзе. — Твое подразделение на позиции?
Толанд понял, что до сих пор не сообщил о развертывании своей команды. Выругавшись про себя, он отправил сигнал.
— Подтверждение получено, «ТЗ-красный». Всем взводам приступить ко второму этапу. Действуем без спешки, абордажники.
— «ТЗ-красный», вперед! — скомандовал Фейзт. — Сантино, удерживай точку эвакуации.
Взвод начал продвижение, построившись наконечником стрелы с Толандом на острие. С обеих сторон от него шагали по две дюжины солдат. Каждый фланг замыкали штурмовики–прорывники в укрепленной броне и с тяжелыми стабберами, возле которых шли специалисты с ауспиками. Сержант знал, что три других взвода точно так же продвигаются к ядру структуры с равноудаленных точек на ее периметре. По расчетам корабельного когитатора, диаметр сферы составлял около девяти с половиной километров. Вроде бы идти недалеко, однако никто не знал, насколько усложнится переход, когда гвардейцы покинут внешнюю часть аномалии, — особенно если дорога начнет увиваться спиралью вверх и вниз. Почему–то Фейзт сомневался, что все пройдет легко.
«Конечно нет! Нас ждет гребаная мясорубка!»
Убежденность в этом обрушилась на Толанда с такой силой, что он замер. Сержант не чуял неприятности нутром, а твердо знал, что большинство людей, вошедших в лабиринт, останутся там навсегда.
«Надо развернуть бойцов, пока этого не произошло… снова», — подумал Фейзт.
«Снова?»
Впереди него кристаллическое полотно уже начинало расплетаться на многочисленные пряди. Вскоре Толанду придется разбить взвод и направить отделения по разным маршрутам в надежде, что хоть кто–нибудь отыщет путь к центру.
«Никто не сумеет», — предсказал он.
Или вспомнил?
Уже очень скоро, когда гвардейцы безнадежно заблудятся в этом клубке, кристаллический мир примется петь. И тогда за ними придут Режущие Огни.
«Режущие Огни?» — Фейзт сдвинул брови, стараясь разгадать смысл словосочетания. Боец чувствовал — нет, знал, — что оно означает нечто ужасное, однако не мог разглядеть таящийся в нем образ.
— Сержант–абордажник, почему ты
