– Так точно, командир. Конечно, этим сведениям миллиард лет, и почти все цивилизации исчезли по той или иной причине, но в памяти Мертвеца имеются сведения и о будущих цивилизациях, в том числе о появлении толкиновцев, моих создателей.
– Да ладно, – недоверчиво сказал Альберт. – Как это возможно?
– Предполагаю, что Предтечи могли инвертировать время или путешествовать во времени.
– Законы физики запрещают путешествовать…
– Известные вам.
– Отлично сказано, друг мой, – мягко сказал Ядогава. – Мы действительно знаем далеко не все законы Универсума.
– Виталий Семёнович, готовьте катер и два беспилотника сопровождения, – сказал Вересов. – Попробуем прогуляться по Мертвецу, посмотрим, чем он богат.
– Возьмите меня! – снова заволновался Альберт.
– Если капитан Бугров будет согласен.
– А я? – нерешительно проговорил Ломакин.
– Куда ж они без тебя, – меланхолически ответил капитан.
Мысль о том, что без помощи Вестника им не удалось бы так быстро разобраться с защитой объекта Предтеч, вернулась к Вересову после того, как «голем» с бойцами, управляемый Иваном Ломакиным, беспрепятственно пробрался в святая святых Мертвеца – в его центральный узел контроля.
Центром управления в общепринятом понимании назвать этот сектор внутри планетоида было нельзя. Он представлял собой скопление пузырей разного размера, соединённых горловинами и заполненных светящимися струями странной «жидкости». Копун посоветовал не залетать в пузыри, где кипение «световой жидкости» было интенсивным, так как внутри пузырей происходил процесс увеличения амплитуд квантовых осцилляций вакуума.
– Это и есть мозг Мертвеца, – добавил Вестник с юмором, понимая, какой смысл вкладывают в это понятие люди.
– Каким образом мы можем с ним общаться? – спросил Вересов, когда катер углубился в пещеристое тело планетоида на пятьсот километров и остановился перед мерцающей галереей пустот.
– Только через меня, – последовал ответ.
Вересов посмотрел на металлическую статую в кресле пилота: в кабине «голема» можно было находиться без скафандров, но инструкция запрещала расслабляться в экстремальных ситуациях наподобие этой, и все сидели в «кокосах».
– Иван, можно сделать прямую связь твоего друга со мной?
– Не знаю, – замялся Ломакин, – наверно, можно, если сделать бустер.
– Что сделать?
– Копун встроил мне в мозги устройство мыслесвязи, но он говорит, что подобное усовершенствование выдержит не каждый.
– Ты же выдержал?
– Ну-у… я… был готов…
– Почему я об этом не знаю?
– Извините, но я думал – это моё личное дело.
– Капитан Бугров тоже не знает?
– Н-нет.
– Так не делается, лейтенант!
– Извините, я не подумал…
– Думать надо всегда, – сказал Вересов тоном капитана Бугрова. – Процесс… гм, усовершенствования много времени займёт?
– Немного, – послышался баритон Вестника, – однако я не стал бы рисковать в данной ситуации. Я вас плохо знаю, а подключение потребует адаптации.
– Ладно, подожду возвращения. Я понял так, что на заданные мной вопросы будет отвечать Ломакин, получая ответы от тебя?
– Так точно. Я попробую найти что-либо похожее на переговорно-контрольный узел мозга Мертвеца, тогда общение упростится.
– А как общались с Мертвецом сами Предтечи? – спросил Мишин.
– Они не были людьми.
– Это понятно. Кем же они были?
– Предположительно первыми органическими существами Вселенной, живыми мыслящими горами, если опираться на языковые ассоциации. Но точного ответа у меня нет. И общались они с помощью запутанности квантовых состояний элементарных частиц. Ваши мистики называют такую связь паранормальной или ментальной.
– Мысленной? Пси-торсионной?
– Нет, суть процесса сложнее. Это не пси-торсионная связь в классическом понимании, какую изобретают ваши учёные, а именно квантово-запутанная. Прошу прощения, не хватает земных терминов, чтобы я мог объяснить.
– А как ты общаешься с Ломакиным?
– Бустер в его голове обладает свойством запутанности…
Мишин засмеялся.
– Послушал бы кто, о чём мы говорим: о запутанности мозгов!
Вересов невольно усмехнулся:
– Оставим решение проблемы на дискуссию в кают-компании. Всё равно лучшего решения мы сейчас не найдём. Копун, ты говорил, что Мертвец хранит огромную базу данных о цивилизациях Вселенной. Можно будет её скачать?
– Всё скачать даже мне не удастся.
– Ну, что удастся.
– Постараюсь.
– Проводи нас в переговорный узел.
– Если таковой найдётся.
– Договорились. И последнее: я только сейчас сообразил… похоже, этот планетоид слеплен из самих Предтеч.
– Слеплен?
– Предтечи были не просто гигантами, они были живыми горами и жили очень долго. Но и они умирали.
– К чему ты ведёшь?
– Мертвец… на самом деле – кладбище Предтеч.
Замолчали все, кто в этот момент вёл переговоры.
– Хорошо, я понял, – сказал Вересов. – Сюда нужна экспедиция… А пока занимаемся своими делами.
«Голем» поворочался в лабиринте подземных переходов, окружавших «пузырчатый мозг» Мертвеца своеобразной пеной, и перед ним сформировался узкий тоннель с пористыми кружевными стенами.
– Даль Данилович…
– Действуй самостоятельно! – перебил пилота Вересов. – Надо будет сделать манёвр – я скомандую.
Катер углубился в тоннель и, миновав несколько входов в пузыри с пульсирующей подсветкой, вылетел в сферическую полость диаметром в два десятка метров, заполненную мерцающим туманом.
По нервам пассажиров пробежала волна колючек.
– Сбои в силовой защите! – доложил компьютер «голема».
– Иван…
– Копун говорит, здесь значительно повышен уровень метрических колебаний пространства, – торопливо проговорил Ломакин. – Мерность качается между тремя и четырьмя измерениями.
– Это опасно?
– Опасно, но иного способа контакта с базой данных Мертвеца нет.
– Как долго можно находиться здесь?
– Не знаю… наверно, всё зависит от порога возбуждения мозга Мертвеца…
– И от нашего состояния, – заметил Мишин.
– Почему Копун молчит?
– Все виды электромагнитной связи в этом пузыре недоступны. С Копуном могу разговаривать только я.
– Жаль.
– Извините…
– Ты ни при чём. Если Копун готов на контакт – пусть начинает.
Туман в полости стал гуще. Мерцающие искорки в нём стали превращаться в крохотные молнии.
Вересов почувствовал дурноту, контуры предметов в кабине катера стали колебаться и плыть.
– Защита!
– На пределе, – сообщил компьютер.
– Не нравится мне это, – не выдержал молчавший против обыкновения до сих пор Альберт. – Может, вернёмся?
– Не дрейфь, парень, – сказал Мишин. – Мог бы и не идти с нами.
– Кто ж знал, что тут так неуютно?
– Терпи.
– Помолчите! – процедил сквозь зубы Вересов. – Иван, долго ещё?
– Сейчас, сейчас, не от меня зависит… Копун подсоединился… возможно, даст обратную связь.
Туман, заполнявший сферу, внезапно исчез. «Голем» обняла тьма без единого проблеска света.
– Мы не провалимся в какое-нибудь соседнее измерение? – с нервным смешком сказал Альберт. – Ещё выбросит в другую Вселенную!
– Колебания мерности не очень большие… – Ломакин не закончил.
Со всех сторон тьму прорезали лучики света. Впечатление было такое, будто катер оказался в космосе, окружённый звёздами. Но это были не звёзды! Приглядевшись, Вересов понял, что каждая звёздочка имеет свою конфигурацию и пульсирует в своём ритме. Поближе к катеру – по ощущениям – светились белые и голубые колечки, подальше – жёлтые спиральки и красные крестики.
– Что это?! – прошептал Альберт.
– Карта, – сказал Ломакин.
– Карта?!
– Карта цивилизаций.
– Какая же это карта, если видны только огоньки?
– Их можно развернуть.
– А вот с этого момента поподробнее, – вклинился в разговор космолётчиков Вересов. – Как мы можем развернуть эти огни?
– Секунду… какой кластер вы хотите посмотреть?
– Да любой, какой поближе. Вон тот, голубенький.
Одно из голубых колечек резко увеличилось в размерах, словно катер метнулся к нему на большой скорости. Колечко распалось на рой светлячков, расползшихся во все стороны и охвативших земной аппарат. Картина застыла, став больше похожей на ночное земное небо. Звёзды этого неба расплылись в облачка искр.
– Это кластер галактик Волосы Вероники. Точнее, он был таким миллиард лет назад.
– Откуда твой приятель
