– Во-первых, названия известны мне, а Копун читает их в моей памяти. Во-вторых, он не сидел в Солнечной системе сложа руки и скачал многие информационные базы, в том числе у астрономов.
– Эти звёздочки указывают на местоположение цивилизаций или только галактик? – поинтересовался Вересов.
– Расположение галактик.
– Разверните одну.
Самая яркая световая спиралька рванулась навстречу и превратилась в гигантскую пятирукавную спираль из звёзд и светящихся газовых струй. В одном из рукавов, ближе к центру галактики, начала мигать ярко-сиреневая звезда.
– Копун говорит, что это район, контролируемый одной из цивилизаций.
– Поближе посмотреть можно?
Через пару секунд галактика ринулась к «голему», расползаясь во все стороны лохмами газовых и пылевых облаков и звёздными струями. Яркая звезда увеличилась в размерах и превратилась в красивую семиугольную снежинку, собранную из белых и голубых звёзд, соединённых лучиками света.
– Праматы, – сказал Ломакин.
– Как?
– Система живых геометрических преобразований, предки жителей Орилоуха в нашей галактике. Они владели энергией целого куста звёзд. – Иван Помолчал. – Но это им не помогло, война их погубила. А потомки сбежали в нашу галактику Млечный Путь и создали Орилоух, живую планету-фрактал.
– Мы к ней не летали, – хмыкнул Альберт.
– Может, когда-нибудь полетим. Но Копун говорит, что орилоуны ни с кем из вселян не поддерживали контакта. И с нами не станут.
Вересов облился потом, чувствуя пробежавшую по мышцам волну слабости. Компьютер «кокоса» сразу прыснул ему в нос холодную, насыщенную мятой и озоном струйку адренора. Голова очистилась от тумана. Но организм чётко давал понять, что дальнейшее пребывание в «мозгу Мертвеца» чревато нехорошими последствиями.
– Ещё вопрос, и уходим. Копун записал карту?
– Объём информации слишком велик… Даже для него.
– Не вздумай снова подставить свою голову! В ней и без того записано столько, что хватит разбираться до конца жизни.
– Я… не собирался, – пробормотал Иван.
– Пусть Копун запишет всё, что сможет, и перегрузит на наши корабельные носители.
– Он постарается.
– И ещё он говорил о записях Мертвеца о будущем. Это реально или, – Вересов хотел сказать: или ты всё придумал? – но смягчил конец фразы: – Или я тебя неправильно понял?
Но Ломакин понял подтекст вопроса.
– Я лишь повторил слова Копуна, – с обидой возразил он.
– Стоит обсудить с ним эту тему.
– Сейчас?
– После возвращения на крейсер. Уходим отсюда, пусть проводит нас.
Звёзды, окружавшие катер, унеслись в темноту, и вокруг земного аппарата снова затанцевали облачка серого тумана.
Вересов перестал ориентироваться в этом тумане, не имевшем ни верха, ни низа, уже через несколько секунд, но пилот без каких-либо сомнений развернул «голем», и перед носом аппарата возникла серебристая горловина тоннеля.
Через десять минут блужданий по петлистым «сосудам мозга» Мертвеца катер выбрался из недр планетоида «Мёртвой Руки» и был подхвачен силовым манипулятором Вестника.
Шаг 5
Граница вселенной
1Лес был тёмен, заполнен таинственной жизнью и насыщен угрозой. Мало того, это был не земной лес, потому что его деревья больше напоминали гигантские перья, покрытые шерстью, либо оплывшие не менее гигантские свечи с шипами. К тому же некоторые из деревьев шевелились и вздыхали как живые, а иногда при появлении человека стремительно уходили в почву, превращаясь в лужи или в угрюмые опухолевидные наросты.
Почва тоже сильно отличалась от земной, как от почвы лесов Сибири, так и от земли в джунглях Амазонки. Она пружинила под ногами, как толстый слой мха, и пищала чуть ли не при каждом шаге, будто Иван наступал на хвосты невидимых мышей.
Что-то ухнуло в зарослях впереди, и он замер, превращаясь в слух и поднимая ствол пистолета.
Оружие было никакое для такого леса, времён двадцатого века, да и одет Иван был в странный комбинезон, напоминающий танкистский тех же времён, однако мысль об этом появилась и исчезла, поглощённая реакцией организма на поведение леса. Он знал, зачем и почему здесь находится, и отвлекаться на посторонние мысли ситуация не позволяла. Где-то в дебрях по соседству прятался Курт Шнайдер, собиравшийся его убить, и надо было во что бы то ни стало упредить нападение.
Иван не родился охотником и никогда не принимал участия в военных играх, тем более не воевал в реальной обстановке, но он был хорошо подготовлен физически и обладал хорошим запасом «чуйки», позволявшим ему не раз справляться с препятствиями в экстремальных ситуациях. К этому запасу добавился и массив информации, сброшенной ему Вестником, что теперь давало возможность ориентироваться в намного более сложных переделках, не имеющих шанса реализоваться даже в виртуальных мирах, придуманных разработчиками современных компьютерных игр. Поэтому лес, в котором он оказался, не представлял собой нечто супернеожиданное. Иван знал, что справится с угрозой, несмотря ни на какие тёмные силы и замыслы противника, жаждущего поквитаться за прошлые поражения.
Лес вокруг зашелестел сильнее. Заволновались перистые деревья, запищал «мох» под ногами.
Иван замер, прислушиваясь к шуму.
Где-то справа и чуть впереди, за стеной «крапивы», пробежался ручеёк писка, будто по лесу крался крупный зверь, давя лапами «мышей».
Иван сориентировался, повернул направо, обошёл колючую крепь кустарника, похожего на спутанные клубки колючей проволоки, вышел на опушку небольшой поляны, поросшей светящимися грибами, похожими на человеческие уши. Постоял с минуту, вглядываясь в противоположный край поляны, собрался было обойти открытое место и снова замер.
Из-за округлых, словно специально подстриженных в форме полусфер кустов жёлто-бурого цвета вырос… суслик!
Иван перестал дышать.
«Суслик» был ростом с него и ходил на задних лапах. Мех на нём переливался как слой жидкой ртути. Он бесшумно вышел к «грибной поросли», остановился, сложил лапки на груди и посмотрел на противоположную сторону поляны так, будто видел человека. Его шерсть вздыбилась волной и опала, глаза стали огромными. И протаяла в них такая мольба, что Иван невольно сделал шаг навстречу.
«Суслик» будто этого и ждал.
Он открыл рот и издал не писк, а оглушающий рёв! Рот его за несколько мгновений разошёлся во все стороны пятиметровой длины языками-щупальцами, открывая клыки, превращая голову в гигантскую пасть, из которой снова вырвался вопль, способный оглушить любого человека. Затем он прыгнул через поляну, растопыривая передние лапы, на лету превращавшиеся в чешуйчатые крылья-манипуляторы.
Иван не дрогнул, переживая не страх, а скорее удивление. Таких монстров программисты земных компьютерных игр рисовали тысячами, испугать они могли разве что детей в возрасте пяти-семи лет, да и то без гарантий, Иван в детстве тоже «воевал» с ними, как и все его сверстники, но он не ожидал встретить одну из бестий в этом лесу, где должен был сразиться с Куртом.
Ствол пистолета приподнялся, и вся обойма вылетела из ствола в глотку летящего через поляну чудовища.
Рёв сменился скулящим воем. Жуткое существо начало в полёте трансформироваться, проходя череду форм от «динозавроида» до «черепахи», сунулось сузившимся рылом в заросли «грибоушей», взрывая их как плугом и углубляясь в почву не хуже крота. Скрылось из виду. И лес
