Зато удивились те, кто на этой площадке находился. Как и положено боевому дирижаблю, сверху у него располагались скорострелки, призванные оборонять верхнюю полусферу, но ни одна из них выстрелить попросту не успела. Тяжелая гондола атакующего дирижабля просто смела их, проехала, растирая в кровавую пыль расчеты и превращая оборудование в лохмотья перекрученного металла.
Вряд ли на «Соколе» в тот момент поняли, что произошло. А даже и поняли бы – какая разница? Парировать столь необычную атаку им было попросту нечем. Стравливая газ из баллонов и на всю мощь раскручивая демонов в развернутых в посадочную позицию двигателях, Милли в какие-то секунды прижала вражеский дирижабль к земле так, что его гондола заскрежетала днищем по камням. Упали вниз тросы – и по ним заскользили опытные, хваткие отцовские гвардейцы. У них десантирование прошло заметно лучше, только один, не успев затормозить, сорвался, но до земли было уже недалеко и, поднявшись, он хромая бросился вслед за своими более расторопными товарищами. Еще минута – и бой завершился. Экипаж «Сокола», тех, кто уцелел, выволокли наружу и беспардонно уложили мордами вниз, скрутив им руки за спиной. И наступила тишина!
– Снимай купол, – выдохнул Рагнар, с усилием принимая сидячее положение.
Ирия кивнула, одним коротким жестом деактивируя заклинание. Повернулась к напарнику:
– И что дальше?
– А дальше мы идем, как и положено победителям, гордо выпрямив спины, – усмехнулся Рагнар, которому сегодняшние пинки судьбы так и не смогли отбить чувство юмора. Привычным движением взлохматил девушке серые от пыли и пепла волосы и широко улыбнулся: – Ну, веселее, голову выше и носа не вешать. Отца здесь нет, скандал откладывается, мать сможешь в известность поставить тет-а-тет. И постарайся всем, особенно пленным, демонстрировать непробиваемую уверенность. Помни, улыбаться надо так, чтоб помада на ушах оставалась. Кстати, у тебя помада есть?
– Найдется, – вернула ему улыбку девушка, которой треп Рагнара и впрямь помогал немного снять напряжение. – Пошли?
– Побежали!
Вблизи захваченный дирижабль производил удручающее впечатление. Разрушения от удара, которым Рагнар пробил его защиту, оказались намного серьезнее, чем он мог ожидать, плюс о землю его приложило качественно. В результате покалеченная гондола больше всего напоминала полусгнивший скелет какого-то морского чудовища, выброшенного на берег и основательно поглоданного падальщиками. Как ни странно, баллоны уцелели, да и силовой набор тоже, поэтому восстановить поврежденную машину было вполне можно. Рагнар немного подумал об этом, но практически сразу отвлекся – от дирижабля им навстречу шли два человека, которых он узнал бы в любой толпе.
Милли, как и положено капитану, шла впереди. Да уж, ее сдержанности можно было только позавидовать, и лишь человек, знающий ее практически с собственного рождения, да еще и привыкший в силу профессии обращать внимание на особенности движений, мог заметить, что она едва сдерживается. Наверняка хочется плюнуть на капитанское достоинство и прочую шелуху и броситься навстречу дочери. А потом взять под крылышко, защитить от всех невзгод и, до кучи, накидать плюх наглому сопляку, опять втянувшему любимое чадо в опасную переделку. Она могла, кстати, и Рагнар, в детстве пару раз отхватывавший по самое не балуйся, невольно передернул плечами.
Чуть отстав, улыбаясь, шел Карел. Двоюродный брат Рагнара и ученик его отца. Правда, светлый, ну да граф Тассу научить мог не одной лишь некромантии. На два года младше Рагнара и, соответственно, ровесник Ирии, он собирался к осени ехать в столицу, поступать в Академию. Не устраивало его чем-то домашнее образование. Чем именно, Рагнар не знал и не вдавался в подробности. С Рагнаром Карел не то чтобы дружил – скорее, приятельствовал, но, когда случилась нужда, сын покойной сестры графа в сторонке не отсиживался и отправился в погоню на дирижабле, не раздумывая. И это притом, что маг он был весьма посредственный – не дали боги серьезного таланта, чего уж. Третий ранг преодолел с трудом, и на втором застрял капитально. Впрочем, подобно Ирии, недостаток мощи он стремился компенсировать мастерством, что для того, кого учили едва ли не с пеленок, выглядело разумным выходом.
В отличие от них, Рагнар с Ирией шли плечом к плечу и, чуть скосив глаза, некромант четко распознал нетерпение на лице подруги. Она, правда, тщательно его скрывала, но…
– Беги, чего уж, – негромко сказал Рагнар, и девушка, естественно, послушалась. Только пятки замелькали. Секунду спустя она уже обнимала мать, и Рагнар не стал мешать семейной идиллии. Подошел к Карелу, пожал его узкую, твердую, как камень, ладонь.
– Здорово, бродяга.
– И тебе не хворать. Что ж я тебя в замке не видел?
– Ты ж не предупредил. Я как раз в гости ездил, когда вы прилетели. К соседям, – пожал плечами Карел. – Только вернулся – и на тебе, пришлось сразу лететь. Едва успел переодеться, так что извини, разминулись.
– Ерунда, – махнул рукой Рагнар. – Однако же вы очень вовремя. Я думал, что переоценил свои силы. Еще немного – и нас вполне могли раскатать в блин.
– А по-моему, вы и без нас неплохо справлялись.
– Ты меня переоцениваешь. Как Эллен?
– Ее пока не нашли, – разом помрачнел Карел. – Сейчас обшаривают дирижабль, но…
– Понятно, – Рагнар почему-то не был обескуражен данным фактом. То ли подспудно чувствовал, что просто гладко отловить похитителей у них не получится, то ли просто смертельно устал. – Давай пойдем, вежливо спросим этих олухов.
Капитан захваченного дирижабля отличался от своей одетой кто во что горазд команды наличием вполне целого и почти комплектного военного мундира. Не хватало разве что эполет, да изрядно помятая шляпа была старого образца – с широкими полями и без кокарды. Сейчас офицеры-воздухоплаватели уже перешли на фуражки и кожаные облегающие шлемы, может быть, не столь эффектные, зато в условиях низких потолков куда более удобные. Мундир тоже был потрепанный, но – свой, это было видно сразу. Видимо, отставной военный. Рагнар, наклонившись, взял его за шиворот, рывком поставил на ноги:
– Ну что, мил-человек. Имя, звание…
– Говори, сволочь, душу выну! – это уже Карел. Правила игры известны давно. Один человек добрый, сочувствующий, другой – сволочь, готовая тебя на ремешки порезать. Старо, как мир, но до сих пор действенно.
– Спокойно, спокойно. Не надо пугать человека…
Капитан выпрямился. Кем бы он ни был, но не трус, точно. Молодой, по виду от силы лет на пять старше Рагнара, светловолосый, широкоплечий. От левого виска вниз по щеке идет тонкий шрам, скрываясь под широким воротом. И сказал он… много чего сказал. Рагнар аж заслушался, покопался в памяти, хранившей следы общения с разными людьми, и пришел к выводу, что язык военно-воздушный ничуть не менее образен, чем знаменитый морской загиб.
