Морренсьор достал из кармана халата небольшой медальон с изображением рогатой маски, который Антон приметил ещё в лавке. Теперь же его поверхность блестела, как гладь озера в лунном свете. Красные глаза метали молнии, а синий язык, казалось, двигался и дышал.
— Помнишь эту вещицу? — Рафаэль поднял артефакт повыше.
— Ещё бы!
Рыжеволосый бросил медальон на стол и щелчком отправил к стримеру.
— Возьми это.
— Что?
— Возьми амулет в руки. И не бойся!
Антон несколько секунд раздумывал, стоит ли подчиниться. Всё-таки его удерживали в этом доме насильно, об этом не стоило забывать. С другой стороны, его жгло любопытство.
Тем не менее он сделал то, о чём просил Морренсьор. От вещицы исходило едва различимое гудение, которое щекотало ему ладонь. Когда Карновски захотел оторвать руку от таинственного предмета, то почувствовал, что она словно прилипла к металлу. Он с отвращением вернул амулет на стол.
— Магия! — буркнул Антон и взглянул на рыжеволосого.
— Ничего подобного! — ответил Рафаэль с довольным смешком. — Всё дело в магнетизме. Эта вещица является довольно редким видом магнита, который действует на биополе определённого человека. Она может показывать твоё местонахождение, даже если, скажем, ты будешь находится за тысячи миль отсюда. Так мы и нашли тебя. Точнее, — Морренсьор снова улыбнулся, — это ты нашёл нас.
— То есть, это вроде как компас?
— Именно, мон ами. Куда бы ты ни шёл и как бы далеко не находился, амулет всегда укажет мне нужное направление.
В этот миг дубовая дверь распахнулась и в комнату зашёл Густав Гурмано. В своих больших руках он нёс поднос с фарфоровой чашкой и блюдцем, на котором лежало какое-то лакомство.
— Густав, ты как раз вовремя, — поприветствовал новоприбывшего Рафаэль. — Нашему гостю пора сделать выбор.
Круглолицый повар аккуратно поставил поднос и его содержимое на стол.
Чувствительные ноздри Карновски тут же уловили аромат ели, хвои и свежего леса. На блюдце лежало два медовых пряника, покрытых сахарной глазурью. Только сейчас Антон понял, как же он проголодался.
— Спасибо! — стример бросил благодарный взгляд на сероглазого великана, отчего тот широко улыбнулся.
— Приятного аппетита! А я, пожалюй, пойду приготовлью ужин. Есть у мьеня несколько идей.
При слове «идей» Рафаэль внимательно посмотрел на повара, отчего в глазах последнего заплясали весёлые искорки.
— Густав, пожалуйста, в этот раз без борща, — устало произнёс Морренсьор. — Приготовь что-нибудь изысканное.
— Хорошо-о, — протянул Гурмано. — Но насчёт борща я ничьего не обешшаю.
Как только за поваром закрылась дверь, рыжеволосый перевёл взор на Карновски, который уже собирался отхлебнуть из чашки.
— Прежде чем мы продолжим, я хочу, чтобы ты сделал окончательный выбор. Вот два пряника, — юноша указал на блюдо. — Съешь тот, что справа — проснёшься у себя дома, уверенный, что всё происходящее сейчас было лишь дурным сном. Ты забудешь о нашем разговоре и этом месте, и никогда больше не сможешь сюда вернуться. Съешь тот, что слева — и я расскажу тебе обо всём. Путешествие, в которое я тебе предлагаю отправиться, весьма опасное, но в награду ты получишь всё, что пожелаешь. Выбирай!
Два пряника, странный человек в очках… Где-то Карновски это уже видел. Морфеус, ты ли это?
Рука стримера зависла над блюдом. С одной стороны ему хотелось забыть всё это странное проишествие и просто оказаться дома вместе с Полиной и пушистой компанией. Но вся его жизнь проходит так обыденно, дни похожи один на другой. Разве что игры меняются, но ведь в конце концов и они надоедают. Может быть, это величайшая ошибка в его жизни, но он решил. Окончательно. Бесповоротно. Точки возврата нет.
Антон взял пряник и слегка надкусил. Медовая сладость разлилась по его языку. Что там говорил Гюнтер О’Дим? «Идеально хрустящий снаружи и восхитительно мягкий внутри». Пожалуй, стоит отдать должное кулинарному мастерству Густава. Таких пряников Карновски ещё не доводилось пробовать. Еловый чай идеально подходил к лакомству, разбавляя мёд лёгкой терпкостью.
— Я согласен, — наконец проговорил он.
Морренсьор улыбнулся, потёр руки и поднялся.
— Ты сделал правильный выбор. Теперь, пожалуйста, следуй за мной. Уверен, тебе многое понравится. Я покажу тебе свою лабораторию, а во время прогулки введу в курс дела.
Затем Рафаэль хитро прищурился и посмотрел на Ватанабэ.
— Не забудь, ты должен мне бочку медовухи. Но смотри, чтобы настоящей и правильно выдержанной.
— Ну, как всегда. Если бы я не знал, что ты исключительно честен, то давно бы заподозрил тебя в жульничестве, — хмыкнул Ичиро. — Слишком уж часто ты выигрываешь. А теперь, полагаю, мне пора.
— Удачи! — Морренсьор поклонился. — Захвати с собой Лаки и Харуми, всё-таки миссия не из простых.
Когда за Ватанабэ закрылась дверь, рыжеволосый повернулся к стримеру.
— Мы поспорили на то, какой пряник ты возьмёшь. Ичиро в тебя не верил. Скажу честно, он вообще мало во что верит, но, не смотря ни на что, остаётся преданным другом и всегда готов помочь. Особенно сейчас.
10 минут спустя
Лестница, ведущая в подвал, казалась невероятно старой и пахла затхлостью. Ступени были скользкими от сырости, а на стенах проступали пятна плесени. На грубой кладке прыгали странные изломанные тени. Примерно так Антон представлял себе средневековый пыточный застенок. Казалось, вот-вот из-за стен раздастся звон цепей или вопли узников.
Вскоре Морренсьор остановился перед массивной дубовой дверью. С самого дна своего кармана он извлёк маленький бронзовый ключик и отпер замок. Несмазанные петли заскрипели, когда он окрывал дверь, и этот скрип походил на болезненный стон.
Изнутри пробился отблеск красноватого света.
— Входи, друг мой, не робей! — подозвал он Антона.
Однако, едва переступив порог, Карновски остановился как вкопанный.
Прежде всего, его поразили размеры помещения. Повсюду виднелись стеллажи и столы, на которых находились диковинные приборы и механизмы. Здесь было тепло, как никогда не бывает в подвалах или подземельях. Сводчатый потолок опирался на каменные колонны, делившие зал на разные части. Полукруглые ниши в стенах лишь усиливали сходство помещения с храмом.
Антон вопросительно взглянул на хозяина дома.
— Ты прав, — произнёс Рафаэль, словно читая мысли стримера. — Это бывшая крипта. В таких подземных часовнях, располагавшихся под алтарём, в прошлом хоронили епископов и монархов. Но самой церкви больше не существует. Она была разрушена во время войны. На её месте возвели жилой дом, с владельцем которого у моего деда были приятельские отношения, и незадолго до своей кончины он продал его моему родственнику за умеренную цену. То, что ты видишь здесь, — это иследовательская лаборатория, какой не найти ни в России, ни во всей Европе.
Только теперь Карновски сосредоточился на приборах, заполнявших всё свободное место в
