именно, что страсть. Я с каким-то ужасом думал, что с Алкой, конечно, хорошо, но как жену я ее не вижу. Хоть она и нравится мне безумно. А у нее-то, наверное, есть планы насчет меня и как бы помягче ей сказать, что будущего у нас нет. Сказать, так, чтобы не обидеть. Неловкая ситуация разрешилась сама собой. И разговор начала она и переживать мне пришлось уже по совсем другому поводу. – Слушай, – ее голос звучал несколько смущенно. Мы лежали в кровати. Второй час подходил к концу, и я прикидывал, как сдам номер, провожу Аллу и успею выпить пива. Золотистая баночка с черными полосками и крапинками, покрытые холодными каплями буквы. – Вот ты так ухаживаешь... – она запнулась, – красиво. Цветы эти. – Красиво? Мне кажется это самое, что ни на есть, обычное ухаживание. – М-да. Крепыш разведчик, но все равно пацан. Хотя мне приятно до дрожи, но подумай. Куда я цветы потом дену? – Первый раз встречаю девушку, которой не нравится, что ей цветы дарят. – Ой, скольких девушек ты встречал?! И я не сказала, что не нравится. Просто для гостиничных встреч, – это лишнее. Хотя... – она задумалась, – у меня с моим нынешним так же, все с гостиницы начиналось, а потом расписались. Я несколько секунд осмысливал фразу. – Нынешним? Расписались? Ты замужем?! – Ты не знал? – теперь удивилась она. – Вот черт! А должен был?! Ты ни слова не сказала. Кольца нет. – На службе запрещены украшения. Да и как-то, к слову не пришлось. Я думала, Вадик тебе сказал. Еще несколько мгновений на размышления. – Какой Вадик? – Ну... этот. Блин, фамилию забыла. Он в одной части с тобой служит. Высокий такой. Я понял о ком речь, вспомнив Вадима Белоголовцева из взвода радиотехнической разведки. Худющего настолько, что получившего прозвище “Дитя Бухенвальда”. Через полгода прозвище заменили на “Зомби”, и из-за худобы, блуждающего взгляда и неадекватности поведения. – А он здесь причем? Она посмотрела на меня странно. – То есть, ты и этого не знал? – Видимо нет. А чего именно? – Ну... – она смутилась еще больше и потянулась за сигаретой, – мы, как бы, встречаемся с ним. Для одного раза было слишком много информации, и я боялся в ней захлебнутся. – С Вадиком? Из моей части? Она устало вздохнула. Наигранно, как мне показалось. – Ты ревновать надеюсь, не собираешься? Мы же взрослые люди. – У тебя муж и ты встречаешься с “Зомбаком”? – Каким зомбаком? – А здесь-то ты что делаешь? Со мной? – я не стал отвечать. – Взрослые люди решили потрахаться, – пожала она плечами, – что за разговор? Я не буду оправдываться. – Я считаю нормальным, что двое людей... взрослых людей, встречаются потрахаться. Но, по моему мнению, нормально это только тогда, когда больше у них на стороне никого нет. – Вот ты, какой, оказывается. Как маленький, – усмехнулась она, – пионер. Как я сразу не заметила? Кто такой пионер, я знал. – Цветы ты до дому, я так понимаю, не доносила? – Сам подумай, как муж отреагирует? Он и так ревнует к каждому кусту. Один раз на учения уехал, так каждый вечер звонил, и даже не поздоровавшись начинал в трубку орать, что я, наверняка, сейчас трахаюсь с кем попало. – Я так понимаю, основания у него на это были? – Но ведь не с кем попало! – возмутилась она. – И кто он у тебя? Раз на учения уехал. – Капитан в Управлении УСАС по ЗВО. Толком не знаю, чем занимается. Мне армейских проблем на работе хватает. Пива все-таки выпил. Когда возвращался в часть. Зло скомкал банку, выбросил на лесную тропинку, сдержав порыв вернутся в городок и нажраться водки. Это был бы слишком крутой залет. Я не собираюсь из-за бабы свое будущее гробить. Если от меня в части пивом пахнет после увольнительной, нормально. Поймут. А вот бухой приду, намного хуже. Губа, выговор и возможно с занесением в учетку. Алле я ничего не сказал. Но и провожать не стал. Молча оделся, вышел. Собственно, на что обижаться? Я и права такого не имею. Она, наверное, права. Взрослые люди, никаких обязательств. Я сам ничего серьезного не планировал и только и думал, как ей об этом вежливо сказать. Что ж так хреново тогда? Да еще и Зомби этот. Как она вообще с ним умудрилась? Тут же вспомнил, что в день, когда ее встретил, взвод радиотехнической разведки гоняли с внеплановой проверкой. То есть она к нему пришла, а Вадик был занят. Ночью не мог уснуть. В голову лезли мысли, не дикие, но неприятные. Может и правда, так и надо. Это и есть взрослая жизнь, которой я научиться не могу? Под утро решил для себя, что если встречаюсь с девушкой, пусть без обязательств, пусть на короткий срок, пусть я не первый и не последний, но на этот срок должен быть единственным точно! Другого не приемлю. Себя менять не собираюсь. Алла объявилась через пару недель. Пришел тот самый салага, у которого я реквизировал коммуникатор, а потом вернул, и с кислым выражением протянул его мне. – Ты, конечно, дед. Бугор. И с бугра тебе виднее, но ты не мог бы сначала закончить со своими личными делами, прежде чем возвращать листок? Думаю, это не мне написано. Алла спрашивала, как дела и что нового? Отвлеченный разговор, но чувствовалось, что она пыталась наладить контакт. По осторожности фраз мне показалось, что эти две недели она ждала, что я первый дам о себе знать. Я вежливо отвечал дежурными словосочетаниями, разговор не развивал и ждал, что она, в конце концов, отвяжется. Длилось это еще две недели, она пробовала разные подходы, разыгрывая снизошедшую богиню, развязную деваху и под конец, всепонимающую лапочку. Когда ничего не сработало, она выдала следующую фразу: – Знаешь, такой момент в моей жизни настал. Когда поняла, что пора выбирать. А я не могу. Уверен, считала, что делала мне одолжение. И, по всей видимости, я должен был начать убеждать
Вы читаете Лес проснулся (СИ)
