знакомого встретили. Я опять выводов делать не стал, не до этого было. Тревога поднялась. Мы побежали к речному причалу, я завел катер, стали убегать с ребятами по реке. – Когда вы в следующий раз встретили Олега Кузнецова? – Да через пару минут и встретил. За нами погнался тилтротор. Армейский Twister. Он догнал нас, завис над катером, но не стрелял. Открылась дверь, высунулся Олег и стал уговаривать нас “не делать глупостей”, как он сказал. – Он был в наручниках? Связан? Под прицелом, может быть? – Да нет. Стоял, держался за что-то внутри, чтоб не вывалится и заливался соловьем. Говорил, что надо вернуться, тогда, во-первых, в живых останемся, во-вторых будущее себе обеспечим. “Это нормальные ребята”, “пора взрослеть”, и то, что выбора у нас все равно нет. Это все его слова. – И что вы ответили? – Я не могу повторить в суде дословно. Правила приличия не позволяют, но вкратце – мы отказались. А свои обещания посоветовали засунуть ему себе... думаю, вы поняли. – Что дальше? – Дальше он по рации то же самое начал. Может, решил, что мы просто не расслышали? Там реактивный двигатель так вопил, что и правда, слышно плохо было. Но Олегу за это спасибо. – За что именно? – За то, что о рации напомнил. Мы сразу не сообразили. Да и не знали где она. А теперь связались с “Генералом Скобелевым” на орбите, дали о себе знать, запросили помощи. – Предлагаю заслушать запись – обратился обвинитель к судье. Тот кивнул. Я сидел не злой – потерянный. Нахлынула подавленность, сознание бессилия и мне захотелось врезать себе по лицу, чтобы вернуть раздражение. С ним можно драться. Можно и нужно. – Кострома, я Ручей, ответьте. Кострома, я Ручей, ответьте... – послышался из динамика голос покойного ныне Славки. На заднем фоне рычал реактивный двигатель. У меня была надежда, что он упомянет мое имя, когда, будет перечислять кто находится на катере, когда его, с орбиты, зачем-то спросили об этом. Но Ака успел назвать только Ефима, Цезаря и Вжика, после чего мы полетели по водопаду вниз. – Тут не слышно уже, здесь катер вниз упал, – озвучил мои мысли Ефим, – какое-то время, недолго, правда, мы прятались от Твистера в прибрежных зарослях, потом он нас обнаружил, начал стрелять, и мы укрылись под скалой. Там конвертоплан нас бы не достал, и он пошел на заход с другой стороны. За это время мы восстановили связь с орбитой, договорились с отцом..., то есть с генерал-майором Андреем Ефицевым, как с помощью лазерного наведения уничтожить Твистер. И почти все получилось, – Мишка вздохнул и замолчал. – Продолжайте, – потребовал судья. – Не успели, – конвертоплан вышел на линию огня, я навел на него лазер, но пришлось ждать, пока на орбите частоту поймают, ракету наведут. Твистер подлетел совсем близко, и я хорошо разглядел, кто сидит за пулеметом, – Мишка кивнул в мою сторону, – Олег там был. И стрелять в нас начал. Славку Лисовца положил, меня зацепил. Затем, открыл окно кабины, заорал нам что-то, я не расслышал. Что-то вроде, “... не захотели по-хорошему, так получите” и “умнее надо быть”, кажется. Я дословно не помню, там мотор ревел, стреляли, но что-то в этом роде. Господи. Как. Я. Ненавидел. Эту. Лживую. Тварь. – Подлетели слишком близко. Цезарь... Юрка Церенов, то есть, по этому... – он кивнул в мою сторону, стрельнул из автомата. Я видел, что попал. В плечо и в голову. Твистер из пулемета больше не стрелял, из пушки по нам шарахнул, но тут и ракета к нему, наконец, прилетела. Я же лазерный прицел не сводил. Что с конвертопланом стало, не видел. Собственно, я вообще больше ничего не видел. Очнулся уже, когда поисковая команда нашла и откачала. Меня взрывом откинуло. Ребята все погибли. А этого, – он опять кивнул в мою сторону, – нашли аж на деревьях. Видимо вывалился из твистера на ветки. – Младший сержант Кузнецов выдвинул совершенно другую версию случившегося. Вы с ней знакомы? – Да, мне следователь показывал материалы. И сейчас послушал, в свидетельской комнате транслировалось. Я не знаю, что сказать даже, это так глупо. Возразить толком не могу. Для этого надо опровергать какие-то доводы, а их нет. Напридуманно, конечно, знатно. Хотя нет. Один вопрос у меня все же есть. Зачем мне все это? – А мне зачем?! – вскочил я. Меня опять было слышно. – А вот это мы и пытаемся выяснить, – ответил за Ефима судья, – следователи с тобой поработали, выяснили не все, но достаточно. Твое признание уже и ни к чему. – О чем вы? – Суд вызывает следователя Департамента военной контрразведки полковника Константина Едигеева. А это еще кто? Меня допрашивал другой особист. Полковник, среднего роста седеющий дядька, с цепким взглядом, который мимолетно бросил на меня, прошел к свидетельскому месту, которое ему уступил Ефим. Судья обратился к нему: – Константин Ринатович, вы вели следствие по делу гибели десантного взвода из состава 315-го отдельного разведывательного батальона на планете двести семьдесят один шестьдесят пять эй-эйч-зед? – Наш отдел. В том числе и я. Я и зачитаю отчет. – Прошу вас. Полковник сел. Планшета не было, он сложил руки в замок и заговорил ровным голосом: – После того, как от лейтенанта Михаила Ефимцева была получена информация о произошедшем на планете, командование тяжелого фотонного крейсера “Генерал Скобелев” провело осмотр указанных координат. Повторное сканирование ни в инфракрасном, ни в сантиметровом радиодиапазоне ничего, кроме многочисленной растительности, не выявило. Находясь под воздействием эмоционального всплеска после гибели товарищей, командование приняло решение произвести по указанному району пуск ракеты с ядерной боеголовкой. Когда гриб рассеялся, на месте взрыва обнаружились обломки зданий, строительное оборудование, человеческие тела. Надо полагать, оборудование, которое использовалось для маскировки, так же было уничтожено. Спускаться и осматривать место, не стали. Во-первых, необходимо было вернуться на Землю, доложить об изменившихся обстоятельствах детально. Во-вторых, после взрыва внизу установился радиационный фон. Но наблюдению больше ничего не мешало, поэтому с орбиты рассмотрели и провели съемку объекта, точнее, того, что от него осталось. Осмотр показал, что это был строящийся космодром. Оборудование, детали, электрофильтры, недостроенная
Вы читаете Лес проснулся (СИ)
