Тень бросилась ко мне, и сопротивляться я уже не смогла. Перед глазами поплыли круги, накатила дикая слабость, пришла боль… А потом я просто перестала что-либо чувствовать, падая в пустоту. Мелькнула последняя мысль, что нечто подобное со мной уже было, но когда и почему, не вспомнить.
Взвыла ведьма, обожгло ноги, словно кто-то вылил на них воды… И вдали, на краю сознания, раздался чей-то испуганный голос, который звал меня по имени. И я все же провалилась в темноту.
Возвращаться не хотелось. Кругом бушевала тьма, впитывая мысли, чувства, воспоминания. И казалось, от меня, настоящей и живой, ничего уже не оставалось.
— Ариадна.
Откуда тут взялся чей-то голос? Часть пустоты? Или она сама?
— Ариадна, вернись! Ты нужна нам. Нужна мне. Не оставляй меня. Прошу.
Какая странная пустота… И в ней как-то чересчур тихо и спокойно. И она зовет здесь остаться. Словно в реке плывешь, которой ни конца ни края. Откуда же мне знать, что в воде себя чувствуешь именно так? Странно…
— Ты — русалка, — ответил голос.
Чей только? Не вспомнить. Слишком больно. Слишком тяжело…
— Лир. Меня зовут Лир.
Голос не отпускал, шептал и продолжал звать.
И с трудом верилось, что он говорил правду. Русалок ведь не существует.
— Ари, ты — русалка, силой клянусь. Вернись.
Зачем? Вопрос требовал ответа и был последним. Я знала это, чувствовала. Потом я уже стану пустотой.
— Люблю тебя. Слышишь, Ари? Я люблю тебя. Вернись!
Как забавно. Кто-то меня любит.
Или я сошла с ума? Но почему же так отчаянно хочется поверить? Может, умерла, не завершив какое-то важное дело, не попрощавшись с тем, кто дорог? Почему же так темно и пусто? Неужели я была настолько плохой, что не заслужила даже капли света? Видимо, так надо.
— Ари, нет!
Голос кричал и не отпускал. И все твердил о любви. Вернуться? Снова обжечься, сгореть, если нужно, до пепла, но позволить себе ответить на чье-то чувство?
— Я помогу. Доверься мне.
Почему-то это так привычно — верить.
— Пожалуйста.
Пустота стала сыпаться острыми осколками, причиняя боль. Кажется, я кричала. Слишком больно, почти отправившись за грань, возвращаться.
Темнота не желала отпускать, тянула последние силы. Но Лир звал и прорывался сквозь нее. И был сильнее.
— Еще немного. Потерпи.
Голос почти растаял, исчезал, но я все равно к нему потянулась. И мир снова заиграл привычными красками. Живая!
Пахло пылью и плесенью, а еще трухлявыми досками. Голая спина упиралась во что-то мягкое и теплое, чьи-то руки бережно держали за плечи. Едва я открыла глаза, как увидела мелькавший впереди меня сине-зеленый хвост. Откуда он взялся? Не помню, чтобы превращалась. Не помню ничего, кроме тени.
Запрокинула голову, встретилась взглядом с Лиром. Его глаза серебряные настолько, что глубина, даже если она есть, не чувствуется. И столько в них тревоги и усталости!
Лир. Живой. Рядом. Все остальное перестало иметь значение. Моя голова лежала у него на коленях, его сильные руки обнимали за плечи. Мир обретал целостность только с ним.
Он наклонился и нашел мои губы. И правда, к чему нам слова? Есть более интересное занятие. Жаркий, ненасытный и неизмеримо нежный поцелуй, на который я ответила не задумываясь. Потянулась к нему, единственному и желанному на свете, обвила руками шею, прижала к себе.
Задыхаясь, мы остановились. Я, чуть дрожа, стала покрывать его лицо поцелуями, словно хотела отдать Лиру все, что задолжала. Шептала его имя, всхлипывала, не отпускала. Он не останавливал, позволяя этому безумству длиться. Может, просто приходил в себя… Или не хотел?
Снова накрыл мои губы своими, помогая парить, обретать и распахивать крылья.
Что же ты со мной делаешь, мой темный маг? Сказочный мой темный принц…
— Может, вы хоть на минуту остановитесь? — раздался голос Арана, возвращая нас с небес на землю. — Солнце почти взошло.
Лир с трудом оторвался от моих губ. Мы смотрели друг на друга, тяжело дыша. Наши сердца стучали гулко и быстро, и было не понять, где его, а где — мое.
Я все-таки нашла в себе силы и оглянулась.
Аран, одетый в темно-коричневые штаны и белую тунику, сидел на пороге и смотрел на нас. Под глазами круги, волосы растрепаны.
Воспоминания возвращались остро и болезненно, обрывками, никак не позволяя представить картину случившегося целиком.
— Что тут произошло?
— Ты ничего не помнишь? — удивился Аран.
— На меня напала ведьма, не действовала магия.
— Все? — осторожно спросил эльф, словно я успела забыть нечто важное.
— Ари, ты почти умерла. Я вытаскивал тебя с грани, — тихо заметил Лир.
Я побоялась поднять на него глаза и увидеть, как в них плещется боль.
— Ничего не помню с того момента, как напала тень.
Арандиэль озадаченно посмотрел на меня, но ничего объяснять не стал.
— А как вы с ней справились? И как нашли меня?
Я не могла не спросить.
— Мы находились трое суток в пути.
— Не спали?
— Мы достаточно сильные маги, — спокойно заметил Аран, пожимая плечами.
— А откуда вы узнали, где я?
— На призыв эльфам откликается магия леса. Если ты находилась не в водоеме, я тебя чувствовал. Очень плохо, почти неощутимо, но чувствовал.
— Я…
— Мы так боялись, что ты станешь частью реки, — прошептал Лир. — Если бы кикимора не сжалилась и не пришла с новостями… Да и накануне, если бы не появились леший и водяной, встревоженные тем, что ты не вернулась из Волчьего Клыка, как вы договаривались, мы бы очень долго тебя искали. Ведьма успешно замела следы. В этот дом, если бы не услышали крик, даже бы не заглянули. Заброшенный, пустой… Казался таким.
Лир прижал меня к себе чуть крепче, поцеловал в волосы, вздохнул.
— А откуда вы взяли воду? Магия же на
