Лирабель ничего не ответила.
Тогда Дакс повернулся и вышел из комнаты.
Роя чуть не задохнулась от возмущения. Он уверен, что о ней позаботятся? Он посмотрит, что сможет сделать?
Что за мужчина скажет такое?
Видимо, тот, что спит с подругой жены, делает ей ребенка, а потом оставляет одну, растерянную и в слезах.
Роя хотела броситься за ним, прижать в углу и заставить решить, что делать. Сейчас. Не тогда, когда они вернутся в Фиргаард.
Роя сжала кулаки. Она видела, как Лирабель сползла по стене на пол, сотрясаясь в рыданиях. Письмо от Аши было мгновенно забыто – сердце Рои обливалось кровью, пока она слышала слезы подруги.
В памяти Рои зазвучал голос Тео.
«Что, если в обмен на должность Дакс потребовал… нечто большее?»
Ногти Рои впились в ладони. Она не хотела в это верить. Лирабель стала воспитанницей в их доме только из-за непомерных налогов, наложенных отцом Дакса. Налогов, с которыми семья Лирабель не смогла справиться. Налогов, которые Дакс все еще не отменил, несмотря на все свои обещания.
Казалось совершенно непостижимым, что Лирабель по собственной воле могла выбрать такого мужчину.
«Мне следовало защитить тебя, – с горечью подумала Роя. – Мне следовало заметить».
Ее тянуло выйти и успокоить подругу. Но если бы Лирабель хотела, чтобы Роя все это узнала, она бы сама ей сказала… наверное, сказала. Роя опасалась, что ее появление смутит Лирабель и сделает только хуже, а она этого совсем не хотела.
Но Лирабель уже притихла. Она вытерла слезы и глубоко вздохнула. Поднявшись на ноги, она быстро вышла из комнаты.
10
Роя покинула комнату следом. Ее стремительные, грохочущие шаги эхом отдавались в пустом зале.
От ярости, клокочущей в груди, все расплывалось у нее перед глазами. В руке она сжимала кинжал Эсси. Единственное, чего ей сейчас хотелось, это отыскать Дакса.
Она заставит его разобраться.
Роя вспомнила, как в конюшне он прикоснулся к ее губам. Вспомнила, что была близка к тому, чтобы позволить поцеловать себя. Он бы беспрепятственно это сделал, если бы их не прервали.
Сейчас мысль о его поцелуе вызвала у нее отвращение.
У нее была причина считать Дакса врагом. Как она могла позволить себе забыть об этом?
«Роя!»
Мимо нее мелькнули белые перья Эсси. Роя остановилась.
«Ты в порядке?»
Серебристые глаза сестры сверкали, она беспокойно кружила вокруг нее.
– В порядке ли я? – вслух ответила Роя. – По-моему, сейчас не мне требуется забота, а Лирабель.
Слухи о Даксе и Лирабель дошли даже до Тео, а ведь он все эти месяцы был так далеко от Фиргаарда. Она злилась на собственную неосмотрительность.
«Если бы я уделяла ей больше внимания…»
«Нет, – возразила ей Эсси. – В этом нет твоей вины».
Разве?
Если бы Роя не вышла замуж за Дакса, не помогла ему лишить его отца трона, Лирабель никогда не оказалась бы в таком положении. Сказать по правде, все, что сделала Роя, принесло лишь несчастья тем, кого она любила, – Тео, Джесу, а теперь и Лирабель.
Наверное, Тео был прав. Она ничем не отличается от Амины.
Как и Амина, Роя надеялась, что ее брак с королем принесет мир их народу.
Как и Амина, Роя не знала, что вышла замуж за монстра.
Роя двинулась дальше.
Эсси полетела за ней.
«У тебя есть тысяча других причин для беспокойства».
Роя остановилась перед широким витражным окном. Закатное солнце посылало последние лучи сквозь красные и голубые стекла.
Она отказалась от всего, что было ей дорого, ради этого короля. Короля, который виноват в том, что с Эсси произошел несчастный случай. Короля, которому плевать на страдания народа, голодающего из-за налогов, введенных его отцом. Короля, который соблазнил Лирабель, а потом выбросил, как бесполезную вещь.
В груди Рои постепенно поднимался гул. Он потрескивал, вспыхивал, словно молния, разрастался и гудел.
Яркий и живой, он передался Эсси, словно огонь, который перекидывается с одного полена в очаге на другое, постепенно сливаясь в единый костер.
– Ненавижу его, – процедила Роя.
Но несмотря на эти слова, на глазах у нее выступили слезы.
«Ах, Роя, – голос Эсси вдруг ослаб, – как бы я хотела все исправить».
«Ненавижу за то, что он ею попользовался…»
Гул гремел в ушах Рои, дрожал в каждой клеточке, вызывая жар во всем теле. Роя потрясла головой и сцепила зубы, пытаясь заглушить внутренний рев.
«Ненавижу за то, что сделал из меня дуру…»
Глаза Эсси сверкнули яростнее обычного, она заметалась вокруг сестры, неистово хлопая крыльями.
На мгновение Рое показалось, что душа сестры трепещет, вспыхивает и гаснет.
«Но больше всего я ненавижу его за то, что он сделал с тобой!»
Воздух между ними накалился добела. Роя сжала кулаки, из глаз у нее брызнули слезы, и следующие слова вырвались из груди рыданиями.
«За то, что разрушил нас!»
Гул вспыхнул внутри них, опалив обеих, а следом на дом обрушился оглушительный удар, взорвав стекла в окнах и пройдя волной по стенам.
Раскаленный жар между ними угас, уступив место холодной пустоте.
Роя смотрела на белую птицу. Серебристые глаза, не мигая, смотрели в ответ. Но сейчас они казались встревоженными. Напуганными. Смущенными.
«Эсси?»
Молчание сестры пронзило ее.
Роя упустила гул, связывающий их, и теперь потянулась за ним. Но сознание сестры было словно вода, утекающая сквозь пальцы. Гул – такой яркий и сильный мгновение назад – теперь еле трепетал, будто сердце раненого, умирающего существа. Все еще дрожал, но еле уловимо.
Это ужаснуло ее.
Она увидела, как белая птица выпорхнула в разбитое окно и поднялась в небо, окрашенное рубиновыми полосами заката. Роя подбежала к окну. Солнце уже скрылось, но горизонт еще полыхал огнем.
«Эсси!»
Но ей никто не ответил.
РанееКогда Дакс приехал в Редколесье в самый первый раз, мать заставила сестер повсюда брать его с собой. Без Дакса Эсси не разрешали ходить к обрыву; если Роя садилась играть в «Богов и чудовищ», ее противником обязательно был Дакс.
Роя ненавидела прыгать в реку с обрыва и никогда не ходила туда с сестрой. А Эсси терпеть не могла настольные игры, поэтому она брала с собой Лирабель и убегала из дома, оставляя Рою наедине с королевским сыном.
Они понимали, что делает их мать, и им это не нравилось. Поэтому они договорились между собой, что не станут дружить с незваным гостем из Фиргаарда, а из принципа будут его сторониться.
Поначалу это было легко. Королевский сын ни разу до этого не играл в «Богов и чудовищ». Он был слабым противником, и Рое было скучно с ним играть. В конце концов, если она постоянно будет у него выигрывать, рано или поздно ему это надоест, и он бросит эту затею.
По крайней мере, так она думала.
Но чем беспощаднее она действовала на доске, тем сильнее он хотел научиться играть так же хорошо. Проигрывая партию за партией, он всякий раз просил ее сыграть еще.
Такое непреклонное рвение, в конце концов возымело
