Женщины магических Домов не кланяются мужчинам, считая это ниже своего достоинства, но к мансе Сирена обратилась со всей возможной учтивостью.
– Ваше превосходительство, мы маленький Дом, но наша благородная родословная восходит к империи Мали, совсем как у вас.
– Ого! Впечатляет, – воскликнул манса оборонительно-шутливым тоном, которым взрослые мужчины зачастую пользуются перед лицом юной красавицы, наделенной одновременно красотой, умом и уверенностью в себе. – Но, можно сказать, все маги в каком-то смысле родственники. В связи с этим я хотел бы пригласить вас… – теперь он дал себе труд обратиться к Титусу, – присоединиться к нашему завтраку. В честь Имболка у нас сегодня приготовлено нечто особенное.
Титус заколебался. Ему хотелось, чтобы манса ушел. Однако от приглашения, сделанного главой одного из самых влиятельных и сильных магических Домов Европы, было грех отказываться. На одной чаше весов лежал шанс заполучить парня, на другой – невероятная честь, которую им оказали, возможность наладить связь, что в будущем принесет немало выгод.
Стоял солнечный, тихий день, но внезапно ветер взметнул вихрь снежинок, и на небе пришли в движение облака. Впрочем, этот порыв ветра мог быть и делом мансы, ведь самые могучие ледовые маги способны притягивать холодные фронты и даже двигать воздушные массы, приводя в трепет тех, кто осмелился бросить им вызов.
– Кроме того, путешествовать в Имболк не очень разумно. Погода в этот день печально известна своей переменчивостью, – добавил манса, посмотрев на небо, где на солнце только что набежало облако.
Титус невольно задался вопросом: не меняет ли этот человек погоду для собственных целей?
– Из этих соображений я приглашаю вас переночевать в Доме Четырех лун, – продолжал манса. – Наше поселение недалеко. Сейчас рано смеркается. Если вы сняли комнаты в окрестностях паромной переправы, можете не успеть вернуться до темноты. Полагаю, вас привела сюда та же причина, что и меня.
– Мы остановились спросить дорогу, – ответил Титус. – Не сочтите за дерзость, ваше превосходительство, но я, признаюсь, удивлен нашей встречей. Ведь вы не провидец.
– Наш провидец сейчас путешествует по другим местам. Но даже мы, люди, не наделенные его даром, почувствовали всплеск магии. Теперь его нет.
– Любопытный случай, – сказал джели, отходя от животного. – Но, возможно, причина вот в этом создании. Как известно, некоторые селяне посвящены в тайны мира духов и способны охотиться там в дни вроде Имболка, когда пелена между мирами истончается. Не исключено, что при их возвращении какая-то магия просочилась из астрального мира в наш.
– Такое возможно? – обратился манса к вожаку охотников.
– Тайна эта не моя, и не мне ею делиться, – ответил тот.
Манса принял эти слова безо всяких возражений. Волшебники знали, что некоторые проявления магии слишком могучи и опасны, их нельзя открывать тем, у кого нет дара к колдовству, поэтому не требовали ответов от охотников, имевших собственные познания.
– Тетушка Кэнкоу никогда не простит нам отказа от столь поразительного приглашения, – на ухо Титусу прошептала Сирена. – Юноша вернется домой. Отыщем его позже. Обратите внимание, как ловко старейшина сообщил название своей деревни. Эти сведения предназначались нам.
Итак манса препоручил своего коня заботам солдат, а сам любезно присоединился к Титусу и Сирене в их карете. С Леонтией он обращался заботливо и почтительно, что же до этой обычно общительной женщины, то она пришла от его присутствия в такое смятение, что всю дорогу молчала как рыба.
Подобно всем великим князьям, манса отличался той непринужденностью манер, что поощряла к разговорам, не давая переступить грань фамильярности. Он расспрашивал об истории Дома Осени, о том, как его основали в Энверсе. Не желая открывать незавидное положение дел в Доме, Титус ограничивался чисто формальными ответам. По правде говоря, его отвлекали мысли о деревенском парне, который был его шансом обернуть победой поражение, понесенное с утратой близнецов. Спасала разговор Сирена, рассказывая очаровательные анекдоты времен ее бабушек и дедушек.
– …когда моя прабабушка вызвала на дуэль остроумия служившего принцу барда, выяснилось, что его клинок отнюдь не так остер, как тот хвастал. После этого принц прогнал барда и женился на моей прабабушке, которая, как я уже упоминала, к тому времени овдовела и могла выходить замуж за кого пожелает. Вместе с ней в Энверс переехал кое-кто из ее родственников, из Дома Пяти зеркал в Лютеции. И они основали собственный маленький, но независимый Дом.
– Ясно, так ваши люди – выходцы из Дома Пяти зеркал, – сказал манса.
– Для некоторых эти почетные узы – главный козырь Дома Осени.
– Но не для вас? – спросил он с улыбкой, в которой, по мнению Титуса, было слишком много поддразнивания.
– Умная женщина всегда себе на уме.
– А умный мужчина умеет слушать.
Сирена вскинула на мансу взгляд, и на мгновение Титусу показалось, что покраснела вовсе не эта спокойная молодая женщина, а могущественный глава Дома Четырех лун.
– Я уважаю прабабушку за то, что та не искала легких путей, – заявила она. – Но, ваше превосходительство, скажите, неужели у вашего дома всего один провидец? Меня это удивляет.
Манса, сидевший на скамье рядом с Титусом, поерзал, как будто ему стало неловко, хоть Титусу и не верилось, что человека такого положения можно хоть чем-то смутить. Как бы то ни было, в обществе Сирены мансу потянуло на словоохотливость.
– По странному стечению обстоятельств за последние поколения в Доме Четырех лун родилось так мало провидцев, что сейчас у нас остался всего один – моя сестра. Тетушка уговорила меня на второй брак, подыскала в невесты провидицу, но, увы, та покинула земной мир.
Титус пробормотал соболезнования, подобающие случаю.
Присовокупив к ним собственные, Сирена поинтересовалась:
– А ваша первая жена? Она не провидица?
– Нет, она из Дома Двух раковин.
– О! – искусно изобразила удивление Сирена. Союз с одним из первых магических Домов Европы и впрямь был чем-то впечатляющим. – Они из Кадира.
– Да. Сама жена не маг, но она дочь магов. Моя бабушка, земля ей пухом, устроила этот брак, когда мне пошел девятнадцатый год. Тогда мансой был дедушкин брат, и никому даже в голову не приходило, что однажды его место могу занять я.
– Сила магического дома зиждется на головах его старейшин и на ногах его детей, – изрек Титус, решив, что Сирена слишком много болтает языком.
– Верно, – согласился манса, не сводя глаз с Сирены. – В свое время Дом Двух раковин, безусловно, давал миру мощных ледовых магов, но бабушка устроила этот союз ради новых возможностей для торговли. Более того, моя первая жена успешная коммерсантка, часто путешествует и большую часть года проводит в Гадире среди собственного народа.
Сирена глянула на Титуса и дважды подмигнула – уже знакомый сигнал, означавший «доверьтесь мне».
Какой же он дурак, что вообще ей доверял! Ибо лживость ее натуры вылезла наружу в тот миг, когда она открыла свои прелестные уста.
– Получается, ваше превосходительство, вы просмотрели нового мага среди охотников потому, что в вашем Доме не хватает провидцев, – начала Сирена, в полной мере показав всю бездну своего вероломства.
При любых других обстоятельствах потрясение, отразившееся на лице мансы, могло бы позабавить Титуса. Он был не из тех, кого легко ошеломить.
– Какого еще нового мага?
– Того юношу в траве. Красавчика. Он стоял в стороне и делал вид, что разделывает тушу, но в действительности просто избегал огня.
– Костер же горел, когда мы приехали, – возразил манса.
Губы Титуса зашевелились, беззвучно шепча проклятия, но, собрав всю волю в кулак,
