Он говорил быстро, сбивчиво, и растерянному Анубису оставалось только тихонько гладить Амона по спине.
— Эй-эй, успокойся. Тебя еще просто не отпустило. Обычная больница.
— Нет! Здесь плохо! Забери меня домой.
— Я не могу, Амон. Тебе придется побыть тут хотя бы до завтра. Тогда, думаю, сможем договориться со врачами.
— Ночь? Ты издеваешься? Я не могу здесь быть!
— Когда все уснут, я приду. Я же могу перемещаться в пространстве, не проблема.
— Хорошо. Я тебе верю.
Ночью Анубис действительно переместился в палату Амона. Он не мог понять, что такого в больнице — ну да, угнетающе, но Амон говорил именно о том, что ему не хватает света и тепла.
Правда, стоило Анубису устроиться на стуле рядом, измученный Амон быстро уснул, свернувшись под тонким одеялом.
У Анубиса была вся ночь поразмыслить над тем, что сделала его мать.
========== 39. ==========
Комментарий к 39.
Diorama - Girls (https://music.yandex.ru/album/246470/track/2478095)
Амон в кресле: https://i.pinimg.com/564x/db/9a/e6/db9ae6a9b1c9dce698d81879edc96d62.jpg
Сет и Анубис: https://ru.pinterest.com/pin/397231629628419047/
Сет вдыхает полной грудью, ощущая на губах песчинки. Возможно, ему просто кажется. Наверняка. Он чувствует Сахару перед собой, всегда ощущает пустыню — и Нил за спиной.
Все дети Кемета в глубине своего естества связаны с водой, которая дает и всегда давала жизнь земле, где они родились.
— Я рад, что ты согласился встретиться, — говорит Осирис.
Он стоит рядом и чуть позади. Это почти символично: он остается здесь, в Кемете, а Сет решает двигаться дальше. Не то чтобы у него есть выбор, после покушения на брата его не очень жалуют.
Сет так никому и не сказал, что Осирис просто хотел превратить эту землю в мертвецов.
— Я удивился, — отвечает Сет, не поворачиваясь. — Хочешь напоследок меня проклясть?
— Нет. После того как ты меня чуть не убил, мне многое открылось.
— Смысл жизни? Истина? Что там еще может быть.
— Нет, Сети. Я спустился так глубоко в Дуат, как никогда раньше. Стал богом смерти чуть больше, чем был. И понял, что ты мог быть прав.
Сет с удивлением смотрит на брата. Осирис никогда раньше не признавал его правоту. Сейчас бог смерти спокоен:
— Я видел будущее.
— Да? — Сет насмешливо вскидывает брови. — Видел мою смерть?
— Я видел свою.
Сет хмурится. Он всегда догадывался, что не будет жить вечно, но не может представить Осириса… исчезнувшим.
Тот спокойно смотрит куда-то вдаль.
— Я видел тех, кто станет тебе дорог, и видел вероятности твоей смерти. Оставайся маяком так долго, как только сможешь.
— Не представляю, о чем ты, — ворчит Сет. — Раз уж я был прав, может, признаешь при всех и покончим с этим?
Невозмутимость пропадает с лица Осириса, и Сет точно знает, что брат злится. Может, он действительно смог заглянуть в будущее, но сейчас явно не желал идти навстречу брату или признавать свои ошибки.
Сет этого не понимает. Он предпочитает не отвергать тех, кто близок.
Осирис уходит, Сет остается один. Поворачивается лицом к пустыне и щурится, чувствуя на лице суховей. Скоро будет буря.
Иногда Сет удивлялся, как единственная жизнь может влиять столь на многих.
Или смерть.
До гибели Осириса Анубис неплохо справлялся со своими силами — с тех пор, как был совсем юным, он научился их контролировать, пусть стихийные мертвецы и зависели от эмоций. Сет лучше многих знал, Анубис всегда продолжал бояться — что однажды не удержит, уничтожит сорвавшейся с поводка силой.
Но по правде говоря, он отлично справлялся.
Пока Осирис не умер, оставив в наследство мощь царства мертвых. Саму по себе достаточно сильную и неуправляемую, особенно для того, кто родился проводником, а вовсе не владыкой. Для того, кто сейчас был подстегиваем страхом и мертвецами.
Сет ничем не мог помочь Анубису, хотя ощущал в себе отголоски силы Осириса. Той, что уже почти улеглась, растворилась в пустыне – но еще напоминала о себе смазанными черепами на лицах людей. Видениями того, как стремительно разлагаются их тела.
Он знал, что жив, благодаря этой силе. И знал, что скоро её станет недостаточно.
Ночью Сет проснулся от того, что захлебывался кровью. Она хлестала из горла, он закашлялся, почти ощущая на губах вкус яда — хотя это точно невозможно. Он был неосязаемым, но ощущался внутри Сета, с каждым биением сердца, с каждым толчком крови. Он заполнял — слишком много.
Зелья могли сдерживать, но сила, оставленная Осирисом, постепенно впитывалась, взвесью и осадком опадала, смешиваясь с собственной силой Сета.
Могучей — но бессильной против Оружия Трех Богов. Против яда.
Ночью Нефтида испугалась. А к следующей отдала Зевса Кроносу и не вернулась домой. Сет не сомневался, что она придет, но, возможно, ей нужно время.
Ему тоже.
Пока Анубис оставался с Амоном в больнице, Сет и Гадес пили чай, сидя на полу в гостиной. Персефона отправилась в Подземный мир, деликатно оставив их наедине и удивившись, неужели они всерьез не притронутся к алкоголю.
Сет понимал, что вот только чего-то крепкого ему сейчас и не хватало. Чтобы одним неуправляемым богом стало больше. Потому что он злился — на Кроноса, на себя, на весь мир, на Неф.
Гадес предложил до утра пить чай и разговаривать.
— Срань господня.
Амон хмуро глянул на Сета:
— Надеюсь, ты не про меня.
— Я про то, что куришь в комнате. Нечего учиться у Инпу вредным привычкам.
— Нет, ну при чем сразу я? — возмутился Анубис.
Амон только хмуро выпустил дым в сторону Сета. Промолчал, но Сету казалось, он почти услышал невысказанные слова: «сигареты — наименьшая из наших проблем».
С утра пораньше к не выспавшимся Гадесу и Сету присоединилась Персефона, и они вместе направились в больницу к Амону, где уже был Анубис. Безликие стены угнетали, запах лекарств въедался под кожу, и Сет определенно не мог сказать, что это самое прекрасное место в мире.
Но что его действительно удивило, так это Амон.
Больница влияла на него… плохо. Сияние вобралось само в себя, потухло, как будто оставив только пергаментную человеческую оболочку. Амон сидел подавленный, нервно перебирал пальцами жидкое больничное одеяло и тихо просил забрать его домой.
Он слегка ожил только в машине: благо врачи отпустили под расписку, всё равно не понимая, чем конкретно отравился Амон, и почему на следующий день он уже абсолютно здоров физически.
Лондонская погода солнцем не радовала, но с Амоном в салоне стало теплее, хотя сам он мерз. Так что в квартире Анубис притащил ему плед и чай. Даже порывался что-то приготовить, но Сет молча протянул ему планшет с телефонами доставки готовой еды.
После душа Амон стал
