— Успокойтесь!
Но Гадес не отреагировал на пустыню Сета, слишком к ней привык. Король Подземного мира и старший брат Зевса мрачно смотрел на Нефтиду, и запах благовоний легко растворился в сладковатом аромате тлена.
— Эй, прекратите! — неожиданно вмешался Анубис. Сет хорошо помнил, как тот не хотел сегодня выпускать силу, но присутствующих словно окутало бинтами для мумифицирования. — Мы найдем Зевса. Сначала только поедим. Там что, пробки? Где наша еда?
Персефона неслышно подошла к Гадесу, что-то шепнула ему, и его сила наконец-то опала. Анубис, продолжая что-то говорить, уселся рядом с ошарашенным Амоном. Сет заметил, как Анубис устало потер глаза.
Всё стихло, но Сет и себя ощущал выжатым, будто сила была направлена против него. Яд внутри бурлил, но Сет не хотел, чтобы кто-то видел его слабость. Он тихо вышел, направляясь на кухню, и уселся прямо на пол, пережидая, пока прекратит отчаянно кружиться голова.
Он ненавидел это. И в некоторые моменты думал, уж лучше бы Оружие Трех Богов просто его прикончило, нежели заставило пить зелья и медленно умирать. Слишком, для такой энергичной натуры.
— Сет?
Гадес появился бесшумно и опустился рядом, протягивая платок. Сет с раздражением вытер им сочившуюся из носа кровь. Ощущая, как она же клокочет где-то в горле.
Он всегда нес кровь, а теперь по иронии судьбы истекал ею сам.
— Не заставляй меня выбирать между вами, — глухо сказал Сет.
— Не буду. Извини.
— Если я хоть немного знаю Неф, у нее есть направление или кровь Зевса, хоть что-то, по чему мы сможем его отыскать. Она богиня в том числе сокрытого, не забывай.
— Да. Ты прав.
Прищурившись, Сет посмотрел на спокойного Гадеса:
— Что это ты стал таким сговорчивым?
— Сеф вовремя напомнила, что будь я на месте Нефтиды, то мог бы поступить так же.
Сет хмыкнул в ответ, но не ответил: его скрутило кашлем, и кровь, отравленная ядом, снова хлынула, пропитывая платок.
Сет почти повис на руках Гадеса, пока не смог снова вздохнуть и отдышаться. Откинулся спиной на кухонный ящик, чувствуя затылком прохладу. Прикрыл глаза, слыша, как Гадес поднимается, включает воду. В руки ткнулось влажное полотенце, и Сет благодарно кивнул, вытирая лицо.
Иногда по утрам у него не хватало сил даже встать с постели.
Просто он был слишком упрямым, чтобы сдаваться.
— Думаешь, Кронос может сделать то, что пообещал? — спросил Гадес через некоторое время.
— Ты меня спрашиваешь? Он твой отец. Если пообещал, значит, верит, что может. Или предполагает сделать, но в итоге всё обернется еще худшим. Я бы не стал настаивать.
Гадес кивнул:
— Не знаю, как он может исполнить обещание насчет яда. Анубиса скорее убьет, чем научит чему-то. Но если тот не пойдет к Кроносу сам, формально не нарушение обещания. Кронос наверняка на это и рассчитывает.
Сет кивнул:
— Ты слишком многословен, Аид. Я тебя понял. — Он помолчал немного. — Вот еще что… не отправляй за Зевсом Инпу.
Гадес показал свое недоумение только слегка приподнятыми бровями.
— Он устал, — пояснил Сет. — Ему пришлось то богов убивать, то Персефону и Неф вдвоем вытаскивать. Он, конечно, никогда этого не покажет, но устал. И мертвецы продолжают досаждать.
Гадес кивнул:
— Конечно. Найдем способ. Наверное, надо с Неф поговорить…
Они одновременно услышали торопливые шаги, одинаково напряглись и почти синхронно посмотрели в сторону вошедшей на кухню Персефоны:
— С Анубисом что-то не так.
Он сидел на том же диване, как и помнил Сет, но казался отстраненным, не реагирующим на то, что происходит вокруг. Остекленевший взгляд уставился куда-то в пустоту, а зрачок невероятно расширился, хотя в комнате оставалось светло.
— Инпу? Инпу, черт возьми! Что случилось?
Амон в растерянности смотрел на Сета:
— Ничего. Мы сидели, разговаривали, а потом он замолчал и перестал отвечать.
— Набери ванную.
— Что?
— Ванную, что здесь непонятного? Прохладную.
Если не работают слова, и Анубис слышит только мертвецов, может сработать вода, особенно с перепадом температур.
Земля Кемета когда-то зависела от разливов Нила. От спокойных вод великой реки, которая несла плодородный ил и жизнь. Все египетские боги так или иначе связаны с водой, она отзывается где-то в глубине их костей.
Но даже в ванной, полной воды, куда решительно почти швырнул Анубиса Сет, тот оставался таким же отстраненным. Губы его побелели, как будто он сам становился мертвецом, а зрачки заполнили радужку, сделав глаза совсем черными.
Сет прикрыл глаза. Он не очень понимал, что делает, но не колеблясь швырнул собственную сущность вслед за Анубисом. Ощущая вокруг как будто могилу, сдавливающую землю, липкие, склизкие пальцы, скользившие по его телу, по напряженным мускулам рук, по торсу. Мертвецов, нашептывающих что-то в уши сотней языков, которых он не знал.
Сет хотел зажмуриться, стряхнуть с себя призраков, но не мог этого сделать.
Он всегда шел только вперед, как бы глубоко ни оказывалось.
Так и сейчас ему казалось, он разрывал мягкую влажную землю, пахнущую червями. Стиснутый в одиночестве могилы, он пробирался вперед, пока не ощутил теплую сущность Анубиса.
Он всегда ощущал его как согревающее дыхание на затылке. Как что-то живое и пульсирующее.
Теперь Сет мог почувствовать мертвецов сам — они не были злыми, просто тянулись к Анубису, как и всегда к проводнику, но теперь он был еще и вратами, и они проникали — не в мир, а в него самого.
Анубис своей-то силы боялся, а тут вообще не понимал, что делать. Отчаянно замирал от одной мысли, что не удержит и снова кого-то убьет.
Сейчас Сету казалось, что Анубис проваливается всё глубже, увлекаемый мертвецами, в глубины, стискивающие его сущность — если не отдаваться безумию, то можно отдаться их холоду, и такой выбор казался Анубису правильнее.
Но Сет компромиссов не знал никогда.
Дурень. Мальчишка. Я тебя так просто не отпущу.
Сет судорожно открыл глаза и первое, что увидел — мокрый, дрожащий Анубис, еще сидевший в ванной. Расширившимися глазами он смотрел на Сета:
— Ты что!.. Я мог утянуть тебя за собой!
— Было бы обидно, — хрипло ответил Сет.
Он знал, что Анубис цепляется за него как за что-то твердое и понятное, маяк, который раздвигает даже тьму мертвецов. Но в этот раз не сработало. Как будто Анубис сам не захотел хвататься. Сет глянул на него так грозно, что тот отпрянул, но его эмоции оказались понятны.
Анубис видел, как влияет яд на Сета. Замечал. И действительно не захотел цепляться, потому что боялся, это ослабит Сета.
— Дурень! — заявил Сет.
А потом его вены взорвались огнем. Жидким, испепеляющим, жарким. Не таким приятным, как ласковое тепло Амона, а убивающим, разъедающим.
Кронос не мог обойти обещание. И если с Анубисом легко отнести всё на неопределенный срок, то с Сетом не выйдет
