— Да, проблем много, но Абрахим, которого я знал, не стал бы трусливо от них сбегать на тот свет. Он бы боролся до конца, и за это я его безмерно уважал. — Ответ помощника почему-то звучал словно приговор.
— Я устал… бороться. Я… больше не вижу в этом смысла. И я не заслуживаю второго шанса после всех преступлений и ошибок… Я решил прожить столько, сколько отпущено богами.
Мужчина буквально опустил руки, уронив их на свое роскошное одеяло. И сейчас, в тусклом свете, он выглядел потерянным и сломленным. Настолько сломленным, что по спине Верзека пробежал холодок, и он невольно взглянул на десяток склянок с пилюлями, ютившимися на прикроватном столике.
— Присмотришь за сыном? Это моя единственная просьба, — обратился Абрахим к старому другу через пару молчаливых и неловких минут тишины.
— За которым?
— За Лернасом, конечно же. Шелдан… Я люблю Шелдана, но лучше ему никогда не узнать правды и никогда не становиться Вердшейлом… Так у него больше шансов на счастливое будущее… без интриг, без ненависти, зависти и разочарования. К тому же, за ним есть кому присматривать…
— Я обещаю, что сделаю для Лернаса все, что в моих силах.
Абрахим ненадолго поднял уставшие глаза, светившиеся искренней человеческой благодарностью, и не спеша забрался под одеяло, закутавшись почти до горла.
— Само собой, я не забыл про тебя в завещании…
— Да, я не самый хороший человек в Орене, но не настолько, чтобы исполнять последнюю волю лучшего друга за деньги. Вычеркни мое имя. Мне ничего не нужно.
✦✦✦
Столица Орена оживала именно ближе к вечеру, когда улицы заполнялись гостями из других королевств, жаждущих представлений, музыкой и яркими огнями. На рыночных площадях торговля шла даже более оживленно, нежели при свете солнца, да и крылатых искусителей, коим не нашлось места в борделе, тоже становилось в разы больше. И они, не стыдясь, то и дело предлагали свои тела любому, у кого водились деньги по их мнению. Ночная жизнь кипела и жужжала, переливалась разными голосами, криками и смехом сквозь бездарные аккорды и талантливые песни, ослепляя вседозволенностью, раскованными шлюхами обоих полов и огромным количеством магических светильников, которые создавали ощущение безумного праздника.
Грид ненавидел ночную вакханалию до кончиков щупов, но отправиться в город он мог либо после заката, либо очень-очень пасмурным днем, чтобы яркий свет не смог обжечь чувствительные глаза. А вытащить Шелдана из дома, взглянуть на его удивленное и радостное личико в разноцветных бликах, съесть с ним оренийских крендельков с тройной глазурью было просто жизненно необходимо! Ну, хотя бы пройтись с ним до городской площади и купить те самые крендельки.
Среди прочих прохожих юноша с русыми волосами и в зеленом, слегка потертом плаще совсем ничем не выделялся. Он не шарахался от людей, когда они его задевали, случайно и жадно, как ребенок, впитывал новые впечатления, напоминая чем-то гостя из других земель, впервые попавшего в Орен. Его восхищало сейчас все, даже маленькие светильнички, развешанные вдоль дороги, словно он их и не видел до этого никогда… Он был живым и счастливым.
Арига плавно двигался рядом, перебирая отростками по мостовой, кутаясь в свою мешковатую мантию и внимательно наблюдая за реакцией паренька, стараясь не слишком его раздражать излишним беспокойством.
— Ну, вот и лавка с крендельками, — облегченно выдохнул монстр, — покупаем парочку и домой. Или еще хочешь погулять?
— А… что? — Шел, заглядевшийся на уличных музыкантов, встрепенулся и робко схватил Грида за руку, отчего по темно-зеленой коже пронеслась волна радостных мурашек. — Знаешь, я до сегодняшнего вечера и не замечал, какой же у нас красивый и яркий город, хотя столько раз возвращался домой за полночь по этой самой улице! — он широко и искренне улыбнулся.
— Это потому что ты давно в четырех стенах, как в гробике, сидел. Вообще, по Орену гулять лучше компанией, а то обворуют и одежонку снимут. И лучше, чтобы этой компанией был я. — И притянул к себе любимого, на что он даже удивиться не успел.
— Грид, мы же на ули… — Последняя фраза потонула в жадном и горячем поцелуе, от которого мостовая чуть не ушла из-под ног паренька, но все-таки он смог отстраниться, упираясь в грудь ладошками. — На нас же… смотрят.
— Кроля, это Орен! Здесь все пороки в порядках нормы. Вон, там у всех на виду вообще оргия с крылатиками, и никому дела нет. — Кивнул в сторону весьма горячего действа, разыгравшегося за одной из лавок, но затем быстренько поймал покрасневшего юношу за подбородок и мягко заставил отвернуться. — А тебе нельзя на такое глядеть: маленький еще.
— Да я и… не… — Монстра в данную минуту поглощали огромные ореховые и бесконечно-счастливые глаза, правда, растерянные, совсем чуть-чуть.
— Красавчик, — констатировал Грид тихим, зачарованным голосом и убрал несколько русых прядей с лица Шелдана, чем смутил его еще больше. — А знаешь, неподалеку есть одна забавная лавка. Тебе понравится…
Арига, не принимая никаких протестов, потянул юношу за собой к самым оживленным торговым рядам. Шел даже рассматривать не успевал разноцветные и диковинные товары, выставленные на прилавках, пока быстро-быстро семенил за своим спутником, боясь наступить на его щупальца. Собственно, пару раз он случайно-таки наступил на них, но Грид и ухом не повел.
— Пришли, — обрадовал арига, показывая запыхавшемуся пареньку небольшой, но добротный домик, с наглухо зашторенными окнами. И если бы ни приветливый красный светильник, робко мерцавший при входе, то можно было бы решить, что лавка закрыта.
Шелдан настороженно рассмотрел выцветшую вывеску с блеклыми сердечками и лентами и замер, не решаясь подняться на широкую ступеньку.
— Что? «Товары для любви»? Ты серьезно?
— А тебя что-то смущает? — Грид вздернул бровку и повел ошалевшего юнца под руку. — Нам все равно отовариться же здесь надо. Так что не боись.
— И что ты там собрался покупать?
— Увидишь…
Вопреки опасениям, которые вгрызались в сердце Шелдана, когда он открыл скрипучую дверь, помещение оказалось вполне приятным, уютным, и разные мерзкие приспособления не висели здесь вдоль стен. Наоборот, вообще ничего пошлого замечено не было… А еще, если зайти в это тихое и таинственное место, не прочитав вывески, то вполне можно его принять за лекарственную лавку из-за множества баночек, мазей и эликсиров, стоявших на прилавке. К слову, на том же самом прилавке лежали и ароматические свечи, различных форм и размеров.
— Здравствуй, Грид, мой любимый постоянный клиент. — Хозяин лавки вынырнул из-за черного занавеса, потревожив музыку ветра. Это был мужчина средних лет с понимающими и зоркими глазами, облаченный в заурядный наряд. Он напоминал самого обыкновенного купца, коих на
