Да, Шел лежал рядом, касаясь темно-зеленой кожи, спокойно дышал, наслаждаясь сладкими грезами. Да, он доверчиво, как-то по-детски, прижимался к грузному телу, абсолютно не боясь отростков, в которые сам же и закутался, словно в живое одеяло. И, да, он был счастлив… Грид это отчетливо понимал по спокойному ритму сердца, доносившемуся из его груди, и легкой улыбке на устах. Но все равно душа арига разрывалась в клочья именно в такие моменты, когда любимый находился под боком, беззащитный, тихий… совсем как в ту проклятую ночь, когда он рвано дышал, захлебываясь болью и отчаянием, уже не сопротивляясь жестокой игре. Глубоко внутри Грида начинали клокотать воспоминания о том злополучном эпизоде. И каждое из них глубоко и болезненно пронзало оба сердца монстра насквозь. Если бы он мог плакать, то, безусловно, рыдал, ведь уже почти месяц он существует с мыслью, что сам, своим телом, причинил ощутимый вред, возможно, самому дорогому и самому важному созданию в собственной жизни!
Грид с невыносимым сожалением в едва горевших глазах уж было решился дотронуться пальцами до бледной щеки Кролика, но вместо этого, после минуты раздумий, просто убрал русую прядь, любуясь умиротворением на его лице.
— Я не сплю, — заговорщически сообщил Шел, а потом открыл сонные ореховые глазки, еще полные безмятежности. Его голос прозвучал для арига будто колокол, и он моментально встрепенулся всем телом, даже щупальцами, отдергивая ладонь.
— С добрым утром, — монстр усмехнулся в привычной манере, наспех пряча истинные эмоции.
— Для тебя оно не очень доброе… ведь так?.. Я не говорил раньше, но я заметил, что ты часто вместо сна лежишь и… смотришь на меня… Так смотришь, аж сердце сжимается…
Арига не стал отпираться, лишь закрыл лицо руками, вытянувшись на кровати, упираясь головой в стену.
— Шелдан, слушай, это очень сложно, как ты любишь говорить. Просто не парься, идет? Считай, что это мои закидоны. Не одному тебе можно закидоны иметь.
— Не пойдет, Грид. — Юноша дотронулся до темно-зеленого запястья пальцами, заставив монстра медленно опустить руки. — То, что произошло, сломало не только меня. Я вижу, тебе тоже… больно… Просто знай, я тебя простил. И давно простил.
— А я себя — нет, — мрачно буркнул в ответ арига.
Безрадостный разговор оборвался неловкой паузой, сквозь которую все так же радостно пели птички, где-то там, за окном. Шел, уже достаточно близко познакомившийся с непоколебимым упрямством своего парня, о чем-то судорожно соображал, глядя на мятое одеяло. Совершенно внезапно он вскинул голову, встретившись взглядом с Гридом:
— Я придумал! — радостно выпалил юноша, сияя, будто совершил какое-то важное открытие. — Давай повторим все с самого начала. Ну, как в тот раз… Давай проживем эту ночь заново и будем вспоминать только ее! Правильную ночь… без страха и боли.
— Нельзя! — возмутился обомлевший монстр. — Ты от одного слова впадаешь в безумие, а тут целый вечер, похожий на тот самый вечер. Если тебе станет совсем плохо… как я буду с этим жить?
— Не станет! Я… я тебя вообще не боюсь, — в качестве подтверждения паренек бесстрашно провел ладонью по обнаженной груди арига, — мы даже в городе были, помнишь? И я не боялся других людей. Я — нормальный! Ну... почти.
— Это слишком рискованно... Я не хочу тебя потерять. Не хочу, чтобы ты застрял в тех адских воспоминаниях, уткнувшись носом в стенку! Я не смогу смотреть на твои страдания. Снова… Потому что без тебя жизнь для меня бессмысленна! Я люблю тебя, глупый Кролик!!! — Грид так разгорячился, засыпая юношу аргументами, что невзначай выдал самое сокровенное, а осознав это, сконфуженно опустил голову. И его жгутики, росшие вместо волос, рассыпались по груди. — Проклятье…
— Подожди-подожди, ты сейчас признаешься в том?.. Я думал, ты ждешь не дождешься того дня, когда выполнишь свой долг и сможешь уйти… И вообще… я боялся, что все это только из жалости… Я…
— Знаю, как это звучит от твари, которая продавала себя в борделе, вроде меня, но… Я понял, что до конца дней хочу чувствовать твое дыхание на своей шее. Хочу изучать твои улыбки, особенно когда ты спишь, тогда ты запредельно миленький. Еще я хочу, чтобы ты просто был счастлив, очень счастлив, желательно в моих руках.
— Грид, ты сбил меня с мысли. Я же… я же должен признаться в ответ! Но… я не знаю, как это сделать, без банальщины из дешевых пьес. — Шелдан машинально пригладил растрепанные волосы, стараясь выглядеть чуть посолиднее, но ночная рубашка, предательски сползшая с плеча, немного испортила момент. — Грид, — серьезным тоном, будто читал доклад, — ты изменил в моей жизни все. Сначала в худшую сторону... а потом… ты стал для меня всем. И если бы мне предложили прожить эти месяцы заново, я бы ничего не поменял, я бы снова прошел через весь тот кошмар, только бы засыпать и просыпаться с тобой. Я люблю тебя, — смутившись окончательно, быстренько протараторил, а потом добавил, уронив голову: — Ужасно прозвучало, да?
Арига молчал с минуту, выдерживая драматичную паузу, а затем стиснул в крепких объятиях юношу, обвив еще и отростками, подло щекоча ноги, живот и спину, отчего несчастный залился громким искренним смехом:
— А-ха-ха, Грид, хва… хва… тит, щеко-о-отно!
— Это лучшее признание, что я слышал. Единственное… Бесценное.
✦✦✦
Готовка почти сразу легла на широкие плечи Грида, ведь, как оказалось, готовить он не только умеет, но и любит, да и готовить получается у него намного быстрее, чем у Шелдана. Иногда за парящими в воздухе кусочками картофеля и ножами было сложно уследить, вроде арига лишь собирался нашинковать овощи, а спустя минуту уже их помешивал в котелке и расставлял посуду. Одновременно!
Но не сегодня. Сегодня утром монстр обошелся одними бутербродами с беконом, чему Шел тоже порадовался. Он вообще в последнее время часто улыбался, даже совершенно обыденным и заурядным вещам, таким, как завтрак и ароматная чашка чая, словно открывал этот мир заново.
— Да что про меня рассказывать? — Грид поудобнее уселся на стул, оплетая его щупами, и потянулся к самому большому ломтику хлеба на тарелке. — Родителей и не знал никогда. Первое воспоминание — приют. Ну, один из Оренийских приютов, где воспитывают разных ублюдков, вроде меня. Если результат воспитания положительный — станешь новым подданным королевства, а если нет, то тебя усыпят. — Он вцепился в бутербродище и умял его целиком за два укуса.
— Ужасное место… Как ты там выжил?
— Был паинькой для воспитателей, — пожал плечами арига, — и злобной бестией для всех остальных. Вот и весь секрет. В целом место неплохое, скажу я тебе, Кроля, жизни меня научило. Человеком сделало, ну, в переносном смысле.
Парень слушал не перебивая, кусая
